Порочный Принц

— Какого черта — и я имею в виду, какого, блядь черта на самом деле — ты думаешь, что делаешь?

— Я говорила тебе, — мой голос спокоен. Слишком спокоен. — Я могла бы позволить тебе делать со мной что угодно, но не проявляй ко мне неуважения. Я не твоя чертова игрушка.

Я толкаю его в грудь и вылетаю из сада, моя грудь тяжело вздымается, а сердце чуть не вырывается из груди.

Когда я подхожу к парковке, то кладу руку на грудь, желая, чтобы она перестала биться так сильно, так быстро.

Что, черт возьми, с тобой не так, сердце? Почему ты возвращаешься к жизни?

И для кого? Для чертового жиголо? Не может ли это быть кто-то, я не знаю, более доступный?

Кто-то врезается в меня сзади, и я вскрикиваю, легкие сжимаются. Человек извиняется и идет дальше.

Я прислоняюсь к одной из машин, прижимая руку к сердцу, и понимаю, что просто хотела, чтобы это Ронан врезался в меня. Когда это не он, мое сердце, возможно, немного умерло.

— Что, по-твоему, ты делаешь, Тил? Если ты нуждаешься в фасаде стервы, это то, что ты получишь. — голос Сильвер врывается в мои мысли.

Она идет, как модель, скрестив руки на груди, ее лицо полно злобы. Интересно, выглядела бы я так же, если бы обладала способностью проявлять эмоции?

Я повторяю, ее позу, расставляя ноги и скрещивая руки на груди.

— Забавно, потому что я думала, что в том шоу ты вела себя как стерва.

— Ты ничего не видела, Тил. Не заставляй меня показывать тебе.

— Ты правда думаешь, что я тебя боюсь? Если ты ударишь, я ударю в ответ.

Тогда она нападает. Ее рука взлетает вверх, и она тянет меня за волосы, почти вырывая их с корнем.

Я делаю то же самое.

Мы хватаем друг друга за волосы, но вместо того, чтобы почувствовать боль, все, что мы предлагаем друг другу, это свирепые взгляды.

— У нас была договоренность, — удается ей пробормотать.

— И ты все испортила.

— Ох, я все испортила? Ты себя слышишь?

— Я сказала тебе в клубе, что буду держаться подальше от тебя, пока ты держишься подальше от меня, и что ты сделала? Ты запустила свои когти в моего жениха. В моего...

Я обрываю себя, прежде чем скажу больше, прежде чем признаю, что, увидев ее с ним, я полностью потеряла равновесие, что я, возможно, даже почувствовала себя маленькой по сравнению с ним, что, возможно, она подходит ему больше, чем я когда-либо смогу. Сильвер дочь Себастьяна Куинса, наиболее вероятного будущего премьер-министра. Ее мать член парламента, умная, красивая и красноречивая. Даже ее мачеха, мать Коула, гениальный автор бестселлеров, известная своим умным рассказыванием историй. Сильвер воплощение всего, с кем должен быть сын графа. Ее наряды всегда безупречны, она пахнет Шанелью и является богиней социальных сетей с живописной семьей и жизнью. Она даже играет на чертовом пианино.

Я никогда не чувствовала себя маленькой. Я не позволяю себе этого.

Что, черт возьми, Ронан Астор делает со мной?

— Ты была первой. — она хмыкает. — Я не очень хороший человек, Тил. Не испытывай меня.

— Я тоже не хороший человек.

Мы смотрим друг на друга долгими секундами, а затем одновременно отпускаем друг друга.

— Держись подальше, и я это сделаю, — предупреждает она, укладывая волосы на место с исключительной элегантностью, напоминающей Шарлотту.

В то время как мать Ронана мягкая, Сильвер с острыми краями и слишком хорошо играет роль суки.

Эльза и Ким уже классифицируют ее как таковую. На самом деле, вся школа считает ее пчелиной маткой. После того, как я увидела ее в клубе, мне трудно смотреть на нее с этой точки зрения.

— Я думала, он тебе не нравится. — я изучаю свой черный маникюр. — Так мне показалось в клубе.

Ее щеки краснеют.

— Заткнись.

— Я говорю только то, что вижу, Сильвер.

— Ох, ты тоже хочешь, чтобы я сказала, как я это вижу? — она выпрямляется и, поскольку она выше, использует каждый сантиметр, смотря на меня сверху вниз. — Ты боишься Ронана, Тил.

— Я боюсь? — я усмехаюсь.

— Да. Ты знаешь, что он может прорваться сквозь всю готическую и сатанинскую внешность и увидеть настоящую девушку внутри, а ты этого не хочешь, поэтому ты заняла оборонительную позицию и решила защитить свои стены. Но знаешь что? Ты не можешь одновременно защищать свои стены и претендовать на него. В один из этих дней тебе придется выбирать. — она откидывает волосы. — Но что я знаю, не так ли?

Я продолжаю смотреть в спину Сильвер, когда она направляется к своей машине.

Ее слова крутятся в голове, но их воздействие намного хуже, чем она рассчитывала. Она хотела заставить меня почувствовать себя виноватой, чтобы я пошла к Ронану и оставила ее план в покое, но меня поражает другое осознание.

Я понимаю, что испытываю после своей клятвы никогда больше ничего не чувствовать.

И понимаю, что мне нужно избавиться от этих чувств.

Есть только один способ.

Глава 19 Ронан

В ту ночь я хандрил в The Meet Up.

Ладно, возможно, хандрил не то слово. Я дулся, как шлюха без клиентов.

И кто свидетель моих страданий? Трое других ублюдков, которых я сейчас не хочу видеть рядом.

Ксандер только что вернулся с реабилитации и ухмыляется, как чертов идиот, с этими ямочками на щеках, от которых кто-то должен избавиться, чтобы дать миру немного покоя. В любом случае, что в них такого особенного? Они похожи на дырки на щеках. Я всегда думал, что их переоценивают.

Даже Кимми любит их, тайно или открыто, или как вы хотите это назвать, но мы все согласны с тем, что у Кимми и Эльзы ужасный вкус на парней. И под всеми нами я подразумеваю Ларса и себя, когда рассказываю ему невнятные истории всякий раз, когда я под кайфом.

Как сейчас.

Это дерьмо хорошее.

Я затягиваюсь косяком и закрываю глаза, позволяя ему погрузить меня в его объятия. Я не наркоман. В отличие от распространенного мнения, я не курю травку каждый день. Я делаю это только тогда, когда не хочу быть в своей голове или когда хочу кого-то придушить, но знаю, что не могу.

Ларс пишет обо мне в своей маленькой черной книжечке, когда я курю в своей комнате, особенно теперь, когда в доме его любимый граф. Ларс гребаный предатель. Я вычеркиваю его из своего списка людей. Я также вычёркиваю Коула и Эйдена.

Этим двум ублюдкам повезло, что я не в настроении драться, иначе я бы столкнул их.

Или нет.

Насилие может снова и снова приходить мне в голову, но я не действую в соответствии с ним — или, скорее, у меня достаточно самообладания, чтобы никогда не действовать в соответствии с ним. Все это вместе взятое: наследник графа, благородный титул, ожидания и метка хорошего парня.