Карли Филлипс и Эрика Уайлд Порочный сексуальный святой

Глава 1

— Думаю, пришло время сделать предложение моей дочери, Харрисон.

Саманта Джеймисон почти постучала в дверь, ведущую в кабинет отца, когда от бесстрастного заявления Конрада Джеймисона у нее екнуло сердце. Последние восемь месяцев она встречалась с Харрисоном Блэкуэллом III, но в последнее время больше думала о том, чтобы прекратить их отношения, а не выходить за него замуж. Очевидно, у отца были другие планы, и Саманта осталась стоять как вкопанная.

— Знаю, может показаться, что я тороплю события, — продолжал Конрад своим глубоким, повелительным голосом, — но ты зарекомендовал себя как топ-менеджер, и пришло время перевести тебя на должность генерального директора. Женитьба на Саманте послужит достижению этой цели, а также будет гарантировать, что компания останется в семье.

— Конрад, для меня большая честь, что вы так обо мне думаете, — спокойно ответил Харрисон. — На самом деле, я надеялся, что это будет конечным результатом того времени, что я провел с Самантой.

Отвращение подступило к ее горлу, когда она поняла, что Харрисон преследовал свою цель только ради фирмы и сохранения своего положения в компании. Это не имело ничего общего с романтическим интересом к ней. Для обоих мужчин она была всего лишь деловой сделкой. И хоть она и собиралась порвать с ним, ее отношения были честны. Его, очевидно, нет.

Компания отца, «Джеймисон Глобал», была страховой компанией и крупной инвестиционной фирмой, первоначально основанной дедушкой Саманты, умершего от сердечного приступа более десяти лет назад. Ее отец взял бразды правления в свои руки, и, поскольку Саманта была единственным ребенком в семье и не интересовалась никакими аспектами семейного бизнеса, Конрад, очевидно, решил устроить брак по договоренности с человеком, который происходил из столь же богатой и влиятельной семьи.

Договоренность между отцом и Харрисоном не должна была удивлять Саманту. Всю свою жизнь она знала, что родители готовили ее к этому долгу — от посещения эксклюзивной академии для девочек до того, чтобы убедиться, что она хорошо обучена вести себя в кругу высшего общества. И по большей части, она была квинтэссенцией хорошей девочки — послушной и уважающей желания своих родителей в течение последних двадцати шести лет ее жизни, в то же время подавляя ту сторону своей личности, которая хотела сопротивляться против того, чтобы ее превратили в идеальную Степфордскую жену. Это сопротивление быстро и яростно пробивалось на поверхность.

Она прислонилась к стене и подавила болезненный смешок, отец и Харрисон продолжали обсуждать ее, будто она была товаром, а не женщиной с эмоциями, желаниями и мечтами, выходившими за рамки того, чтобы стать хорошо обученной, смиренной женой и хозяйкой успешного человека, который просто видел в ней ценность. Точно такую же роль играла и мать Саманты, Кассандра, для ее отца — красивая и послушная жена, наслаждавшаяся своим высоким статусом и всеми привилегиями Джеймисонов.

— Кассандра уже купила обручальное кольцо, зная вкус и стиль Саманты, что избавляет тебя от этой утомительной работы, — деловито продолжал отец. — Все, что тебе нужно сделать, это надеть кольцо на палец моей дочери, и Кассандра начнет приготовления к свадьбе.

Саманта не имела права голоса. Ни по поводу жениха, ни кольца, ни своего будущего. Предположение, что она автоматически скажет «да», побудило ее зайти в кабинет и взять под контроль собственную жизнь. Не постучав, она толкнула дверь и вошла в комнату, напугав обоих мужчин своим внезапным и неожиданным появлением. Она остановилась рядом с кожаным креслом, в котором сидел Харрисон, и встретилась с его настороженным взглядом.

— Я не выхожу за тебя замуж, Харрисон, так что не трудись спрашивать.

— Саманта. — Отец рявкнул ее имя как выговор, используя резкий тон, который обычно приводил ее в чувство.

Не в этот раз. Она стояла на своем, отказываясь сдаваться или отступать. В этот момент она поняла, что находится перед поворотным моментом — повиноваться родителям, как делала всегда, или, наконец, жить своей жизнью для себя.

Губы Харрисона сжались в тонкую линию.

— Я так понимаю, ты подслушала наш разговор?

У него даже не хватило совести выглядеть виноватым из-за того, что его поймали, когда ему предлагали за нее повышение в «Джеймисон Глобал».

— Я слышала каждое слово. Я не собственность, которую вы можете использовать для заключения сделки.

Ни один из мужчин не стал отрицал сказанное ею, и ее разочарование и гнев только возросли.

— Тебе не кажется, что ты преувеличиваешь? — спросил Харрисон усмиряющим тоном, встав, заставляя ее запрокинуть голову, чтобы посмотреть на него.

Он был худощав и высок, и она ненавидела, когда он использовал свой рост таким образом, чтобы утвердить свою власть над ней. В последнее время она начала замечать, что если Харрисон не добивается своего, то прибегает к тактике запугивания.

— Вряд ли я преувеличиваю. — Мама часто называла ее упрямой, и теперь Саманта без колебаний приняла это упрямство. — Я не люблю тебя, а ты не любишь меня. — За восемь месяцев знакомства они ни разу не сказали друг другу этих слов. Их отношениям недоставало близости, страсти и уважения — всего того, что заставляет человека влюбиться — а Саманта отказывалась проводить жизнь в браке без любви, как это делала ее собственная мать, ради семейного бизнеса.

Харрисон засунул руки в передние карманы брюк, на его лице отразилось нетерпение.

— Я забочусь о тебе, Саманта. Для меня этого достаточно.

Она покачала головой, а отец стоял рядом, не говоря ни слова. Он не передумает и не станет отстаивать то, чего она хочет. В любом случае, все это было не ради нее.

— Этого не достаточно для меня. Я хочу большего, чем просто твоя забота обо мне. Я заслуживаю лучшего и не выйду за тебя замуж. Никогда.

Конрад раздраженно вздохнул.

— Перестань драматизировать, Саманта. Договоренность достигнута. Вы с Харрисоном поженитесь.

От этого приказа у нее скрутило живот, потому что она знала, что если останется в этом доме, то в конце концов станет женой Харрисона.

— Трудно будет устроить свадьбу без невесты, — сказала она, повернулась и направилась к двери.

— Куда ты направилась? — потребовал ее отец.

Этот раскатистый голос всегда заставлял ее сердце колотиться от страха и обычно повиноваться. Но она не выказала никаких признаков страха, когда остановилась и снова посмотрела на отца.

— Я не знаю, куда иду, и мне все равно. Я ухожу из этого дома и в ближайшее время не собираюсь возвращаться. Пока ты не смиришься с тем, что я не выйду замуж за нелюбимого человека.