Порождение Тени

Элирил знала, что Лорд Скиаграф никогда не заговорит в её сновидении. Он никогда не говорил. Но девушка всё равно слышала его: она всё равно знала. Элирил ждала, её грудь вздымалась, как кузнечные меха. Пока один момент перетекал в другой, она пыталась взять себя в руки. Её пальцы оставили следы в плоскости сна. Сердце колотилось в груди. Лёгкие вздымались и опадали, вздымались и опадали.

«Я склоняюсь перед Тенью Шар, которая окутывает ночью мир. Я склоняюсь перед Тенью Шар…»

Волумвакс прикоснулся к ней, осторожное касание полубога, который будет править миром во имя Шар.

Мгновеннная мучительная боль скрутила тело. Она содрогнулась и смогла проглотить крик, только сильно прикусив язык и прижав лоб к поверхности. Там, в спальне, к слюне на подушке добавилась кровь изо рта.

Боль быстро прошла, сменившись неописуемым наслаждением. Прикосновение божественных пальцев так возбудило её и без того взбудораженное тело, что она испытала несколько волн сексуального удовольствия, один резкий, агонизирующий, экстатический приступ за другим. Даже во сне стон этого экстаза было невозможно удержать. Элирил выгнула спину и испустила стон в пустоту.

Пальцы Волумвакса задержались на её теле, пока он излагал свои пожелания. Его глаза пробурили её спину и вонзились прямо в душу, запечатлев в ней божественную волю, волю Шар: Так велит Шар, госпожа потерь, через свой инструмент и Тень, Лорда Скиаграфа. Следуй за провидцем ночи, пока не будет дан знак, и Книга не станет целой. Затем призови Бурю, чтобы освободить Божественного. Это будет тайна, известная лишь нам троим.

Элирил безвольно распростёрлась, зарыдала. Она так долго ждала, чтобы стать инструментом Шар. Наконец это время настало.

Теперь узри предназначенное тебе видение от госпожи, даже для меня оставшееся тайным.

Лорд Скиаграф убрал руку от Элирил, оставив ей чувство невосполнимой утраты, и серая плоскость пропала. Она оказалась в одиночестве, окружённая пустотой. Желудок подступил к горлу. Закружилась голова. Там, в спальне, она почувствовала, как тело исторгло наружу свой ужин.

Далеко внизу возникли горы, моря, реки, равнины. Тошнота прошла, и девушка узнала местность. Она парила среди облаков над фаэрунским Сердцеземьем. Её взгляд простирался на многие лиги во всех направлениях — от песчаных пустошей Анороха и Долин на севере до Драконьего побережья на юге, от зубастых Грозовых вершин на западной границе Кормира до Сембии и Вороньего Утёса на востоке. В тёмных опухолях на земле она узнала города: Арабель, Селгонт, Урмласпир, её собственный Ордулин.

Элирил ждала.

Миг спустя тонкое щупальце тени с фиолетовыми прожилками соткалось в Анорохе, в анклаве шейдов, обители поклоняющихся Шар шадовар и их верховного жреца, провидца ночи, Ривалена Тантула. Щупальце протянулось на юго-запад, в сторону Сембии. Вместе с ним другое щупальце, толстое, тоже с фиолетовыми нитями, выстрелило из Ордулина и проложило путь на запад через Сембию.

Элирил улыбнулась, увидев Сембию в тисках воли своей госпожи. Она улыбнулась ещё шире, заметив, что один из фронтов этого натиска начинается в Ордулине, вероятно — именно с неё.

Призови Бурю, приказал Лорд Скиаграф.

Два фронта неумолимо двигались навстречу друг другу, поглощая свет, окутывая землю мраком. Тьма поглотила Сембию, закрыла весь Фаэрун. Элирил смотрела на это, удовлетворённая тем, что сможет увидеть окончательную победу Шар, и вдруг…

Третье щупальце, тоньше и темнее двух других, возникло в центральной Сембии и быстро поползло сразу в двух направлениях, чтобы встретить натиск Шар. У этого отростка не было святого фиолетового цвета Шар.

Два фронта враждебных теней встретились и вступили в битву. Элирил закричала от ярости, когда тьма столкнулась с тьмой. Кто осмелился встать на пути Теневой Бури? Как могло…

Без предупреждения видение оборвалось, и Элирил осталась одна в пустоте. Она злобно закричала.

Некоторое время спустя девушка проснулась в своей постели, мокрая от пота, вымотанная, уставив взгляд в потолок спальни в особняке её тетушки к востоку от Ордулина.

— Нет! — воскликнула она и встала, потревожив запятнавшие шёлковые простыни и подушку рвоту, кровь и слюну. Язык болел там, где она прикусила его во сне. Девушка не обратила на боль и на мокрую кашу на постели внимания.

В сознании пульсировала воля Волумвакса, и она прошептала вслух:

— Призови Бурю, чтобы освободить Божественного.

Она хотела знать больше, нуждалась в том, чтобы знать больше, но понимала, что новых видений не получит. Лорд Скиаграф и госпожа потерь хранили свои секреты. Такова была природа веры. Будучи жрицей Шар, Элирил часто приходилось действовать, не зная о планах богини.

Она услышала, как у подножия кровати заворочался Кефил. Чёрный мастифф встал, потянулся, и из недр его широкой груди донеслось удовлетворённое рычание. Плечи мастиффа достигали верхней точки кровати. Его налитые кровью глаза сфокусировались на девушке.

Ты металась во сне, сказал пёс. Его массивную челюсть усеивали седые волоски, а мутные глаза выдавали возраст животного.

Несмотря на свои заботы, Элирил улыбнулась. Пёс не разговаривал ни с кем, кроме неё — это была их тайна. Впервые Кефил заговорил с ней в ту ночь, когда Элирил убила своих родителей. Тогда он был щенком по имени Морс — так назвал его мёртвый брат девушки. Элирил дала ему другое имя. Она считала, что его разум — подарок Шар. За прошедшие годы пёс стал преданным другом. Тётушка ненавидела его, но всё равно позволяла Элирил держать Кефила в своих покоях.

Кефил изогнулся, чтобы почесать зудящий бок.

— Со мной говорил Лорд Скиаграф, — сказала Элирил псу, но не стала давать дальнейших объяснений. Даже с Кефилом она не делилась подробностями своих отношений с Волумваксом.

Пёс продолжал заниматься своей чесоткой и ничего не спрашивал.

Заметив испачканные простыни, Элирил осторожно стянула с себя шёлк и сбросила их с широкой кровати. Она чувствовала себя так, будто голова была набита тряпьём; в висках стучало. Она прижала руки ко лбу.

— Спасибо, господин мой, — сказала она Волумваксу, моргая от боли. — Моя скромная радость — служить тебе.

Кефил прекратил чесаться и проглотил немного царящего в комнате мрака.

Элирил улыбнулась. Кефил всегда любил пожирать тени. Мастифф с фырканьем снова уселся на пол.

Звон под черепом сказал Элирил, что с ней пытается связаться провидец ночи через серебряное кольцо с аметистом, которое она носила, не снимая. Она взглянула вниз и увидела, как сверкает аметист, магия которого была связана с Теневой Пряжей. Контакт открылся.