Портал снов

Майор размахнулся и несильно ударил ее щеке. Она вскрикнула и отскочила в сторону.

— Ты сейчас соберешься, и включишь сраную систему, ты поняла? — не терпящим возражений голосом пророкотал Вольдемар.

— Можете хоть до смерти меня забить или посадить в карцер, как доктора Сендевиа, но я ничего не могу сделать! — неожиданно дерзко выкрикнула в ответ Лертайн. — Это всё вы виноваты! Вас предупреждали, что не нужно отключать систему, а вы как всегда не слушали. Теперь сами разбирайтесь. Я. Не. Могу!!!

— Ты понимаешь, что, если не включить систему, мы все умрем? — помолчав, тихо и устало спросил у нее майор.

— Это будет на вашей совести. Я ничего не могу сделать. Поверьте, я, как и вы, тоже хочу жить.

Консоль жалобно пропищала и погасла. Зал Управления окончательно погрузился во тьму. Ароганта включил фонарик и, не говоря ни слова, вышел в коридор.

***

Сухвие дважды заблудилась прежде, чем нашла карцер. У дверей с выражением крайнего уныния на лицах сидели двое солдат. При виде нее они немного оживились и встали.

— Капитан, это вы? — спросила Су, поднимая фонарик чуть выше.

— Я-я, в лицо не светите, — ворчливо отозвался Марк.

— Выпустите доктора, а? — жалобно попросила врач. — Мы все равно умрем все через несколько часов. Что ж он там один сидит в холоде. Не по-человечески это.

— Майор Ароганта, строго запретил мне его выпускать и давать с кем-либо говорить, особенно с вами, доктор. Извините, — покачал головой Фортан.

— Майор Ароганта уже час как закрылся в своей каюте, никого туда не пускает и не отвечает по рации. Сомневаюсь, что его приказы сейчас хоть что-нибудь значат!

— Думаете, он, — капитан не договорил, его красивое лицо побледнело.

— Выпустите доктора. Обещаю вам: он будет со мной все время.

— Ладно, — махнув рукой, согласился Марк. — В конце концов, мы действительно очень скоро все умрем. А доктор Сендевиа не виноват, что все так получилось. Выпускай.

Солдат рядом с ним недовольно скривился, но приказа не ослушался. Он попытался активировать консоль, а когда та никак не среагировала на запрос, взял лом и вручную открыл дверь.

Конседин лежал на кушетке, свернувшись клубком. В карцере было так холодно, что изо рта шел пар. Сухвие подбежала к нему и накрыла одеялом.

— Дин, пойдем, мне разрешили тебя забрать, — тихонько позвала его она.

Он кивнул, неловко поднялся, и под руку с Су покинул карцер.

— Спасибо, капитан. Уверена, вам зачтется.

Марк Фортан только улыбнулся и отдал честь. Врач подмигнула ему и повела Сендевиа к себе.

— Спасибо, — негромко поблагодарил Су Конседин. — Я уже решил, что так и умру там. Ощущение было не из приятных.

— На здоровье. Это не по-человечески бросать тебя, когда мы все и так умрем, — бросила Сухвие через плечо.

Они быстро поднялись по лестнице на жилой этаж. Подсветка не работала даже аварийная, и единственным источником света был фонарик в руках врача. Яркий белый луч подпрыгивал на стенах в такт ее шагам. Конседин шел сзади и невольно залюбовался ею. Красивую подтянутую фигуру ладно облекал темный свитер и джинсы, а золотистые пружины кудрей, в темноте отливающие бронзой, весело и игриво подпрыгивали при малейшем движении. Ученый так увлекся разглядыванием Сухвие, что не заметил, как начал отставать.

— Дин, не отставай, пожалуйста, — сердито попросила она.

— Извини, задумался, — улыбаясь, пробормотал в свое оправдание Конседин и, перепрыгнув через две ступеньки, быстро догнал ее.

В жилом коридоре было пусто. Звукоизоляция в комнатах была практически абсолютной, но так как большинство людей не знало, как закрыть свои двери на замок, кое-какие звуки все-таки пробивались наружу. Из нескольких кают доносились приглушенный взволнованные голоса — люди там что-то бурно обсуждали, из каких-то комнат слышался лишь плач, где-то царила мертвая тишина, кто-то молился, кто-то занимался любовью. Все это в общем остатке создавало в коридоре ощущение фонового шума. Конседин задумался, о том, чем собственно он будет заниматься перед своей смертью. В уме он тут же прикинул, что свет отключили часа полтора назад, значит, еще через час отключиться вода, а потом спустя часа три-четыре сдохнет и система очистки воздуха. Навскидку имеющегося кислорода хватит всем еще часов на шесть, но потом наступит ад. В чистом остатке до начала агонии у него было не больше десяти часов. Не так уж и мало, если задуматься!

— Я попыталась связаться с Умницей, но она на мои запросы не реагировала. Еле вырвалась на несколько минут из лазарета — люди повалили как умалишенные, у одних сердце болит, у других ноги ломит, у третьих голова болит, задолбали меня.

— И что в комнате? — прервал ее Конседин.

— Ничего, — раздраженно бросила врач. — Дверь закрыта, консоль погасла. Похоже, после отключения системы жизнеобеспечения Умница отключилась первой, почему-то.

— Жаль, — грустно вздохнув, протянул Конседин. — Как тебе удалось уговорить капитана меня выпустить?

— Марк Фортан умный парень, и в отличие от своего начальника признает наличие чьего-либо другого мнения, кроме своего. Он знает, что ты не виноват и сторожил тебя только потому, что в армии нарушение дисциплины строго наказывается. Я ему сказала, что майор закрылся в своей комнате и не отвечает на запросы. И Марк, как старший по званию, автоматически становится командиром, а значит, имеет полное право распоряжаться заключенными в карцере.

Сухвие победно улыбнулась и остановилась у приоткрытых дверей своей каюты.

— Майор, действительно закрылся в комнате и не отвечает? — приподняв бровь, спросил Конседин.

— Насколько я знаю, да. Они с Жанной пытались запустить аварийную систему, но консоль в Зале Управления сдохла и ничего не получилось. Майор психанул, закрылся в каюте, выключил рацию и с тех пор никто от него слова не услышал.

Они совместными усилиями закрыли дверь и в комнате стало тихо.

— Ты же не думаешь, что он….

— Нет, — Сухвие отмахнулась. — Он слишком помешан на ответственности и долге, чтобы покончить с собой. Скорее, сидит там и бухает контрабандную водку.

— И откуда ты только все знаешь? — язвительно протянул Конседин, садясь на кровать и заматываясь в одеяло.

— Поменьше сарказма, — усмехнулась Су. — Я просто наблюдаю за всеми и делаю выводы, основываясь на своем жизненном опыте.

Она пошарила в шкафу и жестом фокусника извлекла две бутылки вина.

— Контрабанда? — приподняв бровь, насмешливо спросил Сендевиа.

— Я тот еще криминальный элемент. На, открывай, а я пока сыр нарежу. Чего ему пропадать зря.

Через пару минут они сидели вдвоем на кровати, держа каждый по бутылке вина, с тарелкой сыра посредине. На прикроватной тумбочке тускло горел светильник в виде цветка лотоса.