Портальный прорыв

Может оно и к лучшему.

***

На следующее утро Эдик просыпался с трудом и о вчерашнем мало что помнил. В памяти зияли провалы. Затылок сковало как обручем на два размера меньше, чем надо, язык ощущался наждачной бумагой, мышцы дергало судорогой в самых неожиданных местах. Но, как ни странно, он даже раздражения не испытывал. Спец-препарат словно выжег все эмоции на неделю вперёд. Или на месяц… Или на год… Да и по хрен... по барабану.

Эдик уселся, уткнулся в ладони лицом, промычал:

— Господи, как же всё задолбало. Хочу домой… Глядь, дома-то у меня теперь нет.

И снова не ощутил эмоционального всплеска. Нет и нет. Что тут поделаешь.

Эдик уже догадался, что он снова в тюрьме. Хотя здесь и было гораздо опрятнее. Чистые полы, ровные стены, свежая краска и никаких наскальных рисунков. Имелся сан-блок, тоже чистый, даже с полотенцем, туалетной бумагой и мылом. Не нары — кровать с нормальными постельными принадлежностями. Тумбочка, стол со стулом, тоже вполне себе ничего. Окно правда отсутствовало, так что со временем сложно определиться.

Эдик нехотя встал, без желания умылся, по необходимости похлебал из-под крана. Жажда, она, как и голод — не тётка. Оправился. Последнее, правда, сделал с желанием и даже с охотой — против природы никак не попрёшь. Ещё раз тщательно вымыл руки и завалился обратно в кровать. Лег на спину, уставился в одну точку на потолке и отрешился от неприятной реальности.

Ощущение сродни медитации, когда вроде смотришь, а не видишь, слушаешь, а не слышишь, думаешь, а в голове пустота.

В коридоре раздались шаги, лязгнул замок, дверь отворилась. Эдик даже не вздрогнул. Неинтересно. Скажут встать — встанет, а нет, так и пошли они все… в пешее эротическое. В проёме мелькнула фигура Коляна. В камеру прошёл Виктор Вениаминович.

Эдик отвернулся к стене. Ему было на всё фиолетово.

Полковник жестом приказал запереть дверь, взял стул и уселся напротив. Непринуждённо закинул ногу на ногу и совершенно спокойно стал смотреть ему в спину. Смотрел минуту, смотрел две, смотрел три… Эдик перевернулся на другой бок.

— Вы так на мне дырку протрёте, любезный, — буркнул он, впрочем, без малейшего недовольства. — Чего хотели-то?

— Поговорим, Эдуард Валерьевич? — ровным тоном предложил Виктор Вениаминович, проигнорировав его выпад.

— Зовите меня Эддард, мне так привычнее.

— Хорошо, пусть будет Эддард, — не стал спорить полковник. — Ну так что, поговорим?

— А что сдохло, что вы начали по-человечески себя вести? — язвительно спросил Эдик. — Даже странно. Зачем вам со мной разговаривать? Позовите своих двух дегродов, Андрея со шприцем. Пусть мне по голове шарахнут, руки вывернут и вколют какую-нибудь дрянь. У вас ведь так заведено?

— Не кипятитесь, Эдуард, Вал… Эддард. Вы же сами понимаете…

— Кстати, о кипятке, — перебил его Эдик, — меня даже водой напоить не удосужились, не то чтобы чаем. Про накормить я вообще молчу. Знаете, Виктор Вениаминович, у вас там за дверью до хрена собеседников, вот подыщите кого поумней, с ним и поговорите. А я лучше посплю. У меня, знаете ли, нервы расшатаны.

— Согласен, моё упущение, — снова не стал спорить полковник. — Сейчас всё исправим. Дежурный!

На окрик дверь приоткрылась, Колян просунул голову щель.

— Организуй бутылку воды и стандартный обед.

— А где я обед-то возьму?

Полковник глубоко вдохнул, медленно выдохнул и, помолчав ещё с полминуты, спокойно ответил.

— В столовой, где же ещё. Скажи, по моему личному распоряжению. И чтобы всё как положено: первое, второе…

— И компот?

— И компот. Сюда принеси!

Но дверь за Коляном уже захлопнулась и по коридору пронёсся затихающий топот.

— Не пойдёт. — заявил Эдик.

— Что не пойдёт?

— Снежные барсы в неволе не размножаются. Выпускайте, тогда и поговорим, а пока до свидания. Я вообще объявляю голодовку, — Эдик демонстративно развернулся к стене.

— Хорошо, я позже зайду, когда у вас появится настроение.

Виктор Вениаминович подошёл к двери, постучал. Постучал снова. Ещё постучал. Никто не открыл. Добросовестный Колян убежал исполнять поручение, а замок-то и запер. Чтобы заключённый, не дай бог, не удрал. Про начальство, естественно, он не подумал.

— Добро пожаловать в клуб, — мстительно улыбнулся Эдик, ради такого случая развернувшись к нему. — Посидите, Виктор Вениаминович, подумайте. Только не обессудьте, кровать я вам не уступлю. Меня сюда раньше вас поселили.

Полковник, отдать должное его выдержке, выматерился, но вполголоса, походил-походил и уселся обратно.

— Так может… — вкрадчиво начал он.

— Сказал, нет, — решительно перебил его Эдик.

— Хорошо, — не успокаивался полковник. — Давайте так, вы мне пообещаете, что не сбежите, а я вас выпущу, выделю кабинет в этом здании и расскажу всё, что вас интересует.

— Я уже имел опыт с вами договариваться. Вы в любой момент передумаете и закатаете меня в кутузку. Так что я лучше сразу здесь останусь. Чтобы потом не расстраиваться.

— Но Эдуард… Эддард, вы же неглупый человек, для начала хоть выслушайте.

— Вчера меня вообще за человека не считали. Что поменялось?

Эдик сам не понял, как оказался вовлечённым в беседу. Хотя чего тут непонятного? Виктор Вениаминович и не таких раскачивал. А что касается свободы, так она мнимая. Из этого здания никто без особого разрешения выйти не сможет. Хоть из камеры, хоть из актового зала.

— Что поменялось? — с едва заметной улыбкой переспросил полковник. — Многое. Результаты теста ДНК пришли, аналитики ситуацию прогнали, выводы сделали.

— И какие, побоюсь спросить, выводы?

— Определённые. Теперь я полностью уверен, что вы не портальный пришелец. Знаю, что вы обладаете опытом перемещения через порталы, владеете магией и сведущи в неземных тварях. Больше того, имеете непосредственное отношение ко всей этой катавасии. Так что давайте забудем былые обиды и начнём плодотворно сотрудничать.

Эдик молчал.

— Ну что вы как ребёнок, Эддард, — попенял ему Виктор Вениаминович и стал приводить аргументы: — Простите если задену за живое, но идти-то вам всё равно некуда. И жить не на что. А я вам предлагаю и жильё, и работу. Правда, жильё пока так себе, зато работа высокооплачиваемая.

— А как быть с моими личными планами? — потихоньку начал сдавать позиции Эдик.

— Так и я о чём, — тут же воодушевился полковник. — Одно дело, когда вы сами по себе, и совсем другое, когда под рукой ресурсы конторы.