Портниха

– Может, вам все-таки стоит за него порадоваться?
– вмешалась Элана.
– Он – такой умница, каких поискать! На этом вашем бюро свет клином что ли сошелся?

– Лана, здесь идет речь не столько о профессии, сколько о престиже семьи и семейной же гордости, – улыбнулся Дэн. – Так что – да, сошелся. Но об этом мы тоже поговорим с отцом наедине.

– Что за глупости?
– возмутилась моя дочь. – О каком престиже может идти речь, если человек каждый день проживает с раздражением и дискомфортом? Не может делать свою работу хорошо и подвергается насмешкам? Если все это нужно только для того, чтобы в обществе о вашем семействе не сказали лишнего – к демонам и такую семью, и такое общество!

– Лана! – предостерегающе начала я, но дочь уже было не остановить.

– Знаете, господин Крег,таким сыном нужно гордиться. Он умный, добрый, очень талантливый. Да, его способности направлены не в то русло, в какое хотелось бы вам. Но это, простите, уже ваши проблемы. Детей нужно принимать такими, какие они есть, а не пытаться переделать под себя!

Она, наверное, много бы чего ещё наговорила, однако ее голос заглушил веселый смех нашего гостя.

– Какая храбрая белка, – насмешливо сказал Лутор Крег. – Знаешь, Дэн, женился бы ты на ней.

– Ты одобряешь?.., - удивился парень.

– Конечно, - кивнул его отец.
– Быть может, тогда в нашей семье появится хотя бы один человек, с которым будет интересно общаться. А вам, милая Элана, скажу только одно: не нужно делать из меня монстра, поедающего детей. Я не монстр. Да и детей здесь нет.

Он допил последний глоток кофе и встал из-за стола.

– Что ж, думаю, мне пора. С тобой, Дэн, я не прощаюсь. Нам ещё предстоит многое обсудить. Если ты, конечно, продиктуешь мне номер своего телефона.

Номер Дэннер продиктовал. После этого господин Крег отправился в прихожую, а я пошла его провожать.

– Спасибо за кофе, Алира, – улыбнулся гость, надевая пальто.
– Извините, что заставили вас наблюдать за нашим спектаклем.

– У вас чудесный сын, Лутор, – серьезно сказала ему. – Я не знаю ваших семейных тайн и обычаев, но мне очень хочется верить, что во время своей следующей беседы вы достигните согласия.

– Я тоже хочу в это верить, – ответил Крег. – Что ж, всего доброго, Алира. Приятно было познакомиться.

Закрыв за ним дверь, я снова вернулась в кухню. Дети по-прежнему сидели за столом и жевали плюшки.

– Слушай, - сказала Лана своему кавалеру, - а твой отец не такой уж и страшный. Вполне себе нормальный мужик.

– А я никогда не говорил, что он страшный, – пожал плечами Дэн. – Так-то да, он хороший. У него куча друзей, его уважают, с его мнением считаются. А вот у меня с ним разные взгляды на жизнь и большая проблема с взаимопониманием.

Он грустно усмехнулся.

– Дэн, – сказала я, – почему ты раньше не сообщил папе номер своего телефона?

– Забыл.

– Забыл?!

– Вы напрасно удивляетесь, Алира. Мы с отцом совершенно спокойно можем не разговаривать друг с другом в течение долгого времени. Это для нас в порядке вещей. Поэтому - да, я действительно забыл о том, что у Лутора нет моего нового номера. Как видите, он тоже обнаружил это не сразу, а только тогда, когда ему донесли, что я теперь работаю в «Кэлле». Мы с ним та ещё семейка. И ты права, Элана, смысла в такой семье нет. Удивительно, что наш сегодняшний разговор прошел гладко и спокойно. Дома мы бы уже сто раз друг на друга наорали.

– Скажи-ка, Дэннер, - задумчиво произнесла я, - тот платок, на котором я недавно вышила узор, при тебе?

– Да. Лежит в кармане.

– Вот и хорошо. Пусть он будет с тобой всегда. Особенно во время встреч с отцом.

***

Он появился в моей мастерской ближе к обеду. Вошел так тихо и скромно, что звон дверного колокольчика я не столько услышала, сколько ощутила интуитивно.

Выглянула из-за ширмы и увидела невысокого сухонького старичка.

– Добрый день, – тихо сказал он.
– Мне нужен свитер. Можно его у вас заказать?

– Здравствуйте, – ответила я, выходя ему навстречу, – конечно, можно. У меня есть хорошая вязальная машина.

Старик кивнул и сделал слабую попытку улыбнуться. Выглядел он, мягко говоря, неважно. Лицо его было нездорового серого оттенка, глаза красноватые и слегка припухшие, будто от слез, плечи опущенные, словно под грузом внезапного горя.

– Вот, - он вынул из внутреннего кармана куртки, широкой, висящей на нем как мешок, толстый моток черной пряжи.
– Свяжите свитер из этих ниток.

– Хорошо, – кивнула я. – Какой желаете узор?

– Любой. На ваш вкус.

– У меня есть очень интересные образцы…, – начала я.

– Да все равно мне, милая, – мягко прервал меня клиент. – Можно и вовсе без узора.

Я посмотрела ему в лицо и содрогнулась – из серых выцветших глаз сочилась щемящая боль.

– У вас что–то случилось? – тихо спросила я.

Он кивнул.

– Жена умерла. Иляна. Илянушка моя. Завтра похороны.

Вздохнул, тяжело и прерывисто, и неловко опустился в одно из кресел. Я села рядом.

– Все ведь было хорошо, - его плечи поникли еще больше. – Как обычно. Легли вечером спать, а утром она не проснулась. Врач сказал, что остановилось сердце, - мужчина печально улыбнулся, быстро, одними губами.
– Я сначала не поверил. Как же так? Мы ведь всю жизнь прожили вместе, с самой юности. Да я себя без нее даже вообразить никогда не мог! И сейчас не могу. Как же теперь буду один?..

Мне показалось, что старик вот-вот заплачет.

– А дети у вас есть? – поспешно спросила я.
– Внуки?

– Есть, – кивнул клиент. – Сын, невестка и две внучки. Они мне сказали, что на похороны нужно обязательно надевать черную одежду. А в шкафу из черного только брюки и носки. Не люблю я это цвет, все у меня голубое, да зеленое. Так они эти нитки вручили и велели идти в ателье свитер вязать.

Понятно. Отправили дедушку прогуляться, что бы немного отвлечь от свалившегося несчастья.

– У вас большая семья. Значит, вы не один!

– Большая, – кивнул он, глядя куда–то мимо моей головы. – А толку?