Портрет дьявола: Собрание мистических рассказов

Не помню, на какой предлог я сослался. Придумать подходящую ложь не составило труда.

Видя надутые губки Милдред, я понадеялся, что они с матушкой не останутся на обед. Я бежал. Это было спасение — остаться одному на промозглой улице, под облачным осенним небом, и думать, думать, думать о моей возлюбленной госпоже.

Часами я бродил по улицам и площадям, переживая заново каждый взгляд, слово, касание руки — каждый поцелуй; я был невыразимо, бесконечно счастлив.

О Милдред я совсем забыл; мое сердце, душу и дух заполняла собой женщина в раме из черного дерева.

Услышав, как сквозь туман прозвенело одиннадцать ударов, я повернул домой.

На моей улице волновалась толпа, в воздухе разливался слепящий красный свет.

Дом был охвачен пламенем. Мой дом!

Я протиснулся через толпу.

Портрет моей госпожи — уж его-то я как-нибудь спасу.

Прыгая по ступеням, я как сквозь сон (и это действительно походило на сновидение) увидел Милдред: она высовывалась в окно второго этажа и заламывала руки.

— Посторонитесь, сэр! — крикнул пожарный. — Нам надо спасти молодую леди.

А мояледи, как же она? Ступени трещали и дымились, раскаленные, точно в преисподней. Я стремился попасть в комнату, где висел портрет. Это прозвучит странно, но я чувствовал только одно: картина нужна нам, чтобы вместе любоваться ею все дни своей долгой и радостной семейной жизни. Мне не приходило в голову, что портрет и моя госпожа едины.

Достигнув второго этажа, я ощутил у себя на шее чьи-то руки. Черт лица было не разобрать в густом дыму.

— Спаси меня, — прошептал женский голос. Схватив женщину на руки, я по шатким ступеням понес ее прочь от опасности. Сердце охватила странная тоска. Я нес Милдред. Я понял это, как только ее коснулся.

— Не подходите к дому! — кричали в толпе.

— Все уже в безопасности! — крикнул пожарный.

Из окон вырывались языки пламени. На небе сгущалось зарево. Я вырвался из рук, старавшихся меня удержать. Взлетел по ступеням. Пробрался по лестнице. Внезапно мне сделался понятен весь ужас случившегося. «Пока мой портрет остается в этой раме из черного дерева».Что, если и портрет, и рама погибнут?

Я сражался с огнем, удушьем и собственной неспособностью его одолеть. Я должен был спасти картину. Вот и гостиная.

Ворвавшись туда, я увидел мою госпожу. Клянусь, сквозь дым и пламя она тянула ко мне руки — ко мне, пришедшему слишком поздно, чтобы спасти ее, спасти счастье всей своей жизни. Больше я ее не видел.

Прежде чем я успел до нее дотянуться или хотя бы ее окликнуть, пол подо мной раздался и я упал в бушевавшее внизу пламя.

Как меня спасли? Разве это важно? Как-то спасли — будь они неладны. Тетушкина мебель сгорела полностью. Друзья указывали, что, поскольку обстановка застрахована на крупную сумму, неосторожность заработавшейся допоздна горничной не нанесла мне никакого урона.

Никакого урона!

Так я обрел и потерял свою единственную любовь.

Всей душой и всем сердцем я отвергаю мысль, что это был сон. Таких снов не бывает. Сновидения тоскливые и мучительные — это пожалуйста, но сны о совершенном, невыразимом счастье? Нет, моя последующая жизнь — вот она действительно сон.

Но если я так считаю, почему я тогда женился на Милдред, растолстел, поскучнел и раздулся от самодовольства?

Говорю вам: все это сон; единственной реальностью была моя дорогая госпожа. И какое значение имеет все то, что человек делает во сне?

Пер. с англ. Л. Бриловой

БРЭМ СТОКЕР (Bram Stoker, 1847–1912)

Английский прозаик ирландского происхождения, уроженец Дублина Брэм (Абрахам) Стокер обрел всемирную известность как автор романа «Дракула» (1890–1897, опубл. 1897), в котором фольклорные и литературные сюжеты о вампирах в высшей степени удачно соединились с фобиями и фантазмами поздневикторианской эпохи, идеями оккультизма и эзотерики, интуициями нарождавшегося фрейдизма и зрелищными установками европейского театра конца XIX в. Образ и само имя графа Дракулы, прославленные многочисленными переизданиями, продолжениями и экранизациями романа, легли в основу новой мифологии вампиризма, которая получила широчайшее развитие в культуре и искусстве XX–XXI вв. При этом другие произведения писателя оказались в тени его главного романа, и в памяти массового читателя Стокер остался автором одной, хотя и культовой книги.

По окончании в 1870 г. дублинского Тринити-колледжа, где он изучал математику, Стокер, за неимением лучшего, последовал примеру отца и поступил на государственную службу, которую покинул спустя восемь лет в должности инспектора малых судебных сессий (этой работе посвящена его первая книга — «Обязанности судейских клерков при малых сессиях в Ирландии» (1876), опубликованная в 1879 г.). Однако уже в первой половине 1870-х гг. он заявил о себе как писатель — в проникнутых мистическим колоритом рассказах «Хрустальная чаша» (1872), «Погребенное сокровище» (1875), «Узы судьбы» (1875) и др. — и как театральный критик — обозреватель газеты «Дублин ивнинг мейл»; одним из владельцев газеты был ирландский прозаик, автор готических романов и рассказов Джозеф Шеридан Ле Фаню (1814–1873), чья «вампирская» повесть «Кармилла» (1871–1872) стала важнейшим литературным источником «Дракулы». Увлеченность театром и, в частности, игрой знаменитого британского актера Генри Ирвинга (наст, имя Джон Генри Бродрибб, 1838–1905), которого Стокер впервые увидел на дублинской сцене еще будучи студентом, способствовала их личному знакомству, состоявшемуся в декабре 1876 г. во время гастролей лондонского театра «Лицеум» в Дублине, а это знакомство и стремительно завязавшаяся дружба, в свою очередь, предопределили дальнейшую стокеровскую судьбу. В ноябре 1878 г. Стокер принял предложение Ирвинга (незадолго до того возглавившего «Лицеум») стать его личным антрепренером и директором-распорядителем театра, уволился со службы и перебрался в Лондон. Перед отъездом он женился на 20-летней дублинской актрисе Флоренс Бэлком, оказавшись счастливым соперником своего друга Оскара Уайльда, который также ухаживал за этой девушкой, слывшей одной из первых красавиц Англии конца XIX столетия.

С того момента на протяжении более четверти века жизнь Стокера была до отказа заполнена разнообразными обязанностями театрального администратора, на чьих плечах лежала вся организационно-финансовая деятельность «Лицеума», включая билеты, связи с прессой, рекламу, деловую переписку Ирвинга и многочисленные гастроли (так, в 1883–1884 гг. труппа «Лицеума» впервые посетила США; во время этой поездки Стокер получил возможность лично встретиться с литературным кумиром своей юности Уолтом Уитменом (с которым ранее познакомился по переписке) и подружился с Марком Твеном, а по возвращении выпустил в свет книгу «Беглый взгляд на Америку» (1886)). Не исключено, что именно эта многолетняя служба в ситуации постоянной зависимости от капризов властного и эмоционально несдержанного Ирвинга сформировала важные сюжетно-психологические коллизии «Дракулы»: в образе графа-вампира вполне различимы черты облика и характера владельца «Лицеума», истощавшего жизненные силы своего менеджера потогонной работой, а фигура самого Стокера — преданного и педантичного исполнителя — соотносится различными исследователями романа как с жертвами Дракулы (Джонатаном Харкером и Ренфилдом), так и с неутомимым охотником на вампиров Абрахамом Ван Хелсингом (которому автор, видимо, не случайно подарил свое собственное имя).

Параллельно с этой напряженной управленческой деятельностью Стокер написал более дюжины книг, зачастую с фольклорно-мистическим или готическим колоритом, которые, впрочем, по своим художественным достоинствам заметно уступают его главному творению: сборник сказок для детей «Перед заходом солнца» (1881), романы «Тропа змей» (1889), «Мисс Бетти» (1898), «Тайна моря» (1902), «Сокровище семи звезд» (1903), «Мужчина» (1905), «Леди Этлин» (1908), «Леди в саване» (1909), «Логово белого червя» (1911) и др. Его перу также принадлежат проникновенные «Личные воспоминания о Генри Ирвинге» (1906), опубликованные спустя год после смерти знаменитого актера, и сборник рассказов «„Гость Дракулы“ и другие странные истории» (1914), который был издан посмертно вдовой писателя и открывался рассказом, содержащим своего рода завязку событий романа о графе Дракуле.

Характерной чертой стокеровских сюжетов является столкновение просвещенного, научно-рационального сознания с древними хтоническими силами зла, с миром темной магии и сверхъестественного. Впечатляющий пример такого противостояния, в котором (в отличие от «Дракулы» и ряда других произведений писателя) инфернальное готическое зло одерживает победу и ведет к гибели опрометчиво самонадеянного героя-рационалиста, — рассказ «Дом Судьи» («The Judge’s House»), включенный в настоящий сборник.