Портрет на память

– Тот хлыщ с курорта хочет заглянуть к вам на огонек, барон.

– Твои манеры, Миконя, когда-нибудь тебя погубят, – сделал замечание своему камердинеру барон.

– С вами, Карл Иеронимыч, мне ничего не страшно.

– Во-первых, не хлыщ, а молодой господин. При этом в отличие от тебя с хорошими манерами…

– Так и норовит свою выгоду из всего выжать. А глазки то так и бегают, так и бегают…

– Во-вторых, этот учтивый господин служит в Императорской Канцелярии, так что потенциально может быть нам полезен. Не гоже такими связями разбрасываться.

– Это еще кто кому полезен. Он то к вам не за добрым словом и не почайовничать придет. Стряслось, стало быть, что-то, если вспомнил, что у него колдун знакомый есть.

Карл знал, что Миконя прав. Не станет Иван Ильич Шульц просто так визиты наносить. Интерес у него есть. Да судя по той срочности, на коей настаивал курортный знакомец, интерес кровный, отлагательств не терпящий.

Выглядел Иван Шульц подавленным, усталым. Не человек, а серая тень прежнего жизнерадостного человека, с которым был некогда знаком Карл.

История, рассказанная Шульцем, показалась барону занимательной, но не более того. Он догадывался, что за незнакомец привязался к Ивану Ильичу. Понимал, что смерть графа Белокурова не была случайной. И считал, что барон Шульц сам во всем виноват. Он заключил соглашение, настала пора платить по счетам, а молодой человек струхнул, да забился в угол. Спрятаться не удалось, тогда он стал искать специалиста, чтобы тот помог ему наказание избежать.

Только одно настораживало Карла, зачем сновидцу потребовались чужие сны. Оно конечно понятно жизненная энергия и все такое. Но только добыть ее можно было и с куда менее рискованными затратами. Стоило ли ради пищи в осиное гнездо соваться. Какой прок. Императорская Канцелярия место весьма заметное. Куда проще выкрасть сны какого-нибудь крестьянина, рабочего, купчишки или мелкопоместного, а оттого и незаметного дворянчика. Эффект тот же, а риска минимум.

В этом вопросе стоило разобраться. Барон знал, с какого конца дернуть за ниточку, чтобы распутать клубочек.

– Миконя, запрягай! – приказал барон.

4

Если и искать Мастера Иллюзий и Снов, то только на Дне. Об этой части города александрийцы ежели даже и слышали что-то, то мельком и какую-то сплетню. Далекую от истины настолько, насколько солнце далеко от земли.

Дно приютило в себе всех темных личностей. От воров всех возможных мастей до профессиональных убийц. Публичные дома, опиумные притоны и многочисленные кабаки могли удовлетворить каждого, кто мечтал пуститься во все тяжкие. Где бы еще мог так искусно затеряться Мастер Снов, как не здесь. Так затеряться, чтобы все окружающие считали его мертвым.

Управлять снами искусство редкое. Не каждый маг способен этому научиться. К тому же до сегодняшнего дня Карл считал это искусство утерянным. Ведь последний мастер снов – Велимир – умер несколько столетий назад на инквизиторском костре. Они тогда полыхали по всей Европе. Питаясь чужими снами, Мастер Снов мог жить сколь угодно долго, пока не надоест. Однако ни один маг не защищен от вмешательства рока, пускай и в виде костра для еретиков и прислужников нечистого, к коим по скудоумию часто пытались причислить магов. Пока в позапрошлом веке Светлейшим Папой не был издан эдикт «О магии». Суть эдикта сводилась к простой мысли: «Магия одно из чудес Творца, пока ее носитель не обратит свою силу против Творца и творений его».

Мастер Снов стал одной из жертв костра, так думал Карл. Кажется, он заблуждался.

Если где и искать Велимира, ткача иллюзий, то только на Дне. В этом городе в городе был даже свой король. Он распоряжался здесь всем, и все ему подчинялись. Его слово на территории Дна значило больше, чем божьи заповеди и законы императоры Руссии.

Если ты кого-то хочешь на Дне найти, то тебе стоит обратится к Яну Кабатчику. Он держал корчму «Попутчик» и кормился, как от клиентов корчмы, так и служа посредником между народом Дна и заказчиками, прибегавшими то и дело к их услугам. Если же ты не жандарм, то Ян мог помочь за весомое вознаграждение найти нужного человека. А вот жандармов и прочих сыскарей Ян Кабатчик на дух не переносил. Если у Яна появлялись какие-либо подозрения, то шансы покинуть Дно живым у подозреваемого тут же сдувались, точно воздушный шарик, напоровшийся на острый сук.

Карла Ян давно знал. Он имел репутацию человека странного, опасного, но полезного. Несколько раз Карл обращался к Кабатчику за помощью, и получал ее незамедлительно. В лучшем виде и относительно недорого. Ломить цену Кабатчик побаивался, чуял, что тут это не пройдет.

Снаружи корчма выглядела неказисто. Серое обшарпанное здание с обвалившейся штукатуркой и щербатым кирпичом. А вот внутри очень даже уютно. Дубовые столы, притушенное освещение и тишина.

В корчме народу немного. Две компании, заглянувшие на огонек, покушать сытно, выпить чуть, да дела обсудить, чтобы никто не мешал. В «Попутчике» никто никогда никому не мешал. Здесь заключались сделки, нанимали людей, как на разовые поручения, так и на постоянную работу. И все в тишине, да спокойствии. Лишний шум никому нужен. Наоборот чем тише, тем душевнее. За этой тишиной присматривали, да блюли. Нарушители тут же сполна получали свое. Им культурно (пара выбитых зубов не в счет) объясняли, где можно шуметь, а где нежелательно. Инциденты случались, но все больше по неопытности, незнанию дела, да по пьяной лавочке.

– Следите за карманом, барин, – шепотом посоветовал Миконя, – нравится же вам по таким скотомогильникам шляться.

– Не нравится, но дело есть дело.

Карл с порога направился через весь зал на закрытую половину корчмы, где можно было хозяина застать, да переговорить по душам.

У него на пути вырос вышибала, здоровый мужик с окладистой бородой, медвежьими руками, щербатым ртом и взглядом татя. Но тут Миконя подсуетился. Вынырнул из-за спины барона, да объяснил по-хорошему, кто есть кто, и почему березы качаются. Упражнение с березами вышибале особенно пришлось по вкусу. Под чутким руководством Микони, он пару раз склонился до земли, судорожно хватая воздух ртом. После чего никаких возражений от него больше не поступало.

Они застали хозяина за работой. Ян Корчмарь восседал на большом стуле с высокой резной спинкой. На большом мясистом носу сидели круглые очки. По сравнению с носом и головой очки выглядели игрушечными, снятыми с какой-то куклы.

Корчмарь с умным и подслеповатым видом изучал большую амбарную книгу и делал в ней пером пометки.

– Давно не виделись, Корчмарь. Как дела идут? Как кормишься? Сытно?

Корчмарь оторвал глаза от амбарной книги и стряхнул очки на кончик носа. Они мешали ему разглядеть визитера.

– И тебе, Карл Иеронимыч, здравствовать. Думаю, ты ко мне не здороваться пришел. А дело у тебя важное, нужное, – проницательно заметил Корчмарь.

Что делать, профессия. К нему за просто так никто не приходил. Все по делу или с просьбой. Такая уж репутация.

Карл не стал ходить в круг, да около, а все как есть изложил. Нужен ему человек такой внешности (подробное десятиминутное описание, взятое из книги «Маги и колдуны древности» авторство князя Драгомысла), предположительный образ жизни и род деятельности (основано на информации, почерпнутой из вышеуказанной книги плюс собственные размышления), возможное имя Велимир.

Корчмарь надолго задумался. Толи размышлял, кто подходил под это описание, толи думал, стоит ли сдавать вышеозначенную особу.

Наконец он разродился:

– Кажется, я знаю, кто вам нужен.

Корчмарь отправил их на самую окраину Дна. Это место называли Изнанкой. И здесь проживали люди не только сомнительной репутации, но и сомнительных способностей. Недоучившиеся колдуны, стихийно проявившиеся, не ограненные учителями. Такие люди обладали силой, но почти не умели ей управлять. Шарлатаны всех мастей и видов нашли здесь свой приют. Отсюда они поутру расползались в город на заработки, здесь укрывались на ночь. Прибежище неудачников и лентяев. Где, если не здесь, мог укрыться Мастер Снов и Иллюзий, так чтобы долгие годы оставаться незамеченным.