Порученец Жукова
Шрифт:
— А что, Анечка, оружие туда доставлять не будем?
— Кое-что доставим, но вообще оружием мы всегда разживемся, благо вначале немцы, увлеченные наступлением, будут относительно беспечны. Пушки, конечно, мы у них не утянем, тем более что они нам без надобности, но насчет автоматов и пулеметов с должным боезапасом я почти уверена. И гранат раздобудем.
— Понял. Пошли к майору. Я уверен, что у него что-то в запасе есть, раз он нам обещал.
Когда мы с этим вопросом заявились к майору Григорьеву, то сначала он даже не понял, о чем мы, собственно, спрашиваем. А потом, разобравшись, захохотал.
— Ну, Анюта, ты даешь! Сколько времени прошло, а ты все это помнишь. Пойми, когда ты пару месяцев назад рассказала о будущей войне и о необходимости готовить партизанские базы, то в нашей стране была одна ситуация. А теперь совершенно другая. Тогда мысли о возможной войне с Германией были почти крамольными, и
При этих словах Вася дернулся и как-то обреченно вздохнул. Майор заметил это и прервал свою мысль:
— Вот, Василий, учись у своей супруги. Она, отстаивая свою точку зрения, готова спорить даже с товарищем Сталиным.
Тут Васю проняло как следует. Он давно знал, что я упертая, но даже вообразить не мог, что до такой степени. А майор тем временем продолжил:
— Ты на том совещании относительно ситуации в Западной Белоруссии сказала сущую правду, поэтому товарищ Цанава тебя поддержал, и сейчас все идет по-другому. Теперь все сведения о существующих партизанских базах, равно как и о тех, которые только начали создаваться, переданы товарищу Пономаренко, и он занят как раз тем, что собирает и скрытно переправляет в выбранные точки провизию, медикаменты и оружие. Так что пусть вас с Василием эти вопросы не беспокоят. А вот что вам точно надо знать — это расположение ближайшей к Гродно базы, на которой сразу должны будут размещаться сотрудники НКВД/НКГБ, включая пограничников, после того как наши войска отойдут под ударами немцев.
С этими словами майор вытащил из стола странную, на мой взгляд, карту, на которой все слова были написаны латинскими буквами. Приглядевшись, я поняла, что все надписи сделаны на польском языке. Валентин Петрович понял мое недоумение и кивнул:
— Да, это одна из карт, захваченных у поляков. К огромному сожалению, наших подробных карт этой местности пока в природе не существует. И не только этой местности. Боюсь, что и с немцами нам придется воевать, используя их карты вместо наших. Так вот, возвращаясь к базам. Эта база пока не входит в общее число баз, и, соответственно, гражданские про нее не знают. Про нее, кроме нескольких человек из нашего белорусского наркомата, знаю только я и наш общий знакомый капитан Коротков. Теперь вот знаете еще вы с Василием. Вам еще нужно знать, что запасы продовольствия, сделанные на базе, рассчитаны на тридцать человек на четыре месяца. При жесткой экономии там можно прокормить за этот же период пятьдесят человек. Но не более. Зато, кроме еды, там есть еще некоторые вещи, которые во время войны всегда становятся дефицитными. Поэтому их можно будет обменивать у местного населения на еду. Это соль, сахар, мыло, керосин и некоторые другие предметы. Так что с едой особых проблем быть не должно. Оружия и боеприпасов там мало — будете добывать у немцев. Есть немного медикаментов и лекарств. К сожалению, таких волшебных средств, которые были у тебя, Анюта, в рюкзаке, там не будет. Но йод, марганцовка и бинты найдутся. Короче, на основе этой базы сможет существовать мобильный партизанский отряд, выполняющий разведывательные и диверсионные функции. Там даже есть рация, которой, конечно, нельзя будет пользоваться прямо на базе. Иначе запеленгуют и разбомбят.
Потом майор заставил нас с Васей заучить наизусть пароль и адрес проводника, потому что, как он сказал, сами мы, не зная тропинок, моментально утонем в окружающем базу болоте. На этом беседа про базу закончилась, и Вася отправился к себе в Гродно готовиться, как он сказал, к быстрой и тихой эвакуации. Он договорился с майором, что все наше отделение НКГБ моментально тихо слиняет из города при первой же бомбежке. Сначала присоединятся к штабу 3-й армии, а потом «как фишка ляжет». Я осталась ждать материалов из областей.
После восьми часов вечера наконец стали поступать данные опросов патрульных групп. Как я и предполагала, реальные результаты несколько отличались от отчетных. В частности, число скрывшихся во время облав диверсантов оказалось процентов на двадцать выше, чем было указано в бумагах. К неожиданным неприятным открытиям следовало отнести то, что три группы диверсантов были одеты в форму сотрудников НКВД — значит, и такая форма у немцев есть. Наверное, расчет был на то, что красноармейские патрули не будут останавливать командиров из НКВД, особенно в звании капитана или майора. То, что во главе патрулей оказались реальные сотрудники НКВД, готовые проверить документы хоть у Господа Бога, явилось для диверсантов полной неожиданностью. Зато два командира РККА оказались задержаны по ошибке — в их командирских
удостоверениях не было ржавчины на скрепках, но патрульные упустили из виду, что удостоверения были новенькие, выданные взамен утраченных. Просто там скрепки не успели заржаветь. Этих командиров с извинениями отпустили.Глава 53
Данные продолжали поступать, но после двадцати двух часов я поняла, что уже не в состоянии все осмысливать. Майор Григорьев при всем своем желании не мог постоянно находиться рядом, так как у него и своих дел хватало, причем дела тоже были срочные. Поэтому в конце концов я заявила Валентину Петровичу, что уже не в состоянии делать ничего путного. Он только взглянул на меня и кивнул:
— Слушай, Анюта. Домой тебе ехать не с руки — два часа туда и утром столько же обратно. Иди ночевать к нам. Детей мы уже отправили на восток, поэтому место для тебя найдется. И Ирина Константиновна тебе обрадуется. Так что не спорь, а иди отдыхать.
А я и не думала спорить. Шофер довез меня до дома, в котором сейчас проживала семья Григорьевых. Ирина Константиновна, предупрежденная майором, угостила меня ужином, который, наверное, был очень вкусным, но я была настолько измучена, что ела чисто механически. Потом еле доплелась до кровати и вырубилась.
Утром я проснулась от шума за стеной. Это в кухне громко умывался Валентин Петрович.
— А, встала, наконец, Анюта! Я запретил Ирочке тебя будить. У тебя сегодня день будет, может, еще потяжелее вчерашнего.
Я посмотрела на часы. Ой, мамочки! Продрыхла почти до восьми часов.
— Извините, Валентин Петрович. Я явно перебрала со сном. Сегодня компенсирую интенсивной работой.
— В этом, Анюта, я не сомневаюсь. Давай быстрее за стол. На все про все у тебя двадцать минут. Считай, что последние деньки проводишь в комфорте.
Мы быстро позавтракали, после чего Валентин Петрович умотал на работу, а я еще некоторое время приводила себя в порядок. Но полдевятого уже была на месте. Материалов за ночь заметно прибавилось. Это понятно, так как патрулирование теперь ведется круглосуточно. Среди вороха сообщений и ответов на вопросы бросился в глаза отчет, помеченный городом Брестом. Вот это да! Правильно я вспомнила наше кино. В утренних сумерках там из вагонов стоящего в тупике товарного поезда неожиданно, как тараканы из щелей, повылезали диверсанты, одетые, само собой, в нашу форму. Общим числом два взвода. Но майор Свиридов сдержал свое обещание. Внимательно посмотрев на дула нацеленных на них пулеметов и автоматов, диверсанты решили не искушать судьбу и сдались без единого выстрела. При этом нам досталась целехонькой рация в комплекте с радистом, который тут же дал сигнал об успешной заброске. Сейчас диверсантов уже начали трясти на предмет паролей, явок и заданий. Явно «процесс пошел».
Тут как раз ко мне в комнату зашел майор Григорьев. Увидев, какую бумагу я сейчас читаю, улыбнулся:
— Мне минут двадцать назад звонил Ваня Свиридов. Просил передать тебе благодарность. Обещал в будущем прислушиваться ко всем твоим советам самым внимательным образом. Ты ведь эти сведения оттуда принесла?
— Так точно, товарищ майор. Там эта ситуация в нескольких кинофильмах была показана. Только в тех фильмах все диверсанты удачно прятались, а тут не вышло.
— А теперь вот тебе еще интересная бумага. Тут твой Василий отличился.
Я взяла отчет, поступивший из Гродно. Да, тут действительно было много интересного. Во-первых, дало результат наше наблюдение за костелом и служкой в нем. Служка оказался-таки немецким шпионом. Он должен был взять на себя координацию действий всех диверсионных групп, заброшенных в окрестности Гродно, а в ожидании готовил им базы. Само собой, что немцы отлично знали, где находится штаб 3-й армии. И вот эти диверсионные группы должны были полностью заблокировать работу штаба. Нарушить связь, а командиров перестрелять. А во-вторых, задержанные при моем участии диверсанты шли как раз на встречу со служкой. В результате, как это говорится, «оперативно-следственных мероприятий» вся теплая компания была нейтрализована. С учетом того, что диверсантов было более семидесяти человек, в задержании принимали участие не только все бойцы роты НКВД, но и две привлеченные роты бойцов РККА. Благодаря подавляющему численному перевесу и неожиданности обошлись малой стрельбой. И служку, и командиров трех диверсионных групп удалось взять живыми и почти целехонькими. Так как фамилия ксендза в этом отчете отсутствовала, то я решила, что он тут оказался не при делах. То есть, несомненно, про своего служку он что-то знал, но сам никаких действий не предпринимал. Наверное, его не тронули. Я решила спросить Васю при случае. И еще я обратила внимание, что при поиске баз диверсантов использовалась охотничья собака. Кличка собаки, равно как и фамилия ее хозяина, упомянута не была, но и без этого мне было совершенно очевидно, кто это такие.