Посетитель

На полу возле аккуратно прибранной односпальной кровати, стоявшей в углу, лежали темно-синие рабочие штаны; сверху на них были брошены белая футболка и белые же трусы-боксеры из джерси. Рядом с ними — перетянутая резинкой пачка писем, адресованных Итану Лоури и написанных девчачьим почерком. На кровати стоял семнадцатидюймовый ноутбук, в центре экрана пульсировала белая точка. Рядом лежал вибратор с дистанционным управлением и короткий жесткий кожаный кнут.

Джо развернул к себе комп, и тот тут же выкатил на экран целую серию ярких обложек от DVD с мягким порно: намазанные кремами мужики в одних джинсах, склонившиеся над миниатюрными блондиночками; лесби с огромными грудями, в экстазе лижущиеся друг с другом; солдатские шлюхи обоего пола.

— Первоклассный наборчик! Жаль, что мы с тобой слишком деревенские для таких дел, — сказал Дэнни, подходя ближе.

— Слишком пресные и занудные, — добавил Джо.

— Да, это тебе не Марвин.

Марвином звали одного из первых покойников, с которым им пришлось иметь дело еще новичками. Он стал жертвой собственных излишеств, обожравшись до смерти. Все, что они обнаружили в квартире, где нашли его тело, были целая башня коробок из-под пирожных с кремом «Криспи крим» и самая тошнотворная коллекция любительской порнухи, какую им когда-либо доводилось видеть.

Потом они перешли в хозяйскую спальню. Здесь тоже все оказалось аккуратно прибрано. Кровать была королевских размеров с бледно-зеленым атласным покрывалом, сложенным в ногах.

— Вот если бы Джина разрешила мне завести постель, в которую так легко забираться! — с завистью сказал Дэнни. — Чтоб не убирать сперва с дороги сотню гребаных подушек. Тебе это не кажется идиотизмом? И зачем женщины их столько заводят?

— Не знаю.

На обоих ночных столиках лежали книги, стояли бутылки с водой, какие-то таблетки, на женской стороне — браслет, на мужской — бумажник и часы. В правом углу стоял стул, на нем висели джинсы и серая футболка.

Левая сторона спальни была приподнята на одну ступеньку — там располагалась гардеробная, видимо, являлась епархией миссис Лоури, и эта часть помещения более всего пострадала от нападения. Повсюду были разбросаны туфли, пояса, сумочки. В углу стояли две корзинки, битком набитые грязным бельем, лежал наполовину упакованный чемодан. Туалетный столик был завален париками, шиньонами и другими косметическими примочками. На полу, опрокинутый набок, валялся маленький табурет.

Джо несколько минут изучал комнату, прежде чем пришел к выводу, что преступление было совершено все-таки в другом месте, а здесь, похоже, каждодневно происходило столкновение людей с противоположными вкусами и стилем жизни.

Джо пометил в блокноте, что тут следует сфотографировать, потом, выйдя в холл, сверил свои заметки с Кендрой. Напоследок он сделал набросок плана квартиры, не упуская ни малейшей детали.

Через три часа они выбрались из квартиры и направились в двадцатый участок.

— Ну, и что ты обо всем этом думаешь? — спросил Дэнни, когда они садились в машину.

— Это не ограбление.

— Ага. Бумажник так и остался там валяться…

— Два бумажника.

— То есть?

— Да-да. В холле маленький столик был опрокинут. И рядом валялось что-то вроде изуродованного бумажника. Новенького.

— Оба принадлежали Лоури?

— В обоих лежали его визитные карточки. И деньги.

— А еще остались нетронутыми дорогие часы на ночном столике, — добавил Дэнни.

— Кроме того, мы имеем компьютер с порнухой, секс-игрушки и голое тело — убийство может иметь сексуальную подоплеку.

— Похоже на то. Как считаешь, может, он гулял на сторону? Блазков говорит, что жена Лоури уехала на денек к своей мамочке в Джерси.

— Я бы поддержал такую версию.

Джо достал сотовый. Восемь пропущенных звонков. Шесть от Анны: один голосовой почтой, четыре вызова и в конце еще одно голосовое сообщение: «Засранец!»

Джо нравилось, как она произносит это слово — со своим замечательным акцентом… Уровень звука ему, правда, не понравился, равно как и грохот трубки, с силой брошенной на телефонный аппарат. Джо взглянул на часы: он пропустил встречу в школе Шона. И не позвонил, не предупредил.

— Черт побери! — пробормотал он. — Я позабыл звякнуть Анне.

— Ну все, ты — труп, — заключил Дэнни, выезжая с парковки. — Кстати, о трупах, ты знаешь, отчего Руфо потерял контроль над своим весом?

— Нет.

— У него брат умер, сорок девять лет, инфаркт. Бам — и нету. Без предупреждения.

— Ага, я помню.

— Самое главное — дальше. На похоронах Руфо немного перебрал, и кто-то из парней слышал, как он сказал своей престарелой тетушке, что не хотел бы кончить вот так же, как его братец, потому что он до сих пор в своей жизни не испытал любви! А более точно — до сих пор не испытал настоящей любви!

— Руфо?

— Ну да!

— Так. Теперь он предстает совершенно в другом свете!

— Да. Этаким деревенским размазней, бегающим по кукурузному полю.

— И давно это было?

— Три года назад.

— А мы так ни разу и не видели его с женщиной!

— Да, и он решил на весь этот женский пол забить. Что грустно. Для всех нас. В противном случае он бы остался при прежней своей фигуре, а мы были бы избавлены от его разговоров о салатах из рисовой лебеды и пшеничной крупе на пару.

— Ты иди, я скоро приду, — сказал Джо, когда они подъехали к двадцатому участку. Он прошелся по тротуару и набрал номер Анны: — Милая, я очень виноват. Я не смогу…

— Я уже поняла, — перебила его она. — Я была в школе и теперь вернулась домой.

— Я тут на убийстве. Застрял всерьез, милая. Что было в школе?

— Да ничего особенного. Директорша там была, и начала она…

Тут Джо увидел Блазкова и Калена — они вылезли из машины и пошли в участок.

— Милая, извини. Я сейчас не могу входить во все подробности… Короче, в школе все нормально прошло?

— Это как сказать… — Голос ее звучал немного напряженно.

— Мне надо бежать. Позвоню, когда вернусь к себе, о'кей? Я, наверное, буду поздно. Я тебя люблю.

— И я тебя, — устало произнесла она.

Джо поднялся на второй этаж. Там находилась куча народу, все пили кофе.

— Итак, что мы имеем? — спросил он.

— Убийство. Глухарь. Никаких свидетелей. Мешок дерьма, — ответил Блазков.