Посланник Князя Тьмы

– Насчет "рыцаря", Яншевского и горничной, там все ясно, а как вы догадались, что экономка заходила в кабинет, и даже сказали точное время? – просил Ивар Блумс у Гутманиса, когда они вышли из дома Яншевского.

– Ну, здесь все просто. Мы привыкли искать во всем сложное. Решение же обычно лежит на поверхности, надо только взглянуть на обилие или недостаток фактов с какой-то определенной точки зрения, и вся истина тут же раскроется перед вами. Сложность заключается лишь в том, чтобы найти эту точку. В данном случае это была лужа масла, оставленная разбитой машиной на проезжей части напротив полицейского участка.

– Лужа масла напротив полицейского участка? – молодой человек от изумления даже остановился. – Это как?

– Очень просто. Увидев из окна эту лужу, я вспомнил, что уже видел нечто подобное в кабинете Яншевского. На паркете, рядом с правой рукой покойного, надеюсь, вы тоже заметили, была лужа масла. Значит, он перед смертью держал масленку, которая, когда он рухнул на пол, выпала из его руки. Судя по количеству вытекшего из нее масла, она пролежала не менее двух часов, прежде чем ее подняли и поставили на подставку. Врач сказал, что убийство произошло около семи часов утра, плюс эти два часа, – получается около девяти часов.

– Здорово! И действительно просто!

– Дальше, ключ… – Гутманис вдруг остановился и протянул руку ладонью вверх. – Дождь. Вот так всегда, стоит только оставить где-нибудь зонтик, как тут же начинает лить, как из ведра.

– Ну, а что дальше?

– Что дальше? Ах, да… От кабинета Яншевского было всего два ключа. Один найден в кармане покойного, а второй торчал в дверях. Не надо быть гением, чтобы догадаться, что ключ в дверях принадлежит Венте Калныне. Вот и все… Почему ты не носишь зонтика? – следователь поднял воротник пальто и засунул руки поглубже в карманы. – Хоть бы эта самодвижущаяся телега была рядом…

Это было забавное зрелище – невысокого роста плотный Карл Гутманис и длинный, худой, с огромным синяком под глазом и слегка прихрамывающий Ивар Блумс шагали, съежившись, под проливным дождем, мимо утопающих в зелени шикарных особняков. Местный юродивый в рваной одежонке еще долго показывал им пальцем вслед и, покатываясь по мокрой мостовой от смеха, размазывал по щекам не то дождь, не то слезы…

Латвия. 1985-86 г.