Посланник

Габриэль дважды выстрелил в него сквозь окошко с пассажирской стороны и с минуту постоял неподвижно, обозревая окрестности и проверяя, не замечено ли их присутствие. Охранника, вышедшего из-за деревьев с левой стороны дома, заметил Навот, и Михаил уложил его одним выстрелом в голову, оросившим кровью и мозговой тканью снег вокруг. Габриэль повернулся и пошел через поляну к шале, – остальные трое шли за ним.

– Расскажите мне про этого человека – Джулиана Ишервуда.

– Джулиан – премилый мягкий человек.

– Еврей?

– Вопрос об этом никогда не возникал.

– Джулиан Ишервуд – давний агент израильской разведки?

– Мне это неизвестно.

– Итак, уйдя из Коллекции Филлипса, вы тотчас стали работать помощником директора у Джулиана Ишервуда?

– Совершенно верно.

– Но вы же были полнейшим дилетантом. Когда вы учились?

– По ночам.

– Где?

– В деревенском доме к югу от Лондона.

– Где находился этот дом?

– В Суррее, по-моему. Я никогда не могла запомнить название селения.

– Это был постоянный израильский конспиративный дом?

– Они арендовали его. Очень ненадолго.

– Там были и другие люди, кроме Аллона?

– Да.

– Они использовали других людей, чтобы те помогли натаскивать вас?

– Да.

– Назовите мне некоторые имена.

– Люди, приезжавшие из Тель-Авива, никогда не сообщали мне своих имен.

– А как насчет других членов лондонской команды Аллона?

– Что насчет их?

– Дайте мне их имена.

– Пожалуйста, не заставляйте меня это делать.

– Их имена, Сара.

– Пожалуйста, не надо.

Он ударил ее так, что она съехала со стула. С минуту она висела, зацепившись наручниками, врезавшимися ей в запястья, а он кричал, требуя от нее имен.

– Скажите мне их имена, Сара. Имена всех.

– Там был мужчина по имени Иаков.

– Кто еще?

– Иосси.

– Назовите еще имя, Сара.

– Эли.

– Еще?

– Дина.

– Еще?

– Римона.

– И именно эти люди поехали следом за вами в Сен-Бар?

– Да.

– Кто был тот мужчина, который первым подошел к вам на салинском пляже?

– Иаков.

– Кто была та женщина, что оставила вам записку в туалете ресторана на Салине?

– Римона.

– Кто была та прихрамывающая девица, что появилась у ресторана «Ле Тету», перед тем как вы пошли в туалет?

– Дина.

– Все эти люди – евреи?

– Это вас удивляет?

– А как насчет вас, Сара? Вы тоже еврейка?

– Нет, я не еврейка.

– Тогда почему вы помогаете им?

– Потому что я ненавижу вас.

– М-да, и смотрите, куда это вас завело.

Им попался еще один охранник, прежде чем они добрались до шале. Он появился справа, выйдя из-за угла дома, и по глупости шагнул на открытое место, не выхватив оружия. Габриэль и Михаил выстрелили одновременно. Выстрелы не были слышны из-за глушителей, но охранник издал пронзительный крик. Два лица – словно фигуры в тире – вдруг появились в освещенных окнах дома: одно на первом этаже прямо перед Габриэлем, второе – на верхнем, у острия крыши. Габриэль прикончил мужчину в окне первого этажа, а Михаил – второго.

Теперь они уже утратили всякую возможность сюрприза. Габриэль и Михаил перезарядили оружие, пока бежали последние тридцать ярдов до передней двери. Иаков, имевший большой опыт вторжения в убежища террористов на Западном Берегу и в Газе, шел во главе. Он не стал возиться с замком. Вместо этого выпустил несколько зарядов в центр двери, чтобы прикончить того, кто стоял по ту сторону, затем прострелил замок и окружающее дерево двери. Навот, самый крупный из четверых, нажал своим телом на дверь, и она рухнула внутрь, словно костяшка домино.

Остальные трое быстро вошли в маленькую переднюю. Габриэль перекрывал пространство слева, Иаков – центр, а Михаил – справа. Габриэль, остававшийся в очках ночного видения, увидел, что мужчина, в которого он стрелял сквозь окно, лежит на полу в луже крови. Иаков и Михаил одновременно выстрелили, и Габриэль услышал крики еще двух умирающих. Троица двинулась внутрь шале, обнаружила лестницу, ведущую в подвал, и пошла вниз. «Начнем оттуда, – сказал им раньше Габриэль. – Мучители всегда любят делать свое дело под землей».

Она описывала ему день продажи, когда с верхнего этажа послышался шум. Он заставил ее замолчать, ударив по лицу, затем поднялся и с пистолетом в руке быстро подошел к двери. Через несколько секунд она услышала крики и вопли и тяжелые шаги по лестнице. Мухаммад повернулся и нацелил револьвер ей в лицо. Сара, по-прежнему прикованная наручниками к столу, свесила голову между рук, а он в это время дважды нажал на спусковой крючок. В крошечной комнате выстрелы прозвучали как артиллерийский залп. Пули разрезали воздух над ее головой и влетели в стену.

Он рявкнул на нее в ярости от того, что она выбрала жизнь вместо смерти, и шагнул к ней ближе, чтобы снова выстрелить. Тут дверь разлетелась, словно от взрыва бомбы. Обломки ударили Мухаммада в спину, и он упал на пол. Револьвер он по-прежнему держал в руке. Он встал на колено и снова прицелился в Сару, но тут в комнату ворвались двое в масках и в очках ночного видения. Они выстрелили в Мухаммада. И стреляли до тех пор, пока у них не кончились патроны.

Они сняли с Сары наручники и кандалы и увели ее, проведя мимо мертвых тел. На улице она, как ребенок, залезла на руки к Габриэлю. Он пронес ее через заснеженную поляну и вниз по дорожке на большую дорогу, где Лавон и Моше ждали с машинами. Тишину леса нарушил плач Сары.

– Мне пришлось кое-что выложить им.

– Я знаю.

– Они били меня. Говорили, что убьют.

– Я знаю, Сара. Я ведь видел комнату.

– Они знают про вас, Габриэль. Я пыталась…

– Все в порядке, Сара. Это наша вина. Мы бросили вас.

– Простите меня, Габриэль. Мне так жаль.

– Пожалуйста, Сара. Не надо.

– Я снова его видела.

– Кого?

– Бин-Шафика.

– Где?

– В Цюрихе. Он еще не вышел из игры, Габриэль.