Посланники небес. Любовь, которой нет

Взглянув на часы, девушка поняла, что пришла как раз вовремя. Сэр Уильям, не выказывая недовольства, радушно пропускал всех желающих осмотреть творение его рук, говоря при этом, что это здание было не просто музеем, а «отголоском самой истории». Сам сэр Уильям выглядел как настоящий аристократ, случайно попавший в современный мир. Цилиндр на голове, оттеняющий седые волосы и строгий смокинг черного цвета, палка-трость, на конце которой сделан замысловатый узор. Ему на вид лет 60-70, но непонятная грусть и тоска в серых глазах делали его намного старше. Сэр Уильям вел себя непринуждённо, рассказывая о своем музее, так обычно ведут себя взрослые, когда что-то не так, но они упорно делают вид, что все хорошо.

Здание музея не представляло собой шедевра архитектуры, если бы не яркая вывеска по середине, можно было его принять за обычный дом, сделанный из красного кирпича. Полуовальные окна, на которых стояли черные решетки не вызывали восхищения, обычная железная дверь с табличкой на верху и брусчатая крыша – вот и все великолепие здания.

Недолго думая, Алина последовала за гостями и журналистами в музей. Войдя туда, девушка остановилась. То, что предстало перед ней, было ожившей сказкой, какой-то дальней непостижимой мечтой: мраморный пол как будто светился изнутри; стены, расписанные замысловатыми узорами, переходящими от светло-белого до темно-серых тонов; величественные колонны, украшенные белыми завитушка; центральная и две боковые лестницы в виде высеченных из металла цветов и побегов вели вверх; огромная хрустальная люстра под позолоченным потолком ярко освещала все вокруг; всюду стояли подсвечники на подставках и горели свечи, отражаясь в стеклянных витринах, где тут и там лежали драгоценные камни и драгоценности, а разнообразные скульптуры, стоящие в нишах, на лестницах и рядом с колоннами поражали воображение; все стены были увешаны картинами. Казалось всего было слишком много, слишком ярко, слишком вызывающе и необычно, но почему-то это совсем не портило общего восхищенного впечатления. Возможно это было потому, что если обращать свое внимание на все вокруг, то начинаешь сразу теряться, но, а если рассматривать отдельные произведения искусства, то можно восхищенно замереть, а потом переводя свой взор на следующее творческое произведение искусства, непонятно как оказавшееся совсем рядом с предыдущем, опять выпасть из реальности. Все это было таким не невероятным как будто не настоящим, что девушке пришлось себя ущипнуть, чтобы убедиться в действительности происходящего. Оглянувшись вокруг, Алина поняла, что не одна такая. Все, кто зашел в здание стояли «раскрыв рты», никто не остался равнодушным. Да, это великолепие могло сбить с толку любого, и все же девушка не любила слишком «сладкие конфеты». Не может быть все так хорошо. Чутье подсказывало ей, что все это очень странно. Слишком много сил, денег и времени заняло строительство этого музея. Там снаружи это обычное безликое здание, но внутри все настолько нереально красиво и необычно. Алина потрогала завиток на колонне, холод камня немного успокоил ее.

Сэр Уильям предложил гостям оглядеться, и перед началом экскурсии, выпить по бокалу коллекционного вина. Алина проигнорировав вино, что стали разносить официанты, отошла к ближайшей белой колонне. Хозяин музея и то как он встречал гостей было весьма интригующе, то ли он хорошо играл свою роль добродушного человека прошлого века, то ли и вправду был воспитан в старомодных традициях. Гости, продегустировав вино, решили немного осмотреться и стали разбредаться по первому этажу.

Идя вдоль рядов картин и скульптур, Алина размышляла, чтобы написать об этом музее, так как чувства были противоречивыми, но по непонятной причине остановилась. Длинный коридор тянулся и изгибался вправо, а небольшой проход виднелся в противоположном направлении. Тихонько хмыкнув, и как делают все любопытные журналисты, стремящиеся найти сенсацию, то есть суют свой нос не в свои дела, девушка повернула налево. Коридорчик был маленький, поворот, пять шагов и тупик. Разочарованию не было предела. Но внимание привлекла картина, что висела на стене. Обычная деревянная рамка, начавшая уже гнить и портрет изображенного мужчины, чьи стальные глаза казалось, смотрели в саму душу. Его волосы были слегка завиты и собраны сзади в тугой хвост, скорее всего это был парик, потому что у такого молодого мужчины просто не могли быть такие грязно-седые волосы. Чуть нахмуренные брови, как бы говорили о силе его духа, стальные глаза, притягивающие словно магнит, прямой нос, и эта милая полуулыбка с ямочкой на подбородке. Все это так не сочеталось с грубой зеленой шубой и коричневым воротником, под которым виднелась белая рубашка, в которую он был одет. Одежда мужчины представлялась этаким небрежным намеком на аристократическую кровь, но сталь глаз и взгляд, что они дарили, заставляли миллион мурашек пробегать по телу от неконтролируемого страха. Что-то было не так в этом портрете. Почему все остальные картины прекрасно отреставрированы, но не эта? Алина внимательно продолжает рассматривать, а стальные глаза со старой картины, притягивают ее как магнит. Что это? Любовь!? Девушка, заворожено тянет руку к изображению, желая прикоснуться, почувствовать на ощупь, но ее рука проскакивает в саму картину, исчезая там. Никакого намека на удивление, лишь восторг и что-то еще необъяснимое, находящееся глубоко внутри нее.

Алина стремительно делает шаг вперед и входит в комнату. Стена и картина, что на ней висела, были лишь обманкой, всего лишь зрительной иллюзией или голограммой, чтобы скрыть комнату. Огромный зал, по середине которого стоит круглый стол, сделанный из черного дерева, а на полупрозрачном белокаменном полу, в хаотичном порядке разбросаны какие-то книги. Что это?

– Я и не знала, что в музеях бывает такое, – произнесла девушка.

Алина очень любила читать. Как говорится знания – это сила. Девушка, подойдя к рядом лежащей книги, присела на корточки и, взяв ее в руки, стала внимательно рассматривать. Книга была странной. Во-первых, у нее была черная обложка, листы же были бледно-серыми, а во-вторых на страницах странной книги не было привычных букв, там были выведены разноцветными чернилами непонятные элементы и символы. Алина листала книгу, пытаясь найти хоть что-нибудь понятное, не находя отложила ее, подошла к следующей и, взяв ее в руки, стала просматривать, но уже через несколько мгновений опять отложила. Так она перелистала и рассмотрела почти все лежащие на полу книги, но ни одна из них не была ей понятна. В одной из просмотренных Алиной книг были нарисованы какие-то странные точки, в другой как будто незаконченные элементы, в третьей какие-то символы, а в четвертой казалось все страницы исписаны разными линиями, пересекающими друг друга.

– Хм… как странно… Может это какие-то шифровальные книги или давно умершие языки… – рассуждала вслух Алина.

Вдруг девушка непонятно почему вздрогнула и стала оглядываться по сторонам. Ничего необычного не заметив, она направилась к столу. Обычный черный стол, нет никаких надписей, вообще ничего. Алина решила вернуться назад. Как-никак, но написать про открытие музея ей все же надо, а находясь здесь, она могла пропустить что-то интересное, возможно гости и сэр Уильям уже поднялись на второй этаж здания. Тихо вздохнув, девушка направилась назад к картине.

Мужчина с картины казалось, все так же неотрывно на нее смотрит, только почему-то взгляд был злым. Возможно, ей просто это, кажется. Тряхнув волосами, Алина протянула руку к картине и непонятно откуда взявшаяся вспышка боли, пронзила ее насквозь. Она не могла пошевелиться, а боль все нарастала. Чувство беспомощности и непонимание происходящего накрыли ее с головой. А незнакомец на картине словно в каком-то снимаемом кино стал преображаться. Его кожа приобрела темно-синий цвет, одежда неуловимо изменилась на коричневую жилетку в дырочках, глаза полыхнули злобой, а зрачок… Алина могла поклясться, что его зрачок удлинился. Но это же невозможно, может какой-то спецэффект или очередная зрительная иллюзия? Вот только странный синий тип, вылезающий из картины, схватил ее за горло и начал душить. Девушка запаниковала. В голове у нее билась лишь одна мысль: «Это все невозможно!»

Страх окутывал ее своими тисками все сильнее и сильнее. Но Алина не собиралась сдаваться, где-то глубоко внутри нее было понимание всего случившегося, спокойствие и предвкушение чего-то неизбежного, такого желанного и нужного, но чего именно она не знала.

– Если бы у меня было больше сил, я смогла бы его оттолкнуть… – с тоской думала она, пытаясь руками разжать его мускулистую синюю руку, что все сильнее сжимала горло девушки.

Хотя Алина и не задавала вопросов, ответ пришел сам собой, как будто бы именно этого момента и ждал. Где-то глубоко внутри нее в самом сердце вспыхнула искра и вот уже не миновать пожара. Языки пламени и холода сливаются, ластятся друг к другу. Вместе с этим приходит понимание. Алина ощущает себя защищенной, сильной. Да теперь она чувствует ЭТУ силу, теперь она может все.

– Я не хочу умирать здесь и сейчас, я еще многое не успела сделать! – думает девушка. Простое желание и ожившей непонятно как незнакомец с картины, отпускает ее, резко отстраняясь назад.

– Пожалуйста, помогите! Спасите! Прошу помогите мне! – начинает кричать Алина, слегка откашлявшись и постепенно приходя в себя от пережитого ужаса.

О, как самозабвенно Алина верила в те слова, о, как просила, сама, не зная кого откликнуться. Как тлела надежда в ее сердце, как горел огонь у нее в крови и лишь ветер, взявшийся откуда-то трепал ее каштановые волосы, унося ее слова гулким эхом все дальше и дальше.

Секунда, вторая, третья… Бешеное биение сердца и слова такие желанные, и голос такой родной:

– С тобой одни проблемы.

Алина чувствует облегчение, что хоть кто-то ее услышал, теперь она не одна и бояться больше не надо, всему происходящему найдется простое логическое объяснение. Девушка резко оборачивается и видит ЕГО. Высокий, молодой паренек, одетый в белую рубашку и синие джинсы, с черными кроссовками. Ветер раздувает его темные волосы, и непослушная челка лезет в глаза, но даже она не в состоянии скрыть эту пронзительную зелень чарующих незнакомых глаз, которые сами собой притягивают взгляд.

– Эти глаза намного ярче чем у Ульяны, – думает Алина, еще не до конца понимая все происходящие.

Ее губы сами собой складывают звуки в слог, имя уже давно забытое и от того кажущееся такими чужим и неправильным все же звучит из ее уст:

– Крис…

Как только последний звук имени стихает, девушка непроизвольно делает шаг навстречу. Паренек не торопясь проводит пятерней по волосам, усмешка на его лице преображается в улыбку, и только потом он делает шаг навстречу. Алина, не думая не о чем бросается в его объятия, а он крепко и в тоже время бережно обнимает ее. Понимание того, что она очень хорошо знакома с этим человеком, не покидает ее, но какое-то странное чувство не дает покоя, появляются сомнения и тревоги. Почему она его обнимает будто старого знакомого? Как вообще зовут этого парня и что он здесь делает? Что здесь вообще произошло?

Имя. Она произнесла его имя, но Алина впервые видит этого парня. Как же его зовут? Имя какое-то странное и в то же время знакомое, прямо вертится на языке будто что-то навевая, какие-то воспоминания…. И все же оно кажется чужим, каким-то холодным, лишенным самой жизни. Как же его зовут? Смятение и непонимание наравне с новым страхом охватывают девушку, она непроизвольно замирает в крепких объятьях незнакомца.

– Может он ее с кем-то спутал? – приходит запоздалая мысль, вызывая неловкость и смущение. Алина разжимает объятья и хочет отстраниться от парня, но его крепкие руки сжимают ее с невероятной силой.