После осады

– Ну как, получается?..
– взволнованно спросил Герой-генерал. Мужчина не ответил. Склонившись над своим компьютером, он быстро нажимал клавиши на клавиатуре.

***

– Ну, куда теперь?
– спросила Валентина, когда, выйдя из шлюза, они сняли спецкостюмы, и в нос ей снова ударил горький запах дыма и гнили.

– Давай-ка нанесем еще один визит товарищу Георгию, - ответил Герой.
– Возьми своего брата и пистолет…

***

Через двадцать часов после того, как Волшебник вернул Валентине слух, она участвовала в его аресте. Как и в прошлый раз, дверь им открыла Ана. Она по-прежнему держала в руках тросточку, но почти не опиралась на нее.

– Вы что-нибудь забыли, товарищ?
– осведомилась она.

– Мне нужно поговорить с Георгием и остальными. Вызовите их сюда, пожалуйста, - сказал генерал.

Ана посмотрела на стоявших позади него солдат, державших самое разное оружие - от ножей и старинных пороховых ружей до «гибких» автоматов, - и побледнела.

– Я так и знала, - сказала она и повернулась к Валентине.
– Еще увидев тебя сегодня утром, я поняла, что этим кончится.

– Позовите остальных, и побыстрее!
– поторопил ее генерал. Ана качнула головой.

– Они уже знают, что вы пришли.

И действительно, из прихожей выбивались клубы черного дыма, и сильно пахло горелой изоляцией.

– Оборудование самоуничтожается, - пояснила Ана.
– Вы не имели ни единого шанса захватить его.

Генерал неловко пожал одним плечом.

Потом на крыльце появился Волшебник и остальные «документалисты», и Валентина машинально схватилась за пистолет. Глаза Волшебника горели злобным торжеством.

– Все кончено!
– объявил он.
– Вам ничего не достанется - ни единого обрывочка программы! А жаль - и для вас, и для нас это большая потеря. Огромная!..
– Волшебник лицемерно вздохнул.
– Все-таки мы были на вашей стороне.

– Да, вы действительно неплохо устроились, - подтвердил генерал.

Один из «документалистов» неожиданно всхлипнул.

– И все равно вы сделали глупость, товарищ!
– Волшебник ухмыльнулся.
– Какой неосторожный и бессмысленный поступок! Мы бы могли и дальше… - он не договорил и уставился на Валентину расширенными от страха глазами.
– Слуховое устройство!
– прошептал он.

Валентина усмехнулась.

– Вот именно, - сказала она.
– Мое слуховое устройство… Хотите сказать еще несколько слов для записи, товарищ!

У Волшебника отвисла челюсть; он весь как-то обмяк и упал бы, если бы не солдаты, крепко взявшие его за локти.

– Ах ты, маленькая…

Насмешливо улыбаясь, Валентина поднесла палец к губам, потом сделала вид, будто хочет заткнуть Троверу уши ладонями. Эта маленькая пантомима была столь выразительна, что губы Аны невольно дрогнули в улыбке, но уже в следующее мгновение она отвернулась.

***

Через три дня после ареста Волшебника в воздух снова поднялись летомобили. С ревом и грохотом они пронеслись над вражескими позициями, сбросив миллионы миниатюрных самонаводящихся резонаторов, запрограммированных на то, чтобы заползать вражеским солдатам в ноздри, в уши, в уголки глаз. После этого резонаторы включались на полную мощность, превращая человеческий мозг в полужидкую аморфную массу.

Через четыре дня после ареста Волшебника ожили матрикаторы, начав производить продовольствие, лекарства, одежду. Специальные червеобразные роботы разыскивали зомби и делали им соответствующие прививки.

Через десять дней разрушенные бомбами здания начали самовосстанавливаться, а в уцелевших домах заработали лифты. Дружное урчание их моторов стало своеобразным сигналом, означавшим возвращение в эпоху цивилизации.

А через две недели после ареста Волшебника была снята осада.

Утро этого дня Валентина и Тровер встретили в лесу на западной окраине города, где они похоронили мать, опустив новенький, блестящий гроб с телом в могилу, выкопанную специальными роботами. Здесь же, в светлом сосновом бору, были похоронены десятки и сотни тысяч других защитников Города, не доживших до победы. Между могилами сновали роботы и устанавливали на могильные холмики металлические таблички с выгравированными на них именами, датами рождения и смерти и словами «Герой осады».

Пока шли похороны, Тровер не произнес ни слова, но он первым бросил горсть земли на могилу мамы. Повсюду вокруг них раздавались рыдания - это уцелевшие оплакивали умерших родственников.

После похорон Валентина с братом поехали в бывший штаб бригад гражданской самообороны. В Городе царила совсем другая атмосфера: солдаты пили шампанское, смеялись и ели шоколад. Мужчины обнимали их, а женщины целовали. Даже суровая женщина из городского комитета обороны смеялась и плакала вместе со всеми.

Потом в штаб приехал генерал. Увидев Тровера и Валентину, он подозвал их и повел в подвал, где находились тюремные камеры. Там он протянул Валентине ключи и махнул рукой в дальний конец коридора.

– Можешь их выпустить. Скажи им, что они свободны и могут идти на все четыре стороны. Но мой им совет - уехать куда-нибудь подальше…

Ана и Волшебник сидели вместе в крошечной камере, прочие «документалисты» занимали две камеры по соседству. Валентина отомкнула замки и распахнула тяжелые металлические двери.

– Все кончилось, - объявила она.
– Победа! Генерал сказал, чтобы вы убирались куда-нибудь подальше - с глаз долой.

Ана обнимала ее так долго, что Валентине показалось - она никогда ее не отпустит.

Потом «документалисты» ушли, и Валентина никогда больше их не встречала.

***

Через десять лет после окончания осады Валентину наградили медалью.

Церемония была довольно скромной. В Городе почти закончился запас специальных медалей и знаков отличия, которые вручались защитникам, а дети и подростки стояли в списках последними. На церемонии Валентина встретилась с Тровером, которого с некоторых пор видела крайне редко: все его время поглощала учеба. Тровер готовился стать дипломатом, однако характер у него по-прежнему был ужасным, и Валентина не переставала удивляться, как его до сих пор не выгнали.

На церемонию Валентина пришла пешком и оказалась практически единственной, кто избрал столь примитивный способ передвижения. Все остальные прилетели в летомобилях или приехали в машинах на невидимых антигравитационных подушках. В тот день медали должны были получить больше тысячи человек, и Валентине с Тровером пришлось встать в длинную очередь - в самый конец, поскольку медали вручались в алфавитном порядке, а их фамилия начиналась на «X».

– Тебе должны были дать не медаль, а орден!..
– горячился Тровер, сжимая кулаки.
– И по справедливости ты должна была бы получить его первой! В конце концов, кто выиграл войну? Ты! И он отлично это знает!