После развода. Красное и черное

Этим она откладывала разговор. Но ей просто нужно было время, чтобы привести в порядок мысли и избавиться от дурацкой неловкости. Егор некоторое время смотрел на нее, потом кивнул.

Ну вот. Теперь она могла сколько угодно успокаивать нервы, занимаясь готовкой и одновременно изводясь мыслями. При этом руки механически делали свою работу. Она по-быстрому зажарила яичницу, сделала простой салат и накрыла на стол, прошло, наверное, минут двадцать. Потом вышла в гостиную.

Он спал на диване. Сидя, откинувшись головой на спинку.

Такой красивый сейчас. Легкая небритость, упрямые волосы свесились на лоб, твердо очерченные губы были чуть приоткрыты. Рука сама потянулась поправить прядку. И тут он приоткрыл глаза, застыл, глядя на нее, кадык на крепкой шее дернулся.

А в следующий миг - одно быстрое смазанное движение, и она уже полулежала на диване, а он нависал над ней, и его губы были совсем близко.

– Владка, я скучал, - выдохнул едва слышно и накрыл ее рот своим.

Сразу стало жарко и томно. И так нежно-нежно, тягуче сладко.

Боже… Куда только исчезли мозги.

Спустя несколько минут, когда они наконец смогли вынырнуть из этого омута, он сказал, нехотя выпуская ее и приподнимаясь:

– Я узнал. Это что-то, так или иначе связанное с твоим прошлым.

глава 13

Умел Егор удивлять. Вот уж отвлек так отвлек. Все прежние мысли разом вылетели из головы, и отрезвление наступило моментально.

Влада сразу опомнилась, села, приглаживая растрепавшиеся волосы.

– С прошлым?

Не нужно было ничего уточнять, она и без слов поняла, о чем он. Озабоченно нахмурилась, глядя в себя и неловко повела плечом:

– Но я не могу припомнить ничего такого. Мы с Синицыной никогда всерьез не сталкивались. Ни в институте, ни потом. А тем более сейчас, спустя четырнадцать лет. Я не представляю, что у нее ко мне за счеты такие, что она считает себя вправе мстить моему ребенку.

Это немного странно прозвучало, как будто царапнуло изнутри.

Ребенку.

Егор зацепился именно за это слово, не смог бы даже объяснить себе почему. Просто что-то дрогнуло внутри. Чистая интуиция? Он отложил на подумать, а вслух сказал другое:

– Постарайся вспомнить. Если нужно, опросим общих знакомых, найдем ваших одногруппников, преподавателей. У тебя сохранились их контакты, телефоны? Есть же у них профили в соцсетях.

– А преподаватели-то чем помогут?
– Влада смотрела на него.
– Они же вообще посторонние люди, откуда им знать о таком? Да и я никого из наших преподавателей не видела после института.

– Вот тут ты ошибаешься, - Егор сел, подогнув под себя ногу.
– В таких делах посторонние люди могут знать гораздо больше.

– Хорошо, если ты считаешь нужным, я постараюсь поднять все старые связи.

– И еще, - он очень серьезно взглянул на нее.
– Нам понадобится помощь профессионала.

А потом вдруг потянул носом воздух и сказал:

– М, как вкусно пахнет! Я с утра нормально не ел. Будешь со мной? Идем.

Помог ей встать с дивана и потянул в кухню.

В общем, как-то так вышло, что его наглое поведение сошло ему с рук.

Потом уже Влада злилась про себя и думала, что не должна была позволять ему целовать себя. Целые тирады выстраивались в голове. Но все оставалось невысказанным, потому что сейчас это уже не имело смысла.

Некоторое время царило молчание. Егор быстро и аккуратно ел, видно было, что проголодался, а Влада сидела рядом, прикрываясь чашкой чая. Все еще дулась на собственную мягкотелость и наблюдала за ним исподтишка.

Отвыкла она от этого. От мужика в доме, от того, сколько такой крупный и сильный мужик, в принципе, ест. Да его же легче застрелить, чем прокормить, мелькнула мысль. Сама она съела бы такое количество еды в три приема. А он смел уже почти все, осталась разве что пара листиков.

Но было в этом что-то такое ужасно первобытное. Какая-то особенная женская власть заключалась в том, чтобы смотреть, как мужчина ест приготовленную тобой еду.

Так, что-то она отвлеклась, это надо было прекратить.

Тем более что он вдруг поднял на нее взгляд и застыл, держа в руке вилку.

И неожиданно задал вопрос:

– Ты случайно не помнишь, у Синицыной был ребенок?

– Ты… Хочешь сказать, что я могла как-то навредить ее ребенку?
– Влада нахмурилась и отставила чашку с чаем в сторону.

– Нет, что ты.

– Тогда в чем дело? Зачем ты вообще заговорил об этом?

– Я не знаю, просто к слову пришлось. Но согласись, Синицына была твоей подругой, а мы ведь очень мало знаем о ней. Сама подумай.

Наверное, Егор был прав. Но стоило затронуть эту тему, и Влада уже не могла сдержаться, ее несло.

– А я и подумала, - она начала заводиться с ходу.
– Только это, между прочим, не я общалась с ней. И не у меня в контактах до сих пор номер ее телефона. Или это от тебя у нее ребенок?

Выпалила это и только потом осознала, что именно сказала. Егор застыл и весь побелел. Дернулся и резко встал, отталкивая стул:

– Нет у нее от меня никаких детей и никогда не было!
– рявкнул, отходя к окну и нервно ероша волосы.

Влада встала тоже. Уже неважно было, что он говорил до того и что скажет еще. Дурацкое размягчение мозгов закончилось.

– Тебе пора, - сказала она, указывая на выход из квартиры.

А он повернулся, уставился на нее горящим взглядом и вдруг выдал, скрестив руки на груди:

– А вот никуда я не уйду!

– Что?!
– она в первый миг даже растерялась от возмущения.

Но бывший муж уже прошел мимо нее и направился прямиком в спальню. В ее спальню, между прочим! Влада кинулась следом, а он невозмутимо достал из шкафа банное полотенце, повернулся к ней и продолжил:

– Я просто не могу оставить тебя одну. Мы имеем дело с опасной психопаткой, от нее можно ждать чего угодно. Пока не убедимся, что ты в безопасности, я постоянно буду находиться рядом.