После ссоры
Шрифт:
– Радуйся, что я не врезал ему за то, что он тебя привез. Понимаешь, как чертовски тебе повезло?
– Да, – соглашаюсь я.
Спорить с ним сейчас бесполезно.
– Зачем ты вообще вернулась?
– Я здесь живу.
– Это ненадолго. – Он наливает себе еще.
– Что? – У меня перехватывает дыхание. – Ты меня выгоняешь?
Наполнив бокал до краев, он бросает на меня взгляд.
– Нет, но ты все равно от меня уйдешь.
– Нет, не уйду.
– Может, у твоего нового парня есть свободная кровать. Вы двое очень хорошо смотрелись вместе.
В его голосе звучит такая ненависть,
– Хардин, прошу, перестань так говорить. Я его даже не знаю. И мне ужасно жаль, что я так поступила.
– Я буду говорить что хочу – так же как ты делаешь все, что захочешь.
– Я совершила ошибку, и мне жаль, но это не дает тебе права так сурово со мной обращаться и напиваться до чертиков. Я была пьяна и действительно решила, что у вас с той девушкой что-то было. Я не знала, что думать. Прости, я никогда не стала бы нарочно причинять тебе боль.
Я проговариваю все это быстро, акцентируя внимание на том, что я раскаиваюсь, но он меня не слушает.
– Ты все сказала? – резко говорит он.
Я вздыхаю и прикусываю щеку изнутри. Не плачь. Не плачь.
– Я пойду спать, и мы поговорим, когда ты протрезвеешь.
Он ничего не отвечает, даже не смотрит на меня, так что я разуваюсь и иду в спальню. Как только я закрываю дверь, я слышу звон разбитого стекла. Бегу назад в гостиную: на полу валяются осколки, по стене течет виски. Я беспомощно наблюдаю, как он хватает остальные два бокала и бросает в стену. Сделав последний глоток из самой бутылки, он замахивается изо всех сил, и она тоже летит вслед за бокалами.
Глава 63
Он хватает со столика лампу, вырывая провод из розетки, и кидает ее на пол. Затем вазу – швыряет в кирпичную стену. Почему в припадке ярости он первым делом начинает все крушить?
– Перестань! – кричу я. – Хардин, ты разобьешь все наши вещи! Пожалуйста, прекрати!
– Это твоя вина, Тесса! Это ты, на хрен, во всем виновата! – кричит он в ответ и хватает еще одну вазу.
Я подбегаю и вырываю ее у него из рук, пока он еще ее не разбил.
– Я знаю! Прошу, давай поговорим, – умоляю я. Больше не могу сдерживать слезы. – Прошу тебя, Хардин!
– Ты облажалась, Тесса, ты все, на хрен, испортила! – Он бьет кулаком в стену.
Я знала, что к этому все идет, и, если честно, удивлена, что он так долго сохранял спокойствие. Хорошо, что ему попалась стена из гипсокартона, – о кирпичную он мог бы повредить себе руку.
– Просто оставь меня в покое, черт возьми! Уходи!
Он начинает ходить взад-вперед, а потом снова бьет по стене обеими руками.
– Я люблю тебя, – вдруг выпаливаю я.
Я должна его успокоить, но он ужасно пьян и агрессивен.
– Что-то незаметно! Ты поцеловала какого-то придурка! А потом привела ко мне домой этого чертова Зеда!
Мое сердце сжимается от упоминания его имени. Хардин так его унизил!
– Я знаю… прости.
Я едва сдерживаюсь, чтобы не назвать его лицемером. Да, я знаю, что поступила неправильно, сделала ужасную ошибку – но я ведь простила его за то, что он столько раз причинял мне боль.
– Ты же знаешь, как меня бесит, как меня чертовски сводит с ума, если
я вижу тебя с кем-то другим? А ты берешь и делаешь именно это!Вены на его шее становятся темно-сиреневыми, и он становится похож на какого-то монстра.
– Я же извинилась, Хардин, – говорю я как можно медленнее и спокойнее. – Что еще я могу сказать? Я не могла мыслить разумно.
Он дергает себя за волосы.
– Извинения не помогут мне выбросить это из головы. Эта сцена стоит у меня перед глазами.
Я подхожу ближе и становлюсь прямо перед ним. От него несет виски.
– Тогда посмотри на меня. Посмотри.
Я касаюсь руками его лица и стараюсь заставить его взглянуть мне в глаза.
– Ты целовала его, ты целовала другого парня.
Его голос звучит намного тише, чем всего пару секунд назад.
– Я знаю, Хардин, и мне очень жаль. Я не могла мыслить разумно. Ты же знаешь, как глупо я иногда могу себя вести.
– Это не оправдание.
– Я понимаю, малыш, понимаю, – говорю я в надежде, что эти слова успокоят его.
– Это очень больно, – отвечает он, хотя его налитые кровью глаза уже не кажутся такими яростными. – Я же знал, что мне не нужно быть ни с кем вместе, я этого и не хотел, но вот что бывает, когда люди встречаются… или женятся. Именно из-за этого дерьма мне лучше оставаться одному. Я не хочу через все это проходить.
Он отступает назад.
Я чувствую боль в груди, потому что его голос сейчас похож на голос ребенка – одинокого, грустного малыша. Представляю, как в детстве Хардин прятался, чтобы не слышать скандалы родителей, когда его отец напивался.
– Хардин, пожалуйста, прости меня! Это больше не повторится, я никогда не сделаю ничего подобного.
– Неважно, Тесс, кто-нибудь из нас снова все испортит. Именно так и случается, когда люди любят друг друга. Они причиняют любимому человеку боль, затем расстаются или разводятся. Я не хочу, чтобы такое произошло с нами. С тобой.
Я подхожу ближе.
– С нами этого не случится. Мы совсем не такие.
Он слегка качает головой в ответ.
– Это происходит со всеми: взять хотя бы наших родителей.
– Просто они выбрали не тех спутников жизни, вот и все. Но теперь твой отец нашел Карен.
Меня радует, что сейчас Хардин ведет себя намного спокойнее.
– Они тоже когда-нибудь разведутся.
– Нет, Хардин, я так не думаю.
– А я думаю. Брак – это совершенно идиотское понятие. «Ну, ты мне типа нравишься, так что давай будем жить вместе и подпишем кое-какие бумаги, в которых пообещаем никогда не покидать друг друга, хотя свои обещания мы все равно не сдержим». Как кто-то может добровольно на такое пойти? Почему человек должен быть навечно к кому-то привязан?
Я не готова осознать сказанное. Он думает, что у нас нет будущего? Нет, он говорит так только потому, что пьян. Правда ведь?
– Ты действительно хочешь, чтобы я ушла? Этого ты хочешь – уничтожить все прямо сейчас? – спрашиваю я, глядя ему прямо в глаза. – Хардин?
– Нет… черт возьми, нет, Тесса. Я люблю тебя. Я так сильно люблю тебя, но… ты совершила ужасную ошибку. Одним своим поступком ты оживила все мои скрытые страхи.
Его глаза начинают блестеть от слез, а у меня внутри словно все обрывается.