После заката с негодяем

Луиза со страдальческим видом закатила глаза.

— Учу уроки! И зачем мне все это знать? Ботаника, география, латинский, французский… — Перечисляя, она загибала пальцы. — А после этого еще танцы и музыка.

Дэр усмехнулся, вспомнив, что Реган тоже когда-то жаловалась на строгих учителей.

— А что говорит по этому поводу герцогиня?

Девочка вздохнула:

— Grand-mere [6] твердит, что джентльмены презирают пустоголовых девчонок. Она боится, что я останусь старой девой без гроша за душой, если не буду хорошо учиться.

6

Бабушка ( фр.).

Приданое Луизы, внучки герцога и герцогини Родских, было в безопасности до тех пор, пока на него не наложит лапу ее отец.

— Бедный мышонок, — посочувствовал ей Дэр. Он прижал ее к себе и поцеловал в макушку. — Но не бойся бабушки. Скажу тебе по секрету, мне кажется, ты самая умная из всех нас.

— Подстрекаешь ребенка на бунт, Дэр? — произнес его отец. В его низком надтреснутом голосе были слышны веселые нотки.

Когда герцог подошел к ним, Дэр едва заметно напрягся. Его рука опустилась на угловатое плечико Луизы.

— Вовсе нет. Просто говорю правду.

Взглянув на внучку, герцог радостно улыбнулся:

— Маффи сказал мне, что твоя учительница ищет тебя наверху, Луиза. Когда она тебя найдет, у тебя наверняка будет книжка в руках, верно? — Он ткнул себя пальцем в щеку.

— Да, дедушка. — Луиза подошла к старику и послушно чмокнула его в указанное место. Посмотрев на Дэра, она подняла руку. — До свидания, дядя. Мама огорчится, когда узнает, что ты приходил.

Дэр улыбнулся в ответ и молча проводил ее взглядом до двери. Лишь после того, как девочка вышла, он обратился к отцу:

— А я думал, ты наблюдаешь за Чарльзом. — Теплота исчезла из его голоса.

Возмущение отца было неподдельным.

— Что ты несешь? После скандала с его последней любовницей я приказал ему прекратить ночные забавы.

— В таком случае это означает, что Чарльз проигнорировал твое приказание. Он по-прежнему ни в чем себе не отказывает, отец.

— Я не верю, черт побери! — разъярился герцог.

Он подошел к письменному столу. Передвигался герцог нетвердой походкой, как будто каждый шаг причинял ему боль.

— Чарльз ежедневно бывает в клубах.

— Ну и что тут такого? Человек имеет право на удовольствие.

— Посетить несколько балов с Аллегрой наверняка было не его идеей, верно?

Герцог заколебался.

— Это придумала твоя мать. Она решила, что в обществе забудут о проблемах твоего брата, если решат, что он примирился с женой.

— Такое вообще когда-нибудь было? — удивился Дэр. — Если помнишь, ты и отец Аллегры, лорд Дайтон, дали согласие на их брак, когда уже нельзя было скрыть, что твой наследник не может удержать в штанах свой член.

— Смешно, но то же самое можно сказать и о тебе, братец, — раздался со стороны открытой двери голос Чарльза.

— Ужасно интересно! — прошептала Нина на ухо Реган, когда они смотрели на фехтующих Рейна и Сина. Кроме мастерства ни у того, ни у другого не было защиты, и оба, отражая и нанося удары, демонстрировали смертельную грациозность этого искусства. — А что, если кто-то недооценит противника или ошибется? Может пролиться кровь.

Реган удивленно посмотрела на подругу. Сама она выросла среди мужчин и знала об опасностях, на которые они, казалось, напрашивались.

— Надо же, Нина! А я и не думала, что ты такое кровожадное существо.

— О нет, я не хочу, чтобы кто-нибудь из них пострадал! — поспешила возразить Нина. — Просто я не понимаю, как это терпят леди Синклер и леди Рейнкорт. Их мужья так рискуют…

— Риск им нравится, — ответила Реган, снова поворачиваясь к фехтующим.

Было бы разумнее надевать нагрудники и сетчатые маски. Стеганая подкладка и то была бы надежнее, чем рубашки, думала она, критически рассматривая мужчин.

Схватка уже оставила следы на их телах: у Сина был длинный разрез на левом рукаве, а у Рейна на ребрах расплывалось красное пятно. Белые рубашки были мокрыми от пота, но никто из мужчин не собирался уступать.

— Не беспокойся, Нина. Син и Рейн — равные противники.

— И еще каждый из них знает, что, если они покалечат друг друга, им придется иметь дело с несчастными женами, — произнесла Джулиана, не сводя глаз с мужа.

— На острия рапир насажены пробки, — пояснила Реган Нине и Tea. — От ран это не спасет, но, во всяком случае, никто никого не заколет.

Син сделал ложный выпад и нанес удар, от которого Рейн не успел защититься. Хитрым движением маркиз подставил противнику подножку. София вскрикнула, когда Рейн упал на землю. Внимание графа нарушилось, он обернулся к жене. В ту же секунду кончик рапиры Сина уткнулся в шейный платок Рейна.

— Сдаешься?

Рейн тихонько выругался и поднял руки.

— Да.

Пока леди аплодировали мужчинам, Реган вышла вперед.

— Бросаю вызов победителю! — объявила она, не обращая внимания на изумление подруг.

Ей показалось несправедливым, что веселиться могут только мужчины.

Глава 19

Для Дэра оскорбление, небрежно брошенное Чарльзом, было точно укол в самое сердце, но потом он успокоился и расслабился. В первый миг ему показалось, что его брат имел в виду Реган. Но это было невозможно. Никто не знал о том, что он провел с ней ночь, и Дэр не собирался никому об этом рассказывать.

Он скрестил на груди руки и прислонился к письменному столу отца.

— То, о чем ты говоришь, Чарльз, осталось в далеком прошлом, — спокойно произнес Дэр, следя за передвижениями брата.

Дэр не стал напоминать Чарльзу, что это он виноват в том, что случилось одиннадцать лет назад. Аллегра никогда не оказалась бы в его постели, если бы Чарльз не потребовал, чтобы она совратила его младшего брата. Таким образом Чарльз надеялся скрыть тот факт, что она носит под сердцем его ребенка.

— Я говорил не об Аллегре, Хью, — сказал брат, приближаясь к нему.