Последнее дело императрицы

Слева кашлянул молчавший до сих пор Аластар. Несмотря на ночь, которую они вместе с Этель провели в размышлениях и разговорах, он не выглядел уставшим, разве что — задумчивым. И хмурые морщины больше не появлялись.

– Что будет, если мы встретимся с Руаной?

– А вы с ней встретитесь, это я вам обещаю, — усмехнулся Орден. — А дальше я ничем не смогу вам помочь. Руана мёртвая, её не возьмёт ни оружие, ни магия. Единственное, что вы сможете — узнать, чего ей хочется, и попробовать договориться.

Орден глянул на Этель, которая внимательно слушала их разговор, вжавшись в кресло, и возвёл глаза к потолку.

– А теперь ты выйди. Выйди-выйди, и нечего на меня так смотреть.

Этель поднялась. Огненный шар по щелчку пальцев Ордена подплыл к ней и осветил дорогу до двери. Мягкий ковёр скрадывал шаги, и ручка повернулась легко.

Орден поджал губы, как будто то, о чём он собирался говорить, выводило его из себя. Купол из пальцев распался, и он обеими руками взялся за подлокотники кресла. Но не встал. Только чуть склонился в сторону Аластара.

– Мы не можем потерять Орлану. Думаю, без неё мир окончательно рухнет.

Аластар склонил голову набок — непонимание в его взгляде сменилось настороженностью.

– Потерять? — переспросил он.

Орден отвёл глаза.

– Боюсь, что Руана не по голове её собирается гладить, а вселяться. По крайней мере, это — единственное, что мне воображается. Может же такая мысль прийти в голову и Руане? — Он кивнул своим размышлениям и жестом уставшего мыслителя коснулся кончиками пальцев виска. — Вот только после этого обе проживут недолго. Мёртвое и живое не соединяются.

В тишине потрескивало белое пламя и осыпалось искрами на лепнину, которой была украшена колонна. Замысловатые белые маски-лица проступали из темноты, и ни одна из них не улыбалась.

– Но тогда зачем? — спросил Аластар, проглотив новость, как горький дым, сразу и даже не поморщившись.

Орден смотрел на него и пытался понять, о чём тот думает.

– Зачем? Я понятия не имею, что приходит в голову призракам. То, что она собирается сделать, она собирается сделать очень быстро и тогда уже угомонится. Возможно. А может быть, и нет.

Орден поднялся, подманил к себе огненный шар и зашагал мимо колонн, к открытому настежь окну. В подземной темноте, на широкой улице, освещённой только белым пламенем, матово-чёрным блестели камни мостовой, и по обе стороны дороги возвышались тонкие серебристые статуи — вместо деревьев.

– Есть одна идея, — нехотя протянул он. — Мне тут птичка принесла, что в замке давно уже всё не особенно благополучно. Если и наносить удар, то этой ночью.

Этель ждала их в коридоре, у окна, плотно занавешенного, как и все остальные окна, до которых она смогла бы добраться. Скрестив на груди руки и привалившись плечом к стене, она мерила взглядом тяжёлую дверь, которая только что захлопнулась у неё за спиной.

– Ну вот, опять ты, — услышала Этель за спиной и, даже не оглядываясь, кивнула.

– Я. Здравствуй.

Мари обошла её по кругу и замерла, прижавшись к стене лопатками. Куда она там смотрела и что нашла интересного в месте, где потолок скрывался в полумраке, Этель не знала.

– Я хочу на поверхность, — выдала Мари, ни к кому не обращаясь. Точно так же она могла бы твердить о своих желаниях, сидя в тёмной спальне.

Этель промолчала.

– Я хочу на поверхность. У меня там полно дел, — Мари по-взрослому, почти как Орден, нахмурилась и сердито подобрала губы. — А меня никуда не пускают.

Она скрестила руки на груди и задумчиво зашагала в дальнюю часть коридора. Туда свет от огненного шара уже не доходил, но как только её спина начала скрываться от взгляда Этель, Мари тут же повернулась и пошла в обратную сторону. Тёмные волосы, то ли нарочно приведённые в творческий беспорядок, то ли просто не чёсанные, блестели: переливались звёздочки.

– А ты когда-нибудь видела Орлану? — спросила вдруг Мари, вскинув взгляд на Этель.

– Приходилось, — осторожно ответила она и обернулась на дверь: нет, та даже не приоткрылась. Почудилось.

Мари теперь стояла напротив, заведя руки за спиной. Она покачивалась с носков на пятки и выглядела так напряжённо, как будто утащила с праздничного стола пару пирожных, а потом кто-то пошутил, что пирожные были отравлены.

– А правда, что она была великим магом?

Этель посмотрела девушке в глаза — та нисколько не смутилась. Что за неуместное любопытство?

– Я бы так не сказала.

Уперев руки в бока, Мари приняла такую воинственную позу, как будто приготовилась бороться до последнего — за идеалы, за Орлану и ещё не пойми за что. Этель не смогла сдержаться и улыбнулась.

– А я слышала, что она демона могла одним взмахом руки прогнать! — заявила Мари, решительно надвигаясь на Этель.

Та покачала головой. Ну разве что демона-стража, которого весь замок подкармливал булочками, оставшимися с обеда.

– Вот это уже явное преувеличение.

Мари отвернулась и покусала губы. Серебристые звёздочки осыпались с её волос на лицо и на плечи, и теперь сверкала даже белая рубашка, наполовину выпущенная из-под ремня брюк.

– Что, правда? — насторожилась она. Сощурила глаза и осмотрела Этель с ног до головы, как будто проверяя, не врёт ли.

– Думаю, да. — Этель кивнула, в очередной раз обнаружив, как с непривычки давит на горло верхняя пуговица.

– Значит, она не могла бы выжить?

Удивлённо приподняв брови — логика всё же была странная, Этель покачала головой.

– Жаль, — протянула её собеседница и переступила на месте, словно от нетерпения. — Слушай, а Эйрин ты не видела?

Этель, даже и не зная, что отвечать на этот вопрос, повела плечом. Дверь в кабинет Ордена оставалась неподвижной. А Мари забралась рукой в карман брюк и вытащила оттуда сложенный вчетверо клочок бумаги. Его края обтрепались, будто вот так в кармане его носили вовсе не первый день.

– Похожа? — развернув листок, Мари протянула его Этель, но в руки не дала, а так и держала перед лицом.

Та увидела смазанный, нарисованный угольным карандашом, словно в спешке, портрет девушки. Она могла бы напоминать и Эйрин, и любую другую: стояла вполоборота, чёрные волосы спускались ниже плеч, взгляд казался чуть колким, как изморозь на окнах, а платье, чудилось, вот-вот соскользнёт с нежного плеча.

– Как будто бы похожа, — отозвалась Этель, пытаясь запомнить каждую детали рисунка. Где Мари могла его взять?