Последнее Евангелие

— А может, хотел найти среди них что-то драгоценное, — предположила Мария.

— Будем надеяться, что здесь на самом деле всего лишь свитки греческого философа Филодема, — пробормотал Джек, — а не потерянная латинская библиотека!

Костас осторожно прикоснулся к плечу найденного тела. Оно вдруг задрожало и рассыпалось, навсегда исчезнув в облаке пыли. Костас застыл на месте, затаив дыхание.

— Ой! — только и сумел произнести он.

Морис застонал.

— Не волнуйтесь так. — Джек вздохнул. — Что же теперь поделаешь! Бывает. Как с Агамемноном.

— Что?!

— Во время исследования археологического слоя Микен, относящегося к бронзовому веку, Генрих Шлиман поднял золотую похоронную маску с королевской могилы, и ему показалось, что он увидел лицо короля Агамемнона. Может, ему почудилось это из-за того, что он долго смотрел на маску. А еще помните наши поиски Атлантиды и спектральное изображение быка на алтаре? После такого начинаешь верить в призраков!

— Не проще ли все фотографировать, Джек? — спросила Мария, доставая компактную цифровую камеру.

— Точно. Фотографируй все, что видишь, и с различных ракурсов. Может случиться, эти фото станут нашим единственным отчетом.

— Смотрите, что оказалось под одеждой! — взволнованно воскликнул Морис. — Интересный экземпляр, с точки зрения судмедэкспертов.

Он нагнулся к тому месту, где была голова, достал салфетку для чистки линз фотоаппарата и осторожно сдул пыль. Внизу показался почерневший череп.

— Он тоже частично покрыт обгоревшим материалом, — прошептал Морис напряженным голосом, — но, по-моему, его легко убрать. Еще я вижу позвоночник и ребра.

Морис опустил палец в темную липкую лужицу рядом с черепом, а потом осторожно понюхал его и вдруг резко закрыл рот рукой, как будто его затошнило.

— Удивительно! — прохрипел он, вытирая палец о стену. — Сколько мне пришлось повидать на своем веку мумий, никогда не сталкивался ни с чем подобным!

— Что это у тебя на пальце было? — спросил Костас. — Смола?

— Не совсем. — Очки соскользнули на кончик носа. Морис приподнял их тем самым пальцем, оставив темную полосу между глазами. Потом посмотрел на Костаса, сияя от предвкушения. — Когда ад дошел до этого места, свитки должны были сразу же сгореть. Но они, видимо, были покрыты смолистым защитным материалом, который, постепенно сгорая, образовал вокруг тела слепок. Своеобразная пленка перекрыла доступ кислорода, поэтому тело не могло сгореть. Оно как бы сварилось, что ли.

— Бедняга, сварился заживо, — сказала Мария.

— Морис имеет в виду, что парень расплавился потихоньку, — добавил Джек, глядя на Костаса.

— О нет! — Костас попятился назад. — И ты засунул в него палец!

Морис поднял руку и посмотрел на палец с некоторым почтением.

— Фантастика! Вероятно, в этой жиже можно обнаружить частички мозга. Превосходный материал для анализа ДНК!

Мария подошла к тому месту, где должны были быть ноги человека, внимательно осмотрела его, а затем пододвинулась к Морису и взглянула на грудную клетку.

— Смотрите-ка! У него золотое кольцо!

Морис проследил за ее взглядом. И точно. Кольцо блестело на пальце той руки, которую человек подвернул под себя, будто бы впиваясь в грудь в смертельной агонии. Достав лупу, Морис склонился над костями.

— Это кольцо-печатка. Такими ставили печати на восковых пломбах, скрепляющих документы. Оно почти слилось с костью. Но рассмотреть рисунок все же можно… Да-да, глядите, это орел! Императорская печатка… — прошептал Морис, поднимаясь с колен. — Что-то странное есть в этом скелете. Вам не кажется? Форма черепа, кости должны быть больше развиты, если это мужчина. К тому же таз слишком широк. Но это определенно не женщина. Очень странно!

— А разве евнухов тогда не было? — спросил Костас.

— Интересная мысль, — тихо произнес Джек, уставившись на скелет. — В начале IV века от Рождества Христова император Константин Великий окружил себя евнухами. Так делали византийские правители и после него. Евнухи казались безопаснее и надежнее, чем секретари и государственные служащие. А еще они более управляемы и не столь амбициозны. У предшественников Константина тоже были евнухи. — Джек заглянул в справочник. — Некоторые ученые полагают, что вольноотпущенник императора Клавдия, Нарцисс, — евнух. — Он замолчал, а потом тихо добавил, будто бы разговаривая сам с собою: — Но разве такое возможно? Нарцисса убили тогда же, когда отравили Клавдия! В 54 году. За четверть века до извержения Везувия! Должно быть были и другие евнухи… Это место привлекало чудаков, уродцев, фанатиков, которые развлекали здесь богатых римлян. Тут же в серных пещерах Флегрейских полей искали избавления от мук калеки. Вот вам и другая сторона жизни при Римской империи, не слишком привлекательная для туристов.

— Кто бы это ни был, этот человек умер как императорский вольноотпущенник. Однако он определенно родился рабом. — Морис подошел было ближе к ногам скелета, но тотчас же вернулся к вытяжному вентилятору у входа. — На лодыжках характерные следы от кандалов, которые он носил задолго до смерти. Полагаю, он умер старым. Очень старым для того времени. В восемьдесят, может, даже в девяносто лет. Ясно, что он пережил много страданий еще в детстве.

— Да уж, кандалы, кастрация… И вот что от него осталось, — сказал Костас, старательно отводя взгляд от лоснящегося черного липкого пятна под скелетом. — Надеюсь, остальные его годы были не столь ужасны!

— По всей видимости, смерть наступила быстро, — заметил Морис, соскребая совком частички черного вещества в качестве образца. — Шок от горячего потока, последний отчаянный глоток воздуха, и все — тебя уже нет. Возможно, у него оставалась всего секунда, чтобы осознать весь кошмар происходящего.

— По-моему, он должен был знать, что приближается нечто страшное! — Костас еле заставил себя посмотреть на скелет. — Извержение вулкана ведь продолжалось не один час.

— Конечно. Однако пирокластический поток, который стер Геркуланум с лица земли, появился внезапно. Кольца огня обрушились на гору со скоростью, которой никто не ожидал. Вначале извержение казалось всего лишь страшной катастрофой, никак не смертным приговором! Но потом случился настоящий апокалипсис. В Геркулануме никто не выжил.

Джек вдруг явно почувствовал запах. Не только знакомый запах пыли древних захоронений, но и запах смерти, ржавый запах крови, запах животного страха. На секунду тоннель превратился в крутящийся вихрь смерти, поглотивший человека, на скелет которого они смотрели в тот момент. Храм красоты, удивительное олицетворение свободы и уверенности стал всего лишь вызывающим клаустрофобию местом. Спустя две тысячи лет все вокруг будто еще не оправилось от потрясения — дрожит от повторного удара стихии. Джек на секунду закрыл глаза, потом подошел к темному входу, перед которым стоял Морис, и оглянулся на морду Анубиса, выступающую из боковой стены. Проход впереди освещался тусклым светом. Оттуда слышался шум работающей дрели. Но людей не было видно. Джек вновь повернулся к остальным.

— Готов? — спросил Морис, поспешно доставая вентилятор. Дрель впереди смолка.

Джек взглянул на грязное лицо Мориса в нескольких дюймах от него. В темноте его можно было принять за мальчишку.

— А помнишь, как мы устроили в школьном подвале гробницу Тутанхамона и таскали туда самодельные артефакты? Я был Говардом Картером [12] , а ты — лордом Карнарвоном [13] .

— Нет, наоборот! Ты был Карнарвоном, я — Картером.

12

Говард Картер (1873–1939) — знаменитый английский археолог, египтолог, совершивший открытие гробницы Тутанхамона.

13

Лорд Карнарвон (1866–1923) — археолог-любитель и коллекционер древностей, сопровождал Говарда Картера в экспедиции в Египет.