Последнее Евангелие

— Пелагианство, — прошептал Джек.

— Большинство существовавших тогда сект оставалось в тени, но не эта. Она была действительно мощной организацией. Защищала суть христианской веры и церковь как институт. Ее боялись многие влиятельные люди в Риме. Ее боятся до сих пор.

— Никогда не слышал, — пробормотал Костас.

— Пелагий — еще один британский монах, — продолжал тем временем Джереми, — вероятно, ирландского происхождения, живший до Гильдаса. Пелагий родился в 360 году, когда римляне все еще контролировали Британию. Римская империя официально была христианской уже несколько десятилетий после обращения Константина I Великого. Предпринимались попытки установить римскую церковь в Британии. Пелагий отправился учиться в Рим. Его очень взволновало увиденное там, и он вступил в открытый конфликт с римской церковью.

— Точнее, со святым Августином, епископом Гиппонским, — добавил Джек.

— Ага, автором автобиографических «Исповедей» и «О граде Божьем». Это не тот Августин, который привез христианство в Британию и Библию которого ты видел в Британской библиотеке, Костас. Этот жил раньше. Аврелий Августин, епископ Гиппонский, верил в предопределение и в то, что христиане крайне зависимы от милости Божьей. По его мнению, к Царству Небесному можно обратиться только через церковь, а не лично. Теологическая доктрина нашла широкое практическое применение в римской церкви и в новом христианском государстве.

— Доминирование и контроль, — вставил Джек.

— Верующие становились зависимыми от церкви, считая ее проводником божественной благодати. Государство укрепляло свои позиции. Теперь проще было контролировать массы. Институт церкви соединился с институтом государства, превратившись в неоспоримый источник власти. В таких условиях зародилась средневековая Европа.

— Пелагий оказался в стороне, — сказал Джек.

— Пелагий, вероятно, считал себя поборником истинного христианства, которое существовало в Британии до прихода римской церкви. Древние христиане сравнивали себя с последователями Иисуса в I веке, — предположил Джереми. — Мы только что говорили о кельтской церкви. Так вот, по-видимому предками первых романизированных христиан были кельты. Сочинение Пелагия скорее всего единственное изложение их веры. По-моему, они иначе воспринимали идею о приходе Царствия Небесного на землю, идея о том, что божественное можно найти в земной жизни. Первые христиане считали, что Иисус учил искать и восхвалять красоту в природе, любовь и сострадание. Для них это было представление о нравственности, совершенно отличное от того, что Пелагий увидел в Риме. Выступив против Августина Гипонского, Пелагий отверг веру в предопределение и первородный грех, отстаивая врожденную добродетель человека и свободу воли. Естественно, его борьба была бессмысленной, однако он стал путеводной звездой сопротивления. Его имя век за веком повторяли на тайных собраниях, когда любое упоминание о нем означало неминуемый арест, пытки и даже хуже.

— Что с ним потом случилось? — спросил Костас.

— Карфагенский синод осудил Пелагия в ереси в 418 году, — ответил Джек. — Его отлучили от церкви и выслали из Рима. Неизвестно, вернулся ли он в Британию. Некоторые уверены, что Пелагий отправился в Иерусалим к Гробу Господню, а там его якобы убили.

— У римской церкви существовали определенные связи. Она не останавливалась ни перед чем, осуществляя то, что называла Божьим судом, — сказал Джереми. — Но она пока не могла контролировать то, что происходило в Британии. В 410 году, когда римские города пришли в упадок, церковь, привнесенная епископами Константина, практически вымерла. Об этом сетовал Гильдас. Он, вероятно, оказался одним из последних британских монахов римской церкви IV века, да к тому же изрядно запутавшимся. Институт государства покачнулся. Римская церковь потеряла былое влияние на народ, который больше не привлекала теория Августина. И вот появились язычники-англосаксы. Придется опять вспомнить еще одного Августина, святого Августина Кентерберийского. В 597 году папа Григорий направил его в Британию с сорока монахами, чтобы обратить в новую веру Этельберта I, короля Кента. После этого события римская церковь осталась в Британии навсегда.

— Однако кельтское христианство выжило, — закончил Костас.

— Выжило при первом Августине и при втором тоже, — согласился Джереми. — Их философия много значила для предков-кельтов. У них было свое представление об изначальном учении Христа, об универсальной истине, о свободе и личном стремлении. Их научили этому первые последователи Иисуса, добравшиеся до берегов Британии, а может быть, и сам император, о котором так туманно рассказывает Гильдас. Им удалось сохранить мудрость учителей, священную память о них.

— Да… Эти люди контролировали свои действия и несли ответственность за собственные судьбы, — добавил Джек.

— Вот в чем суть пелагианства! — согласился Джереми. — В Риме Пелагий увидел нравственную расхлябанность, упадок и обвинил в этом представление о Божьей милости. Если все предопределено Богом, зачем совершать хорошие поступки и стараться сделать мир лучше? Пелагианство основывалось на личной ответственности, на свободной воле и моральной стойкости. По мнению Пелагия, в жизни нужно следовать примеру Иисуса. Он показал, как избежать греха и прожить святую жизнь. Христиане должны выбрать подобный путь. Удивительно, как эта идея плавно продолжает основные традиции кельтского язычества, в котором восхвалялась способность отдельного человека добиться внутренней победы даже над сверхъестественным.

— Все равно мне непонятно, как кельтское христианство смогло сохраниться в Средние века после римского периода, — не унимался Костас. — Вначале англосаксы, потом викинги, затем норманны! Какая-то непробиваемая кельтская идеология!

— По-моему, все дело в определенном типе людей, которые решились перебраться в Британию, — ответил Джереми. — Речь не об известных нашествиях и вторжениях, а о поздней миграции. Например, сефарды — субэтническая группа евреев, изгнанных из Испании и Португалии, беженцы-гугеноты из Франции и Голландии. Требовался прочный внутренний стержень и сильный характер, чтобы добиться здесь успеха. Независимость, смышленость, целеустремленность, умение сопротивляться власть имущим, несгибаемость ни перед какими трудностями — вот национальные черты, сформировавшиеся в ходе истории. Британский дух! Поэтому идеи, поддерживаемые Пелагием, кажутся исконными.

— А по-моему, все дело в погоде, — пробурчал Костас. — Нужно иметь какую-то дополнительную хромосому, чтобы выжить в этом месте. Значит, вы считаете, церковь Сент-Лоренс хранит в себе всю эту историю?

— Нет никаких доказательств того, что на этом месте до XI века стояла церковь, — ответил Джек. — Никто не знает, где точно располагались церкви римского Лондона. К тому же собрания христиан проходили тайно. Даже после того как в IV веке христианство стало официальной религией, конгрегациональное поклонение не охватило Британию. Тем не менее хочется верить, что Сент-Лоренс — то самое место, которое мы ищем. Рядом амфитеатр. Вполне возможно, оно ассоциировалось с мучениями первых христиан. Более того, церкви часто строились на месте проведения языческих ритуалов. Мне кажется, здесь происходило и еще что-то священное… Когда-то давным-давно, задолго до появления римского Лондона. Тут кроется удивительная тайна.

— Сердце тьмы, — прошептал Костас, не сводя глаз с кирпичной стены в конце зала.

Джек проследил за его взглядом. Волнение передалось и ему. Он быстро посмотрел на часы. Музыка в нефе наверху давно смолкла. Вдруг в дверь постучали. Джек выпрямился, глубоко вздохнул и перекинул сумку через плечо.

— Сейчас и выясним, что там.

Глава 16

Через час Джек с Костасом снова зашли в гробницу. На сей раз прихватив с собой два переносных фонаря. Самолет ММУ доставил из коруоллского кампуса в лондонский аэропорт все необходимое оборудование, в том числе и защитные костюмы вместо тех, которые остались у Массимо в Риме. Джереми получил разрешение у священнослужителей на археологическое исследование по ту сторону кирпичной стены. В приватной беседе со священником договорились о совершенной секретности. Оборудование привезли в арендованном на киностудии фургоне. А грузчики оделись как съемочная группа. Обеденный концерт наверху завершился. И слышны были только григорианские гимны, которые разучивали хористы в нефе. Странно, эти звуки придавали уверенности Джеку, который собирался перешагнуть за порог мрачной неизвестности.

— Готово. За стеной точно пустое пространство, но ничего определенно сказать нельзя, пока не попадешь внутрь.

Джереми начал разбирать стену, вытаскивая кирпичи и складывая их рядом. Кладка оказалась очень слабой, податливой. Кирпичи с легкостью отходили от цемента.

— Отлично, Джереми, спасибо. Теперь твоя задача — держать оборону.

Джереми подергал засов на двери, ведущей в склеп, и, прислонившись к стене, стал молча наблюдать, как археологи экипировались для раскопок.

— Возможно, придется погружаться. — Костас посмотрел на экран ноутбука и проверил застежку гидрокостюма на шее. — Мы сейчас на глубине трех метров под Гилдхоллом, примерно на два метра выше римского слоя. Ниже под нами протекает приток Уолбрука. Учитывая, сколько осадков выпало в последнее время, думаю, там полно воды!

— В любом случае нужно надеть гидрокостюмы. Вероятно скопление токсичных газов, — предостерег Джек.

— Утечка газа? Откуда?!

Джек обвел рукой вокруг:

— Здесь две тысячи лет хоронили людей. Стоит ли вдаваться в подробности?