Последние из Альбатвичей

Некоторые соседи Леви знали о его другом, более тайном призвании. Он занимался магией и целительством верой, называемым пау-вау, как и его отец и дед до него. Часто местные жители искали его для лечения и альтернативной медицины. Его пациентами обычно были пожилые люди (которые всё ещё помнили старые обычаи), бедняки (у которых не было медицинской страховки или которые не могли позволить себе обратиться к врачу) и люди, предпочитавшие более целостный подход к своему здоровью. Пациенты приходили к Леви в поисках лечения самых разных заболеваний — от гриппа до артрита. Время от времени его вызывали по более серьёзным делам, например, для остановки кровотечения или сращивания сломанной кости.

Но пау-вау вышло за рамки медицины. Это была магическая дисциплина, такая же, как и любая другая, и довольно часто Леви обвиняли в столкновении с угрозами сверхъестественного, а не биологического происхождения. Экзорцизм, телепатия, ликантропия, межпространственные порталы, призраки и даже некромантия — за свою карьеру Леви приходилось иметь дело с некоторыми странными вещами. Его называли по-разному. Маг. Оккультный детектив. Исследователь паранормальных явлений. Охотник за приведениями. Историк сверхъестественного. Экзорцист. Ведьмак и колдун.

Но сейчас он не хотел быть таким человеком. Он подумал, что вместо этого он предпочёл бы оставить оккультизм на вечер и просто поработать в уютной столярной мастерской. Это занятие всегда приносило ему утешение и покой, а сегодня вечером он отчаянно нуждался в том и другом.

Когда Леви вышел из кабинета и пошёл по коридору, у него зазвонил сотовый телефон. Как и его багги, стиль одежды и другие факторы его жизни, мобильный телефон часто сбивал с толку тех, кто ошибочно полагал, что Леви всё ещё был амишем. Иногда он спрашивал их, что, по их мнению, он будет использовать вместо этого, чтобы оставаться на связи с людьми? Почтовые голуби и радиолюбительские приспособления казались ему не очень практичными, а гадание и некромантия не были его любимым способом общения с представителем службы поддержки коммунальных компаний или дорогим другом, который просто звонил, чтобы поздороваться. То же самое касалось и телепатии, от которой у него всегда текла кровь из носа.

Леви вытащил сотовый телефон из кармана и увидел, что звонит Стерлинг Майерс, его ближайший сосед. Стерлинг был хорошим человеком. Он был на десять лет старше Леви, женат и всё ещё очень любил свою жену (хотя и прошло достаточно времени их брака), и у него было двое детей (один учился в колледже, а другой учился в старшей школе). Стерлинг был общительным по натуре и всегда был готов поддержать разговор. Действительно, Стерлинг мог говорить всю ночь, если бы у него была такая возможность, что иногда раздражало. Но Леви был благодарен старшему другу. Всегда можно было рассчитывать на то, что Стерлинг будет кормить и заботиться о собаке Леви, Кроули (названной в честь Алистера Кроули, ещё одного соратника предков Леви). Когда необходимость требовала, чтобы Леви путешествовал на автомобиле, самолёте или поезде, Стерлинг также присматривал за Ди. Он был одним из дюжины людей, которым Леви безоговорочно доверял, и одним из немногих друзей, которые были у Леви за пределами оккультных социальных кругов.

Леви ответил на звонок.

— Привет, Стерлинг.

— Привет, Леви. Я тебя не разбудил, а?

— Нет, совсем нет. Вообще-то, мне не помешал бы перерыв. Я просто шёл на улицу поработать по дереву.

— Ну… — Стерлинг запнулся, прочистив горло. — Ненавижу перебивать.

— Всё в порядке, Стерлинг. Пожалуйста. Чем я могу тебе помочь?

— Просто… У меня здесь один приятель. Ему действительно нужно поговорить с тобой. Ты понимаешь, о чём я?

— Конечно. Я буду рад помочь, если смогу. Что его беспокоит?

— О, он не болен, Леви. Ну, я имею в виду, если не считать того факта, что он фанат «Балтимор Рэйвенс». Но, чёрт возьми, любой, кто болеет за Балтимор, должен быть немного болен головой, понимаешь? Я имею в виду, я люблю «Балтимор Ориолс», но эти «Рэйвенс» — просто убийцы.

Леви улыбнулся, но ничего не сказал. Обычно он терял терпение, когда Стерлинг начинал болтать, но сегодня вечером он наслаждался отступлением. Это было нормально. И он отчаянно нуждался в ощущении нормальности.

— В любом случае, — продолжил Стерлинг, — ему не нужен доктор пау-вау. Я звоню не поэтому. Ему нужно… ну, ты занимаешься другими вещами. Это паранормальное дерьмо. Ему нужно поговорить с кем-то, кто знает о таких вещах.

— Я понимаю.

Пульс Леви ускорился. В последний раз, когда Стерлинг звонил ему при подобных обстоятельствах, речь шла о детективе в штатском из округа Йорк, что в конечном итоге привело к конфронтации Леви с Абаламом и Пэймоном. Леви был знатоком многих различных — и порой противоречивых — школ магии, включая часто неправильно понимаемое искусство магии синхронистичности. Он осознавал синхронность, когда это происходило. Это происходило и сейчас. Всё складывалось. Перед ним был проложен путь, и хотя он не знал, куда он приведёт, у него не было другого выбора, кроме как следовать.

— Я скоро приду, — сказал он. — Мне просто нужно сначала позаботиться о нескольких вещах.

Прежде чем выйти из дома, Леви умылся и оделся. Он с тревогой заметил белую прядь волос в своей длинной, ухоженной бороде. Это был не первый такой волос, который он нашёл за последние несколько месяцев, но он был самым заметным — остальные были спрятаны среди соломы на его груди и руках. Вытерев лицо полотенцем, он надел чёрные брюки и туфли, белую рубашку на пуговицах и подтяжки. Он на мгновение остановился перед шкафом в спальне, пытаясь выбрать между чёрным фраком или чёрным жилетом со множеством карманов. Он выбрал последнее, мотивируя это тем, что на улице тепло, и — в зависимости от того, к чему приведёт встреча с другом Стерлинга — ему могут понадобиться карманы жилета для переноски различных вещей. Леви заметил, что жилет, который всего месяц назад плотно облегал его талию, теперь свисает. Он напомнил себе, что нужно начать есть больше. Затем он задумался, будет ли это действительно иметь значение, если он это сделает? Если он вскоре не разгадает загадку Пэймона, потеря веса будет его меньшей заботой.

Выходя, Леви остановился в холле и взял со стола небольшой потрёпанный томик. Книга с загнутыми уголками была его копией «Давно потерянного друга» — семейной реликвией и основным инструментом в его работе. Книга когда-то принадлежала отцу Леви, Амосу, а до него — его деду. Она была достаточно маленькой, чтобы поместиться в один из карманов его жилета, что он и сделал, приложив её к сердцу. Леви никогда не выходил из дома без книги. Это было его самое важное имущество — первое, что он схватил бы, если бы случился пожар. В отличие от общедоступных версий книги, продаваемых в интернете и в книжных магазинах «Новый век», издание «Давно потерянного друга» Леви было полным и содержало множество никогда неопубликованных заклинаний. Это обеспечивало ценную защиту от определённых врагов и опасностей. На первой странице была следующая надпись: «Кто носит с собой эту книгу, тот защищён от всех своих врагов, видимых или невидимых; и кто будет иметь при себе эту книгу, тот не сможет умереть без святого тела Иисуса Христа, не будет утоплен ни в какой воде, ни сгорит ни в каком огне, и не может быть вынесен ему какой-либо несправедливый приговор». Книга бесчисленное количество раз спасала Леви от вреда, но он надеялся, что сегодня вечером она ему не понадобится.

Почти мгновенно он схватил свою любимую широкополую соломенную шляпу с крючка на стене и водрузил её себе на голову, заправляя пальцем несколько выбившихся завитков волос из-под полей.

— Я ухожу, — сказал он молчаливому, невидимому стражу, охранявшему его дом. — Веди себя прилично, пока я не вернусь.

Воздух вокруг него изменился, указывая на присутствие стража. Почувствовав, что он понял, Леви открыл дверь и вышел наружу. Он пересёк двор и, посмотрев в обе стороны, улицу. Увидев, что его хозяин уходит, Кроули заскулил из-под загона, глядя ему вслед скорбными глазами.

— Я скоро вернусь! — крикнул Леви, решив выгулять собаку позже.

«Мы оба могли бы этим воспользоваться», — подумал он.

Прошли недели с тех пор, как он проводил сколько-нибудь качественное время с Кроули или Ди, так же поглощённый своими исследованиями, и Леви решил добиться бoльшего.

Он всё ещё думал об этом и чувствовал себя виноватым, идя по тротуару Стерлинга. Прежде чем он успел добраться до крыльца, входная дверь открылась, и наружу вышел Стерлинг, а за ним последовал человек, которого Леви не узнал. Он был примерно того же возраста, что и Леви, носил густую, непослушную копну рыжих волос, был эффектно веснушчатым и находился в хорошей физической форме. Его встревоженные глаза были тёмно-карими, а фигура указывала на человека, на плечах которого лежит тяжесть мира. Даже его аура отражала это. Это был человек, которого что-то беспокоило.