Последние пассажиры
Шрифт:
12.
Щербатый долго бродил вокруг места убийства Саныча, припарковав скрипучий велосипед возле тела. Он сосредоточенно втыкал штыковую лопату в грунт, ища наиболее подходящее место для могилы. Трудно было не согласиться с доводами Жигана, что мертвому уже все равно. Но и чистым перед совестью быть хотелось. Саныч был нужным человеком. Нужным для них для всех, оказавшихся в этом поезде, когда по Петербургу ударили две ядерные боеголовки. И, как позже оказалось, когда по всему миру ударили тысячи боеголовок. Сейчас Щербатый думал, как бы сложилась его судьба, не окажись в тот страшный миг он рядом с этим, теперь
Он снова ткнул лопатой в землю. Прошлая ночь, конечно, была вроде без заморозков, но и это место оказалось мало пригодно. Много камней и корней. Щербатый стал двигаться дальше, понимая, что он уже сделал практически круг вокруг места гибели Саныча но так и не подобрал места для могилы. Уйти дальше, значит тащить тело этого гиганта, что было не так просто. Он воткнул лопату в грунт. Сложил руки на черенке и уперся в них подбородком. Все-таки надо копать где-то тут. Он стал медленно осматриваться, и взгляд его уцепился за какой-то предмет, лежащий метрах в пятнадцати от тела старика, среди обломков здания. Он неторопливо приблизился к данному предмету и взял его в руки. Это оказалась отломанная от ножа рукоятка. На рукоятке было написано – «Щербатый».
Из уст пленника раздался какой-то нервный смешок. Он дернул руками, отчего по металлической спинке лязгнули наручники.
– Людоед значит? – тихо пробормотал он. – Ну… Я не виню тебя, слышишь… Мы ведь в такое время живем… Еду трудно добыть… Не мы виноваты, а кто все это натворил… Кто кнопки жал…
Моряк дернул левым веком и нахмурился.
– Мы?
– Ну… Ну да… Мы… Ты и я… Я ведь тоже людоед. Понимаешь?
– Вот как? А зачем ты мне это сейчас говоришь? – хмыкнул Моряк.
– Ну, как. Мы же теперь вместе можем еду добывать. Вместе намного легче…
– И нам надо будет вдвое больше еды. Чем же легче?
– Да ты пойми! – пленник явно заволновался и уже предвкушал свое освобождение, – Один человек одного человека не съест. Ну, съест кое-какие части тела, а остальное очень быстро протухнет. Ну, ты ведь сам это понимать должен. Ну, нет же электричества, чтобы остальное оставить на потом. Ну, ведь это расточительство. А так мы не поодиночке будем на одного человека охотиться, а вдвоем. Все равно мяса хватит на двоих с одной добычи.
– То есть ты хочешь, чтобы я тебя отпустил?
– Ну конечно! Мы теперь в паре работать будем. Вместе выживать легче.
– Я тебя сейчас освобожу и ты на меня накинешься и сожрешь. – Засмеялся в ответ Моряк.
– А смысл?! – воскликнул пленник. – Ты же жесткий и сам это знаешь. Да и нужен напарник. Я даже рад, что встретил такого как я! А ловко ты это… С журналом и куклой! Это ведь ты подкинул?! Ну, брат, отпусти. Вместе мы теперь сила. У меня даже в мыслях
нет, чтобы жрать тебя. Да и тебе, зачем я? Я жилистый. Сам ведь знаешь, что самые вкусные – это бабы и дети.Моряк прикрыл глаза и сделал глубокий вдох…
– У меня нет ключей от этих наручников. – Сказал он.
– А они одним ключом открываются. Ключ под матрацем вон той койки.
Моряк подошел ко второй койке у противоположной стены и поднял матрац. Там действительно лежал маленький ключ.
– Значит, это тут твое логово? Да? – медленно поворачивая голову в сторону пленника, проговорил Моряк.
– Ну да. Неплохо тут, верно? И радиации нет вроде. Ну, если крыс полно рядом то радиации нет. Мне так кажется. Нам двоим тут места, вполне хватит.
Моряк не притронулся к ключу от наручников. Он только как-то странно улыбнулся, и эта улыбка пленнику не понравилась. Что-то страшное было в ней.
Военный взял из кучи женского белья розовый кружевной бюстгальтер и поднес его к лицу пленника.
– Здорово пахнет? – спросил Моряк усмехаясь.
Каннибал нервно дернул головой.
– Ну… А что… Ты почему меня не отпускаешь?
– Потому что ты сказал все, что я хотел услышать. Потому что я теперь не сомневаюсь.
– В чем?! – воскликнул пленник.
Моряк скомкал бюстгальтер и достал нож, который тут же прижал к горлу каннибала.
– Открой рот.
– Что?!
И тут же последовал надрез на шее пленника. Тот закричал.
– Я сказал, рот открой, тварь!!!
Каннибал послушно распахнул пасть, и Моряк запихнул в нее скомканный бюстгальтер. Затем заорал и нанес сильный удар по зубам, вбивая кляп и поломанные резцы ему в глотку.
– Мразь! Тварь поганая! – Орал он на мычащего и бьющегося в ужасе, скованного четырьмя наручниками каннибала. – Что! Что, сука, твориться в твоей башке, что ты такое делаешь с женщинами и детьми! Дерьма кусок! Выродок!
Моряк вдруг отпрянул от пленника, вспомнив тела в яме, и схватил с пола тот самый топор, которым был вооружен этот убийца, когда вернулся в свое логово.
Каннибал в ужасе уставился на Моряка, как тот занес над ним этот самый топор. А палач стоял какое-то время с занесенным оружием, раздумывая, что делать дальше. Наконец он вдруг опустил топор.
– Это будет слишком просто. – Мрачно проговорил он и нанес очередной удар кулаком по голове, который вырубил пленника.
Родька очень низко наклонила голову. Она с трудом сдерживала слезы и очень боялась, что эти слезы увидят остальные в трапезном вагоне. Она отчего-то чувствовала, что если они увидят ее слезы, то это будет ей как-то угрожать. Она не могла поверить, что Саныча больше нет. Она не хотела верить, что за ней подглядывал и убил старика Моряк…
– Как же мы теперь… – растерянно вздохнул Ваффен, окидывая всех взглядом.
– Н-да, – мрачно вздохнул Жиган и потер щетину на подбородке, отчего та неприятно зашуршала. – Беда…
– А Щербатый куда делся? – Шум задумчиво вертел на пальце свою шапку и смотрел на пустующий стул старика.
– Да хрен его знает. Взял лопату, сел на велосипед Саныча и умчал куда-то. – Пожал плечами Жиган.
– Хоронить, наверное, старика. – Кивнул Клим. – Надо было помочь ему. Не по-людски как-то.
– А чего это Щербатый заграбастал себе велосипед старого? – Шум вопросительно на всех посмотрел. – Как-то странно. Вам не кажется? Может это он почикал дядьку?