Последние приключения Винни-Буха и все

– Привет, - пискнул Питачок, не выдержав.

Ни ответа, ни привета.

– Ну, здорово, Сава, - бухнул Бух, тоже не сдержавшись.
– Ты вообще здорова? Что-то выглядишь не здорово...

Ясные круглые глаза (как у Родины) по-прежнему смотрели на них не мигая. Только кустистые брови слегка приподнялись и сложились на лбу в домик. А потом в галочку.

– Сава, а как у тебя с этим самым?
– спросил Бух в лоб.

– Я бы попросила воздержаться от фамильярности в моем присутствии, ответила она сразу. Наконец.

– Что ты хотела бы попросить?

– с удовольствием поддержал разговор Бух.

– Нет, Сава, это мы хотим попросить!
– также поспешил высказаться обрадованный Питачок.
– Точнее, спросить. ГДЕ осталось ВСЕГО, когда НИГДЕ не осталось НИЧЕГО?

– Нету у меня, - отрезала Сава. Так как просто молчать у нее не получилось, она решила быть с ними максимально краткой.

– Чего?
– спросил Питачок.

– Ничего.

– Ты не понимаешь, Сава! НИЧЕГО - НИГДЕ, ВСЕ - ВЕЗДЕ!

Питачку так понравилось то, какой ответ получился в результате из его вопроса, что он тут же решил его сделать своим Девизом и жить под ним в дальнейшем. НИЧЕГО - НИГДЕ, ВСЕ - ВЕЗДЕ! Хорошо! Он даже забыл, зачем они пришли.

У Савы же от этой демагогической белиберды в голове отчетливо стала заезжать мозга за мозгу и, чтобы удержать тронувшуюся крышу, она коротко отрезала:

– Не дам!

– Ага, значит есть!
– обрадовался Бух.

– ВСЕ есть ВЕЗДЕ, - важно заявил Питачок, следуя своему новому Девизу.

– И нет, и не дам, - вновь отрезала Сава.

– Отчего ж не НЕ ДАТЬ, чего НЕТ... И не ДАТЬ, что ЕСТЬ!

Питачок действительно начал жить под Девизом.

– Ага, - согласился Бух.
– Только не есть, а пить.

– Нет, - возразила Сава.

Буху больше бы понравилось, если бы она сказала: Предоставление односторонней помощи представляется в данный момент нецелесообразным. Тут была бы какая-та зацепка. А что делать с односложной Савой, он не знал. Эта односложность - одна сложность. Хотя бы была она двухсложной или трехсложной... Силабо-тонической... Стоп! Опилки в его голове озарились бриллиантовым сиянием.

– Сава! А я про тебя песню напишу!

– Угу.

– Сава! Я про тебя песню уже написал! Слушай!

Если женщина красива,

Хорошо с ней выпить пива.

Если женщина умна,

Надо выпить с ней вина.

Если где-то посередке,

То придется выпить водки!

– Винни, а что такое Женщина?
– спросил Питачок.

– Женщина - это Сава.

– Бух, ты мил, - сказала Сава. И на этом кончилась ее односложность, потому что продолжила она уже так: - Полагаю, в принадлежащем мне хьюмидоре сомелье может обнаружиться шато-де-ля-блаш неплохого года, чтобы мы получили возможность отметить премьеру.

– Ой, ризлинг!
– радостно вскрикнул Питачок, когда она достала из тумбочки бутылку.

– Сава - ты человек!
– выдохнул Бух.

– И птица, - уточнил он, немного подумав.

– То есть женщина, - закончил он, еще немного подумав.

– Если женщина умна, хорошо с ней будет выпить вина, - процитировала Сава про себя (громко).

– Однако открывательным приспособлением я в данный момент не располагаю: не всем дарят Штопоры на Новый год. Мне, например, подарили энциклопедию для чтения, содержащую черезвычайно познавательную информацию.

– Я сбегаю, - сказал Питачок и убежал.

Вот тут-то и выяснилось, что Штопор потерялся.

x x x

То, что у тебя есть полезная вещь, выясняется, когда ее у тебя уже нет. Ну зачем Питачку нужен был Штопор, когда он у него был? Он даже пользоваться им не умел! То есть умел, но не мог. Силенок не хватало. (И кстати, это даже тоже лишнее: что еще можно делать со штопором, кроме как им пользоваться). Так или иначе поросенок Штопор не ценил.

А теперь оценил, а его нет. Нету. Нигде.

Обшарив свой дом, он мог бы засомневаться в своем Девизе НИЧЕГО НИГДЕ, ВСЕ - ВЕЗДЕ!, но к тому времени Девиз НИЧЕГО - НИГДЕ, ВСЕ - ВЕЗДЕ! он уже забыл.

Поэтому вместо сомнений Питачок приступил к утешениям. Мол, придет Новый год и Дед Мороз подарит ему новый Штопор. Счастливого Нового Штопора! Но потом он подумал, что до следующих Празников он в таком состоянии не протянет. И все-таки занялся сомнениями. И так, пребывая в сомнениях, он вернулся к Саве.

– Так, - сказал Бух.
– Так.

– Рискну высказать предположение, что сумма технологий открывания бутылок не сводится к банальному использованию специально предназначенных примитивных механизмов, - сказала Сава.

– Сава - ты голова!
– сказал Бух, и добавил, подумав: - И крылья. И все остальное... Что положено женщине.

И они взялись за дело.

А когда за дело берутся такие разнокалиберные персноажи - Винни-Бух, Питачок и Сава, - всегда лучше засэйвить. То есть кликнуть на СОХРАНИТЬ.

СОХРАНИТЬ

Они решили пробку продавить. Они давили, давили и давили. Но она не продавливалась. А потом они надавили особенно сильно... Бутылка дзинькнула! И! И через мгновение Винни-Бух, Питачок и Сава стояли посреди лужи с острыми островками битого стекла. А дом наполнился острым уксусным запахом...

Они решили пробку выбить. Они выбивали, выбивали и выбивали, ударяя по донышку. Но пробка не выбивалась. Они стукали все сильнее, а потом они стуканули особенно сильно... Бутылка дзинькнула! И! И через мгновение Винни-Бух, Питачок и Сава стояли посреди винной лужи...

После двух первых неудачных попыток, они решили горлышко отбить. Сава предложила действовать по схеме двух А. А именно, - раз - осторожно и два - аккуратно. Бух с Питачком согласились.

Сперва они тихонько постукивали по горлышку молотком для отбивания, который нашелся у Савы в кухонных принадлежностях. (Вот это да, Сава! сказал Питачок.
– А я и не знал, что для отбивания горлышек бывают специальные молотки). А потом они уже постукивали погромче. А потом так стуканули, что опять разбили бутылку!