Последние свидетели

Вначале ничего не понял: остатки костра и куски черной земли вдруг взметнулись вверх, а потом в уши ударил сильный хлопок. Эхо от него волной покатилось вниз по широкому оврагу. Тут же глянул на то место, где только что стояли Васька с Толиком, но их не было. Резанула страшная мысль -- неужели осколки попали в них? Нет, не может быть! Но Шмель-то почему не встает и не кричит. Колька не знал, что делать: сидеть на груше или бежать к ребятам.

Но новый шум и треск заставил Кольку глянуть на дорогу. А там, он глазам не поверил, -- огромная колонна машин, мотоциклов, на них солдаты в чужой форме, с автоматами, непонятные крики. Воздух прорезали автоматные очереди. Мотоциклисты быстро окружили место у костра. Наконец-то Колька увидел ребят и обрадовался, что живы. К мотоциклам и машинам подъехали солдаты на велосипедах: на груди тоже автоматы, рукава по локоть закатаны. Подъехало еще несколько машин и автобус с гремевшей из него музыкой. Из легковой машины вышли важные немцы и подошли к ребятам. Колька остолбенел.

"Что делать? Что делать?.. -- лихорадочно думал.
– - Сидеть или бежать? Ведь дома не знают, что тут творится..." Осторожно спустившись с груши, отполз к тропе, потом встал и, не оглядываясь, бросился бежать. Лишь бы не увидели, лишь бы не стреляли... Но выстрелов больше не было.

У цементной ямы приостановился -- погони нет. Слышал, как сзади трещат мотоциклы и гудят машины. Показались "крайние хаты". Людей на улице не видно. Как своим сказать, ведь обомрут... Кто-то Кольку окликнул. Оглянувшись, он увидел деда Сизова. Тот сидел на скамейке и курил. Колька встрече с ним даже обрадовался.

– - Чего мчишься, как угорелый? -- спросил дед Иван хриплым голосом. Дружка своего внука Петьки он привечал.

Собираясь с мыслями, Колька какое-то время молчал, потом его словно прорвало:

– - Там! -- махнул рукой, -- Там немцы, на машинах, мотоциклах, велосипедах и с автоматами!..

– - Слышал, слышал, как протарахтели. И что?

– - Они брата Ваську, Витьку и Толика забрали!

– - За что? -- нахмурился дед.

– - Гранату в костре взорвали.

– - Живы?

– - Угу.

– - А гранату где взяли?

– - Васька в траншее у леса нашел.

Затушив и бросив окурок, дед спросил:

– - Сам-то как удрал?

– - На груше сидел и все видел.

– - Понятно, понятно... А теперь слушай меня: беги домой и расскажи своим. Только не кричи, иначе все испортишь. Передай, чтобы мама и бабушка ко мне подошли. Понял? Да, еще заскочи к тетке Кате, пусть тоже придет. Беги! -- Дед легонько подтолкнул Кольку костылем в спину и, кряхтя, встал со скамейки.

... Слух о том, что ребята нашли и взорвали в костре гранату, а немцы их задержали, мгновенно облетел все Лыково, и у дома деда Ивана Сизова собралась толпа. Она гудела как пчелиный улей: думали -- что делать? Вначале хотели пойти всей толпой навстречу немцам, но потом посчитали, что лучше дожидаться тут: село немцы не минуют, тогда все и разрешится. Кольку много расспрашивали, и он рассказывал обо всем, что видел.

Вскоре послышался шум моторов, и в село въехала колонна мотоциклов, машин, а за ними -- солдаты на велосипедах. Большая часть колонны прошла в центр села, а несколько машин и мотоциклов остановились. Из легковушки вышел высокий молодой немец, к нему из автобуса подошел человек в гражданском. Солдаты вывели из автобуса и ребят. Толпа заволновалась, гул усилился. Опустив головы, ребята молчали, а человек в гражданском прокричал:

– - Слушайте! Слушайте! Сейчас будет говорить командир немецкой части Отто Шмидт.

Шум не сразу, но прекратился. Немцу поднесли из автобуса деревянную подставку, он медленно поднялся на нее и оглядел собравшихся. Потом стал выкрикивать непонятные слова, размахивать руками, но Колька разобрал лишь одно слово -- "Дон". Затем на подставку вскочил переводчик и стал переводить.

– - Господин офицер поздравил вас с освобождением от советского режима. Теперь вы свободные граждане и будете работать на Великую Германию. Доблестные солдаты фюрера вышли к Дону, скоро падут Москва, Ленинград, Сталинград...

– - Мам, а мам! -- теребил Колька руку матери. -- А когда ребят отпустят?

– - Да помолчи ты! -- всхлипнула мать.

– - Я к Ваське хочу... Они не виноваты, сам видел...

– - Молчи!

– - Я немцу скажу об этом.

– - Не вздумай!
– - Мать схватила Кольку за руку.

Уткнув головы в почерневшие босые ноги, ребята молчали, вычерчивая пальцами ног на пыльной дороге какие-то завитушки. У Витьки лицо красное, дышит тяжело. Васька голову ни разу не поднял, Толик -- тоже. "Как проскочить мимо солдат? Стоят будто истуканы и все, все видят!" -- думал Колька. Но пробежать можно: вот как крайний немец отвернется, тогда и рванет. Колька уставился на немца и, не моргая, стал ждать.

Ага-а, отвернулся... Вырвав у матери руку, мальчишка побежал к ребятам. Не добежал: глазастый немец подставил ножку, и Колька упал на землю. Переводчик отвлекся и замолчал. Подойдя к Кольке, немец наставил на него автомат и грозно буркнул. К Кольке подбежала мать, за ней бабка, подхватили его и потащили к деду Ивану. Офицер что-то спросил у переводчика. Тот подошел к Колесниковым.

– - Господин офицер спрашивает, чей этот мальчик?

От толпы отделился дед Иван. Поправив бороду, сказал:

– - Скажите офицеру, что эта женщина его мать, а рядом -- бабушка. У них большая семья, отец умер до войны. Мальчик бежал к брату. Он хотел сказать, что брат не виноват и ребята тоже не виноваты. Гранату они нашли... -- Дед говорил, показывая палкой то на Кольку, то на Ваську и его друзей, то на мать с бабкой. А переводчик переводил.

Колька вдруг крикнул:

– - Они не виноваты!

– - Почему? -- строго спросил переводчик.

– - Я гранату нашел, а они в костре взорвали, думали поддельная.

– - Неправда! -- крикнул Васька. -- Гранату я нашел!

Братья заспорили, и этот спор неожиданно прервала бабушка Галя. Подойдя к офицеру и прижав сухие руки к груди, она вежливо сказала:

– - Помилуйте наших киндер, пан офицер, отпустите их... Эту гранату они нашли у дороги и бросили в костер, чтоб других уберечь. В чем же вина? Всем миром просим, пан офицер, отпустите... -- Бабка хотела еще что-то сказать, да раздумала. Заметила, что слова "пан офицер" и "всем миром просим", немцу понравились. Неприступное лицо офицера подобрело, губы тронула улыбка.

Был бы Колька постарше, понял бы хитрость бабки и ради кого она это делала. Но в тот момент героиней ему казалась мать! Как она здорово пригрозила немцу! Тот даже назад попятился. А бабушка -- "помилуйте, пан офицер..." Не хватало еще на колени брякнуться. Собой Колька тоже доволен: не сдрейфил, эх постоять бы с ребятами, да немец помешал.

Тем временем офицер глянул на часы, что-то прокричал и ребят отпустили. Вот это да!.. Никто не ожидал, что так быстро. Столько было радости.

Немцы сели в машины, на мотоциклы, в автобусе включили музыку, и колонна запылила в сторону Верхнего Карабута. А офицер вдруг подошел к бабушке Гале и, улыбаясь, похлопал ее по плечу.