Последний день в... Париже

Я чувствовала себя обогащенной и вдохновленной. И в то же время грустной.

– Что с тобой, Вик? – Соня заметила мое подавленное настроение.

– По Алексу скучает, – словно знаток, заявила Кристина.

– Вот и нет!

Я что, так очевидно себя веду?

Мы купили мороженое, сели на парапет у фонтана возле пирамиды и, разувшись, окунули ноги в прохладную воду.

– Кайфы! – Крис закрыла глаза и откинула голову, подставляя лицо солнцу. – Когда парни нас обещали встретить, погулять?

– Кажется, они сказали, что не раньше девяти, – Соня попыталась дозвониться до жениха, но безуспешно: второй этап собеседования должен был уже закончиться.

– Положи трубку, вдруг Светлана Эдуардовна ответит! – Кристина шаловливо отняла телефон. – Как ты это выдерживаешь?

– У меня нет выбора, – пожала плечами Соня. – После свадьбы перееду к Тёме.

– Родители лишают тебя квартиры? – удивилась я, совершенно не понимая.

– Нет, – Соня покачала головой и, медля, призналась: – Я сама ушла.

– Как это возможно?! – Кристина смотрела на подругу в недоумении, но я, к сожалению, все поняла. Причина этой свадьбы прояснилась. Никакого согласия от ее родителей не было.

– Это ужасно… – простонала я, обнимая подругу.

Соня – их единственный, ненаглядный цветочек, вдруг не оправдала их ожиданий, выбрав в мужья простого парня-однокурсника, а не перспективного юриста или нефтяного наследника. Как могут родители отказаться от ребенка только потому, что он оказался в чем-то не угоден?

– Давно? – Вспоминала момент, когда Соня объявила о своем решении жить с Тёмой, под гиперопекой будущей свекрови. Она обо всем знала и жалела девочку. – Почему не сказала?

Хотя и задала вопрос, но уже знала ответ. Я тоже скрыла свой возможный диагноз. Мы начали носить маски друг перед другом, притворяясь, будто контролируем жизнь, из любви и заботы.

– Хотела рассказать вам в поездке, но…

«Но всему помешала моя новость», – мысленно добавила я, обнимая ее. Кристина стиснула нас, чуть не уронив мороженое.

– А я не могу иметь детей, – выдала она, уткнувшись носом нам в плечи.

– Что?! – мы с Соней воскликнули в унисон.

Вот это новости! Сегодня день гребанных открытий.

– Что-то с аномалией шейки, – как бы небрежно махнула рукой Кристина, усердно доедая мороженое. – Моя матка типа неприступной крепости для сперматозоидов.

– А что если… ЭКО? – Соня была осведомлена по теме, поскольку давно втайне мечтала о детях.

– Может быть, я не спрашивала, – с непринужденной легкостью произнесла Крис, небрежно пожав плечами. – У меня нет цели заводить мелких сопляков еще лет десять как минимум.

Она доедала мороженое, громко скребя ложкой по дну стаканчика, выискивая последние капли, и отставила его в сторону. Мы смотрели на подругу, не понимая как она на самом деле относится к этой новости. Ком подкатил к горлу. Никогда не задумывалась о детях, но наверняка была бы расстроена мыслью о невозможности стать матерью.

– Захочу ребенка – схожу в приют, выберу самого симпатичного, – небрежный тон Крис становился все более уверенным. В стрессовых ситуациях она всегда была неизменно невозмутимой, по крайней мере, внешне. – Материнство – это не мое. Я не парюсь.

«Ага, и поэтому сразу нам не рассказала», – добавила я про себя.

Соня шмыгнула носом, Крис обняла ее, а я присоединилась к ним.

– Как мы докатились до такого? – озвучила я вопрос, который, казалось, терзал нас всех. – Раньше обо всем друг другу рассказывали: каждый мальчик и каждый первый поцелуй, а теперь такие серьезные проблемы и мы молчком.

– Больше никаких секретов друг от друга, дурочки! – заворчала Соня.

– Чем старше, тем серьезнее проблемы, – согласилась я. – Как это раздражает! Давайте оставим все на уровне «первых поцелуев»?

– Ты, вон, осталась! – хихикнула Крис. – Подробности недавнего поцелуя утаила не только от нас… но и от себя.

Девочки начали тихо посмеиваться.

– Я все помню, – шутливо нахмурилась я. – Просто еще не поделилась.

– О, память возвращается, да? – Крис лукаво посмотрела на меня. – Что, было паршиво, раз молчишь?

– Нет, – лицо вспыхнуло от смущения, – было круто! – Мысли о том поцелуе не давали мне покоя, несмотря на мои усилия забыть его. Сердце гулко забилось. – Так круто, что я теперь каждую минуту об этом думаю.

Соня и Кристина смотрели на меня, радуясь. Мы знали друг о друге все. На что я полагалась, пытаясь что-то скрыть? Больше таких ошибок не допущу.

– Я не наелась, – похлопав по животу, деликатно перешла на другую тему. – Пойдемте прогуляемся к Триумфальной арке и полакомимся круассанами с кофе. Мечтаю о них уже третий день.

– Желание Селезневой – закон! – отрапортовала Крис, приставив ладонь к виску будто отдавая честь.

Обувшись, мы отправились на прогулку. Восхитительная погода и изумительные Елисейские поля. Любое место, куда ни стань – словно открытка. Мы дурачились, придумывали идеи для фотографий, сделали их около пятисот, не меньше! Скоро моя лента запестрит новыми фотками.

– Слушай, Сонь, на счет жилья со свекрами, ты подумай лишний раз. – Вернулась к теме Кристина, когда мы сели за столик в уличном кафе. Знали, что здесь ценник дороже всего, но как можно было не погрузиться в атмосферу Парижа и не поглазеть на виды вокруг. – Знаешь, сколько браков рушатся из-за совместного проживания с родителями.

– Если будет невыносимо, что-нибудь придумаем.

– Снять квартиру – не вариант? – Кристина была неумолима. Ее философия была проста и ясна: «Все люди – отстой. Проще знать это и приятно удивляться, если кто-то докажет обратное».

– Чтобы быстрее накопить на свое жилье, эти деньги лишними не будут, – Соня приняла меню и с грацией и врожденной нежной женственностью улыбнулась официанту, который слегка поплыл.

Она безумно красивая! Тёма обязан порвать на себе рубаху ради ее счастья. Я понимала настойчивые намеки Крис на необходимость отдельного жилья.

– А что насчет ипотеки? – спросила я.

– Тёма ни за что не согласится, – вздохнула она. – Такие проценты сейчас, космос!

– Конечно! – фыркнула Крис. – Ему то что? В тепле, у мамки под сиськой, котлеты и борщи и трусы постираны. Ипотека требует зрелости.