Последний довод павших или лепестки жёлтой хризантемы на воде

— А у меня всё проще, — пояснил лейтенант, дождавшись паузы, — «зелёный» пропуск в койку к Саре! Когда «франклин», когда «грант», а когда и «джексон».

Фредерик Винченце командир «Летающего дредноута», как иногда он называл свой самолёт, вполуха слушал сексуально озабоченный трёп подчинённых.

«Эти придурки точно схлопочут выговоры за излишне вольное поведение и засорение эфира», — ворчливо подумал он и уже хотел сделать им замечание, но ему стало не до того.

И не болезненные чёрные дымы, испачкавшие нежный цвет горизонта прямо и левее по курсу, его сейчас заинтересовали.

Самолёт шёл ровно, почти статично держа продольные и поперечные горизонтали. С трёх тысяч метров, наблюдая в бинокль раскинувшиеся просторы, расписанные частыми водными узорами рек и озёр, он заметил низколетящий самолёт сложной конструкции. Приглядевшись, распознал моноплан с прямыми крыльями, и что самое интересное с поплавками под крыльями. Накручивая ролики настройки, впиваясь прищуром в детали, он замечал то, что подтверждало слова офицера радиолокационного слежения — на плоскостях самолёта, действительно алели опознавательные круги «фрикаделек».

Почему ему на ум пришло такое определение? Его отец умер при родах, как подшучивали многие из рабочего квартала, где жила его мать. В общем, он их бросил. Мать сошлась с одним, весьма не молодым военным. Фрэнки, выросшего без отца, конечно, как волчонка к вожаку стаи, тянуло к этому псевдопапаше. На редкость занудный старик, однако, очень интересно рассказывал о своих военных похождениях, возможно где-то и привирая. От него то, он и узнал, как называли красные круги опознавательных знаков японских самолётов американские военные.

— Война — дерьмо, — всегда повторял отчим, дыша пивным перегаром, — войну интересно смотреть по телевизору, но если она подберётся ближе, сынок, мало не покажется.

Сюжет раскручивающейся постановки в увеличительных линзах бинокля Виченце, обретал приключенческий и захватывающий характер с появлением двух вертолётов.

— Вот это да! — Не удержавшись в полный голос, выдал командир, когда заметил вспышки выстрелов, а японский самолёт сбросил плавники. Через какое-то время любопытное зрелище вышло из сектора наблюдения, перемещаясь по левому борту почти навстречу самолётам с «зелёными беретами», а вскоре и вовсе осталось за хвостом. Командир переключился на приближающийся (судя по карте) военный объект, который он уже мог разглядеть в мощный бинокль. То, что там идёт бой, не было ни каких сомнений: поднявшийся высоко дым, вспышки выстрелов, вертолёты, горящая техника, угадываемые фигурки людей.

А время отсчитывало последние секунды жизни самолётам 160-го авиаполка, тысяче двумстам человек личного состава 7-й группы специального назначения и около тысяче человек из батальонов связи и поддержки.

Фредерик Винченце, командир ударного самолета АС-130 «Ганшип», а по совместительству наблюдатель-любитель, был мгновенно ослеплен яркой вспышкой ядерного взрыва.

Нью-Йорк. Район Квинс.

Шесть вертолётов «Си Найт», забитых под завязку штурмовыми отрядами, взлетели с десантно-вертолетного корабля-дока «Денвер».

Ранее десантный корабль, после устранённых неполадок в главной энергетической установке, покинув ремонтные доки «Электрик Бот», направился вглубь пролива Лонг-Айленд для проверки отремонтированного двигателя. Пройдя 40 миль и проведя ряд неудовлетворительных тестов, капитан корабля решил возвращаться, когда турбина окончательно здохла. После получасового препирательства по радиосвязи с руководством ремонтной компании, (дело было в пятницу) к кораблю подошли буксиры с ближайшего порта и оттащили его в гавань Нью-Хейвена.

Судно осталось на весь уик-энд в гражданском порту.

И вот теперь, после объявления тревоги, вертолёты с морскими пехотинцами на борту, за пятнадцать минут по диагонали проскочив над проливом Лонг-Айленд, приближались к задымлённому Нью-Йорку. Внизу уже мелькали пригородные дома района Квинс.

Через летящие выше самолёты-ретрансляторы эфир был насыщен радиообменом между командованием, ведущим коррекцию и руководство, различными боевыми группами, отрядами, ударными и десантными вертолётами.

— Внимание, это «Кобра-1». Сорок секунд до входа в зону. Наблюдаю большое задымление над жилыми кварталами.

— «Кобра-1», говорит «Гризли-3», радиолокационной активности ПВО противника не фиксируется.

— Вас понял «Гризли», что вы видите в ИК-диапазоне и на тепловизорах?

— Замечено движение на улицах. Есть вероятность большого скопления гражданских. Командование требует предельной аккуратности при ведении огня.

— Вас понял, действую по разработанному плану, перехожу к стадии высадки.

Вертолёты зависли в нескольких метрах над маячившими в сизом мареве крышами возвышающихся бетонно-стеклянных колоссов, гоняя лопастями причудливые вихри насыщенного дымом воздуха. Проёмы в фюзеляжах взъерошились пулеметами и стволами снайперских винтовок

— Команда всем снайперам, это капитан Спрингстин! При высадке внимательно следить за окнами и крышами, возможны противники, возможны гражданские. Использовать тепловизоры.

— «Кобра-2», всё чисто.

— «Кобра-3», наверху всё чисто. Внизу движение транспорта и людей.

— «Кобра-4», вижу непонятные термальные эффекты в окнах домов.

— Это «Кобра- 6», смещаюсь. Наблюдаю какое-то шевеление, не могу определить.

— Уточнить!

— Противодействия нет. Разрешение на посадку?

— Внимательно парни, слишком всё спокойно, — Спрингстин сам всматривался в FLIR.

— Сэр, может быть они сюда не добрались?

— Да как же? Говорят, что передовые отряды противника замечены уже в Гарден-Сити и Фрипорте.

Капитан сомневался, не решаясь отдать команду на высадку. С другой стороны, висящие на одном месте вертолёты, были чересчур удобной мишенью. Надо было принимать решение.

— Хорошо парни, слушай команду: предельное внимание. «Кобры» — «два», «три», «шесть», на посадку. «Один», «четыре», «пять» на контроле. Как поняли?

— Готовы!

— Держать связь. Пошли!

Вертолёты опускались ниже и три пошли на посадку. Сквозь дым стали чётко проглядываться, наплывающие башни небоскрёбов с вертолетными площадками на крышах — дым ниже оказался более рассеянным.