Последний холостяк

Непонятно, как всего за двадцать четыре часа ее жизнь из нормальной превратилась в смертельно опасный марш по минному полю.

Марни направилась на кухню за вином. Часы пробили только три, но ей стоило выпить.

Так с легкостью обвел его сзади, и мяч полетел в корзину. Дилан подхватил его снизу и попытался повести, но мяч ушел в сторону и ударился о стену площадки.

Так со смехом подобрал его.

– Совсем мышей не ловишь, – протянул он. Его акцент отличался от акцента Марни, но, как и у нее, до сих пор оставался очень заметным. По сравнению с другими, южанам труднее всего было избавиться от акцента, независимо от того, как давно они приехали с юга.

– Я стараюсь не наседать на тебя. Думаю, ты слегка утомился после свадьбы. Но если ты хочешь, чтобы тебе надрали зад…

Так фыркнул.

– Можно подумать, что это возможно. – Он бросил мяч Дилану и, подойдя к скамейке, взял бутылку с водой. Травма колена поставила крест на его футбольной карьере, но он до сих пор был в отличной спортивной форме, в то время как Дилан уже начинал чувствовать последствия слишком длительного сидения за письменным столом. Он еще мог постоять за себя на площадке, но о том, чтобы надрать кому-то зад, не могло быть и речи.

Дилан уселся рядом с приятелем, чтобы попить воды.

– Так почему ты сегодня не со своей женой? Медовый месяц уже закончился? – Ранний звонок Така удивил его. В последнее время они стали играть реже, особенно с тех пор, как Так почти не вылезал с Итаки, где Кэсси заканчивала работу над диссертацией. Но поженились они только в пятницу. Дилан предполагал, что они проведут в отеле по меньшей мере еще несколько дней.

Так пожал плечами:

– Сегодня в университете какая-то лекция, на которую Кэс хотела пойти.

– Она уже бросает тебя ради настоящих звезд? – Несмотря на всю известность Така, Кэсси гораздо больше интересовали звезды космоса, чем звезды «Космо».

– Скажи спасибо, что мне удалось оттащить ее от компьютера на время, достаточное, чтобы пожениться. Настоящий медовый месяц будет, когда она закончит диссертацию.

– Медовый месяц в Антарктике… Звучит… – Дилан помолчал, – пугающе. – Даже он знал, что Кэсси подумывает о поездке в Антарктику, хотя никак не мог понять, почему она хочет туда ехать. И пока Так полностью разделял исследовательский энтузиазм Кэсси, Дилан уже ворчал по поводу неминуемого развода.

– Согласен. Меня больше привлекает Аруба. В Антарктике адский холод.

Дилану всегда казалось, что нелюбовь Така к холоду – это его личная особенность. Но ночью в пятницу Марни высказывала такое же мнение. Должно быть, это относилось ко всем выходцам с юга. Тогда зачем южане едут на север?

– Я поговорил с людьми, которые все знают, – продолжал Так, – и узнал, что ты собирался провести выходные в Хэмптоне.

Дилан машинально стучал мячом о землю.

– В субботу у меня была встреча за ланчем, а потом мне расхотелось ехать.

– Что ты за юрист, если работаешь в «День труда»?

– Я очень дорогой юрист. – Он обтер полотенцем лицо и шею. Может, зад он Таку и не надрал, но набегался до пота. – К сожалению, за этот час мне никто не заплатит. Это по делам фонда. Риз хочет, чтобы я взял на ее место Марни, вот мы и встречались по этому поводу.

Так искоса взглянул на него.

– Ты завтракал с Риз?

Дилан знал, что Так чувствовал себя неловко из-за всей этой истории. Как-никак Риз была его двоюродной сестрой, и он разрывался между ними, хотя и совершенно напрасно.

– И с Марни, – добавил он. – Всего лишь деловая встреча. – Что было не совсем верно. Впрочем, если его и посещали неделовые мысли, к Риз они не относились.

После ланча Дилан оставался в сомнении относительно Марни. Как профессионально, так и персонально. Ее резюме выглядело впечатляюще. Однако сама Марни показала себя на встрече не слишком хорошо. Она выглядела рассеянной и неуверенной, что, впрочем, можно было понять, учитывая события предыдущей ночи. Даже Риз упомянула об этом позже.

– Мне кажется, ты чем-то смущаешь ее.

К сожалению, это не давало ему возможности понять, как Марни поведет себя в работе и пройдет ли ее смущение со временем. Он проводил в фонде совсем немного времени, но в этих случаях ей пришлось бы работать с ним. Так что, если общение с ним – для нее проблема, это могло стать проблемой и для него.

Тем не менее Дилан видел, что Марни относится к своей работе с душой. Когда ей удавалось сосредоточиться, она выглядела убедительно, и ее желание помогать людям произвело на него впечатление. В конечном счете на основании ее резюме и рекомендаций Риз он наверняка решил бы направить ее на собеседование к директору по персоналу.

Но сама по себе Марни ставила его в затруднительное положение. Она привлекала его физически, в этом не было никаких сомнений. Но было что-то еще. И это «что-то еще» заставляло его задуматься. Она не выглядела неуравновешенной, но определенно чувствовала себя выбитой из колеи. В обычной ситуации этого оказалось бы достаточно для того, чтобы Дилан на всех парах устремился в противоположном направлении, но, как ни странно, он обнаружил, что все выходные думает о ней явно больше, чем хотелось бы.

– Э-эй?

Дилан вздрогнул, увидев, что Так машет у него перед носом рукой.

– Извини. О чем ты говорил?

– Я сказал, что тебе пора перестать отвечать на звонки Риз. – В голосе Така вместе с раздражением слышалось какое-то беспокойство.

– Почему?

– Потому что пора оставить все в прошлом.

Внезапно в сознании Дилана возник манящий образ обнаженной Марни. Он подтверждал тот факт, что Риз осталась в прошлом, но, учитывая отношения, связывавшие Така с двумя ее подругами, скорее всего, не стоило приводить это в пример в данный момент. Дилан не хотел, чтобы его друг чувствовал себя в еще более трудном положении.

– А с чего ты взял, что это не так?

– С того, что Риз продолжает тебе звонить, а ты отвечаешь.

– Так что же, мне ее игнорировать? Это какое-то ребячество, тебе не кажется?

– Она переспала с другим всего за несколько дней до вашей свадьбы. И ты считаешь, что в этом нет ничего особенного? Ты просто пожал плечами и отдал ее Мейсону. Хоть бы разозлился, что ли. Но нет. Черт, похоже, я зол на нее больше, чем ты.

Он тоже злился. Вначале. Но злость быстро прошла, и ощущение, что его предали, улетучилось. Его гордость и самолюбие слегка пострадали, а то, что все это произошло на глазах у публики, поставило его в неловкое положение, но Дилан преодолел это. Женщины бросились утешать его, и Риз получила множество упреков в неверности и легкомыслии. Ситуацию спасло то, что они с Риз остались друзьями. Родственникам сложно было раздувать скандал, когда главные действующие лица вели себя так, словно ничего особенного не случилось. Все улеглось достаточно быстро и без драм. Едва ли Дилан мог желать лучшего.