Последний хранитель

— Но я ничего не помню! — с отчаянием произнесла Мира.

— Еще бы ты помнила, — фыркнул старик и закашлялся. — Того Хранителя, который прятал Зеркало, лишали памяти. И охраняли уже его. Обычно мы меняемся. Десять лет назад жребий прятать Зеркало выпал тебе. К тому же у вас с Егором удачный возраст. Хранители обладают многими способностями, в том числе, могут немного менять свой внешний вид, делая его моложе или старше в пределах десяти лет. Нам с Галией не было смысла молодеть, а вот вы с Егором смогли сойти за первоклашек. Ты ничего не помнила, и тебе было легко преодолевать десятилетнюю разницу, а вот он в теле ребенка весь извелся, пока не вырос. Ради безопасности мы устроили тебя к «тетке». Любовь Аристарховна получила очень солидные деньги за молчание. Ее сыну и другой родне тебя представили внезапно осиротевшей родственницей из другого города. Мы все пристроились поблизости, чтобы за тобой наблюдать. Нам немного надоело скитаться, и мы хотели пожить лет десять на одном месте. Все просчитали — кроме предательства. Нас предала Майя, ты знала ее, как соседку Егора.

— Она недавно погибла в автокатастрофе, — вспомнила Мира.

— Нет, — поморщился дед. — Ее убил Влад. Дьяволы умеют соблазнять, но, когда получают желаемое, препятствие на пути к цели уничтожается. Мы проработали с Майей почти пятьсот лет и больше ожидали, что оступится Егор, чем она. Майя выдала всех Хранителей кроме тебя. Может, в последний момент в ней что-то проснулось, но, так или иначе, твоего имени она не назвала. Поэтому мы пытались запутать Влада и убедить его, что последний Хранитель — Карина. Мы видели, как ты злилась на Егора за то, что он вдруг стал бегать за Третьяковой. Знала бы ты, каких усилий ему это стоило. Ваши с ним чувства тоже в планы не входили. Хранители на работе, нам запрещены личные отношения. Ты всегда была осмотрительной, однако десять лет совместного взросления с Егором что-то в тебе изменили. Мы уже собирались вмешаться, потому что Егор стал рассеянный и начал делать ошибки, когда случилось предательство Майи. После нашего разговора ты обязательно вспомнишь, возможно, ближе к вечеру. Сейчас же тебе, конечно, кажется все бредом. Ты видела, что происходит вокруг?

Мира снова кивнула. На слова сил не было, но старику и не нужен был ответ. Он пытался успеть рассказать все сам.

— Слуги дьявола как никогда близки к открытию Зеркала, — прохрипел он. — Человеческий мир почувствовал дыхание Чудовища, которое только и ждет, чтобы его выпустили. Демонам вроде Влада плевать на этот мир. Ведь есть много других. Однако и цели его уничтожить у них тоже нет. Апокалипсис — лишь побочный эффект. Бессмертие — вот чего они ищут. Первое дитя дьявола получило от своего темного родителя все, в том числе бессмертную и бесконечную жизнь. А также дар наделять бессмертием того, кто ему поклонится. Мы называем Влада и его приспешников слугами дьявола, но на самом деле они давно предали Темного хозяина, ведь действуют против его воли. Дьяволу не нужна конкуренция на земле, поэтому лично он никогда нам не мешал. Чудовище не может погибнуть, оно было создано до появления самой смерти, оно умеет лишь разрушать. Поэтому мы несем свой вечный пост рядом с его темницей.

— Но кто вы?

Дед какое-то время молчал, явно не желая отвечать, потом все-таки произнес:

— Скажем так, у каждого из нас есть грешки. Мы от Него, но в немилости. Пытаемся заслужить прощение. Мне оно, похоже, так и не светит.

Мире очень хотелось уточнить про Него, но вид у старика был совсем плох.

— А разве больше некому помочь?

Она хотела спросить, вмешается ли Он, если дела пойдут совсем плохо, но дед отчаянно затряс головой. Видно было, что полунамеки его разозлили.

— Есть мы, больше никого. О нас практически ничего нельзя было узнать, и в этом была наша сила. Она велика, но не безгранична. Мы не люди и не с Земли, поэтому для того чтобы наша сила не уничтожила тех, кто рядом, то есть, людей, да и нас самих, когда мы в человеческом обличье, были придуманы Замки. ЗамОк есть у каждого Хранителя. Его держат в секрете, потому что, как только враг узнает, в чем твоя слабость, а по сути, это и есть Замок, то он непременно ей воспользуется. Однако, чем старше Хранитель, тем проще Замки, и в то же время сложнее. Мы с Галией — старожилы, наши Замки примитивны и могли быть легко использованы против нас. Как оно и случилось. Майя не рассказала о тебе, но хватило и того, что она выдала наши личности и Замки. Мне нельзя выходить под дождь и снег. Если я нарушу этот запрет, моя сила иссякнет. В последнее время я и сам расслабился, постоянно шарахался под дождем в пленке и под зонтом, одно это уже могло вызвать вопросы, но я был спокоен, потому что в Поморске полно странных людей. Влад не мог меня заподозрить, потому что я был для него лишь безумным стариком. Хранителей нельзя почувствовать или увидеть, когда мы применяем нашу силу. С нами можно разделаться, только узнав про наш Замки. Нам надо было бежать, как только мы узнали о предательстве Майи, но перемещать Зеркало с места на место не так уж просто. Мы решили, что раз Влад ничего не знает о тебе, то есть шанс справиться и протянуть до затмения. В это время наши Замки исчезают, и мы собирались покончить с Владом. Но он нас переиграл.

— Вы подставили Карину.

Упрекать умирающего было последним делом, но теперь мозаика постепенно складывалась в цельную картину, и она Мире совсем не нравилась. Карина не только поверила в то, что она последняя Хранительница, но сразу же попыталась предать всех, повторив путь Майи. А теперь расплачивалась за свое легковерие.

— Если бы я знал, что смерть невинного может остановить Чудовище, я бы сделал все, что в моих силах. Я же сказал — мы не ангелы. Чудовище чувствует, что на этот раз у его приспешников все получится. Оно ждет своего часа и уже бередит умы людей. К тому времени, когда наступит затмение, в Поморске не останется ни одного разумного. Владу и не нужно будет ничего делать. Люди сами себя уничтожат. Ты — последняя Хранительница, Мира. Галия умерла час назад. Ее Замком были тараканы. Как только Влад узнал о них, то вызвал в дом дезинсекторов. Мы охраняли тебя в парке и пропустили их приезд. Сложнее всех им было справиться с Егором. Его Замок — запрет на сахар. Они не могли вытащить его под дождь или убить тараканов в его доме. Он попался, когда пришел за тобой в полицейский участок, но вышла путаница, и тебя отпустили раньше. Влад — сильный демон, но у его могущества в этом мире тоже есть ограничения. Он не может выступать против системы, и мы всегда сотрудничали с государством. Потому и посадили тебя в камеру на ночь — думали, что к утру справимся. Майя ведь все это время была жива. Похороны, поминки — это все видимость для людей. Она переметнулась к Владу, так как мечтала избавиться от бремени Хранителя. У нее то грешков было побольше наших. Майя нас выдала, но о Замках рассказала не сразу. Видимо, еще сомневалась. Наверное, думала, что Влад одолеет нас и так. Вчера она рассказала о Замках, а ночью ее убили. Мы чувствуем смерть каждого из нас. Беги, Мира. Только так ты можешь всех спасти. Влад уже догадался о том, что ты последняя, но пока он не знает твоего Замка, тронуть тебя не сможет. Наверняка Егора сейчас пытают, чтобы выведать твой запрет, но Хрусталева трудно расколоть. Однако риск есть всегда, поэтому лучше беги. Тебе надо продержаться только эту ночь. На такой случай мы построили бункер, он находится в подвале школы, где ты училась. Вот, держи. Это ключи от черного входа. Там есть все, что нужно. При желании можно и месяц продержаться. Комната примыкает к раздевалке, о ее существовании никто не знает, вход замаскирован под шкаф. Поклянись, что ты спрячешься.

Мира сжала пальцы вокруг кусочка металла, испачканного кровью Хранителя. Нехорошо было лгать умирающему, но она кивнула.

— А в чем моя сила?

— В твоем Замке, — также шепотом ответил дед. — Что бы ты себе ни воображала, ни в коем случае не ходи на корабль. Я умираю и помочь тебе не смогу. На корабле — вода, она под ним. Вода — везде, вода — это зло. Его стихия. Тебе должно быть страшно, Мира, потому что теперь ты одна. Беги!

Разум Артура Никодимовича уже сдавал. Он еще что-то хрипел, но мучиться ему оставалось недолго. Через три минуты его не стало.

Мира вылезла из домика куда спокойнее, чем четверть часа назад, когда забиралась внутрь, чтобы вызвать скорую безумному деду. Ее лицо было неподвижно, взгляд обернулся внутрь себя, она чувствовала изменения, которых не хотела. Ей было страшно, но этот страх не был связан с тем, что творилось вокруг. Кажется, она начала вспоминать.

У каждого Хранителя есть Замок. Запрет, которого он обязан был соблюдать всю жизнь. То, что вызывало ужас и пугало страшнее смерти.

Ноги сами понесли Миру туда, откуда она бежала совсем недавно. Дом тетки уже не казался родным. Наоборот, бетонная коробка с рядами окон напоминала клетку. Хаос на улице усилился, с подоконников срывались люди и умирали на земле не сразу. На тротуарах бесновались те несчастные, которые выбежали из квартир, не зная, что делать со своим безумным разумом и ставшим чужим телом. Мира прошла мимо всех, еще живых и мертвых, и вошла в знакомый подъезд. Пахло дымом, но уже не имело значения, Антон ли это снова поджег свой компьютер, или кто другой пытался сотворить ад на земле. Мира начинала вспоминать. И чем быстрее в ее разум просачивалось то, что пряталось столько веков, тем нетерпеливее она становилась.

Последние ступени Мира преодолела бегом, спотыкаясь и едва не падая. Ничто больше не имело значения. Ничто, кроме шкафа. Она всю жизнь боялась заглянуть в его нутро, приоткрыть никогда не запирающиеся дверцы и посмотреть на то, что было предназначено только для ее глаз. На то, что было ценнее всего на свете.

Мира протянула руку и коснулась старой створки. У каждого есть Замки. Настало время ей отпереть свой.

Глава 13. Последний хранитель

Лайнер «Принцесса Алмаз» величественно покачивался в гавани поморского морвокзала. К вечеру погода присмирела, словно не желая связываться с чуждыми ей силами. Тучи поредели, ветер стих, дождь превратился в морось, а потом и вовсе стал влажным туманом, привычным для города. Города, погрязшим в безумии.

Влад Авелин поднял воротник пальто и в какой раз осмотрел пустую площадь морвокзала. Он стоял на носу лайнера, откуда открывался прекрасный вид на Поморск. Влад и раньше бывал в городе, чувствуя, что Зеркало спрятано именно здесь, но без прекрасной Майи они до сих пор блуждали бы в неведении. Огни лайнера отражались в темной воде мельтешащими светлячками, прожекторы беспокойно ползали по причалам, но Владу свет был не нужен. Он уже наполовину сбросил личину человека и наслаждался тем, что можно не скрываться.

Его слуги прогнали шатающихся у лайнера психов и охранял вход, не пуская новых безумцев. Но для нее дорога была открыта. Она должна была прийти. Если Влад что и понял, прожив несколько дней в теле подростка, так это то, что с человеческими гормонами трудно совладать. Может, и не в гормонах было дело, но в том, что хранители допустили серьезный промах, превратив двоих в слишком молодых особ, он не сомневался. Молодость порождает ненужные связи. Он таких ошибок в свое время не допускал, а вот Хрусталев, сущность которого была одного с ним возраста, оступился, и его промах Влад обернет себе на пользу.