Последний из княжеского рода

— Довольно споров. Если всех устраивает это изменение в закон, прошу проголосовать. Напоминаю, для принятия поправки достаточно простого большинства голосов. Кто За? Поднимите руки, — призвал Император.

Девять из десяти князей подняли руки, проголосовав За.

— Кто против? — продолжил спрашивать Император.

Я и Князь Романов подняли руки вверх.

— Большинство За. Решающий голос не использовался. Кто хочет воспользоваться правом вето?

Все уставились на нас с Князем Романовым, мы посмотрели друг на друга и отрицательно покачали головой.

— Большинством голосов поправка в закон принимается, — провозгласил Император и передал листок с проектом своему секретарю.

— Вторая поправка пришла к нам от Князя Годунова. В ней предлагается освободить одаренных, не достигших ранга Воин(2), от обязанностей по зачистке подземелий. Согласно его поправкам, такие одаренные могут присоединиться к ликвидаторам исключительно по собственной воле, без внешнего принуждения.

— Как мне кажется, это очень хорошее предложение. Если уж мы лишаем одаренных дворянских прав, то и не можем требовать от них рисковать своей жизнью ради страны, — подумав, заметил Князь Юсупов.

— Но тогда количество ликвидаторов, закрывающих подземелья, резко упадет, и кто тогда будет бороться с иномирными монстрами? — возмутился Князь Демидов, ответственный за всех ликвидаторов Российской Империи.

— Закон обратной силы не имеет. Все, кто сейчас работают ликвидаторами, ими и останутся. Речь идет только о тех одаренных, которые появятся после принятия этого закона, — сделал пояснение Князь Меньшиков.

— Хорошо, тогда спад будет не одномоментный, а медленный, но всё равно проблемы не решит, — продолжил выступать против Князь Демидов.

— Мне кажется, лучше иметь замотивированных добровольцев, готовых рисковать своей жизнью ради своего развития, чем подневольных людей, трясущихся от страха смерти и топчущихся у входа в подземелье, в надежде переждать там положенное время, — высказался я.

— Не могу не согласиться с молодым человеком. Если хотите лишить людей дворянских привилегий, то не нужно навешивать на них дворянские обязанности. Те, кто посчитают себя способными забраться наверх, сами придут к ликвидаторам. Остальные просто продолжат свою обычную жизнь. Как не посмотри, но это будет справедливо, — высказал своё мнение один из самых авторитетных и старых членов Верховного совета, Князь Орлов.

После его высказывания Князья призадумались и зашушукались, обсуждая этот вопрос между собой кулуарно.

— Хорошо, давайте поставим эту поправку на голосование, — пресёк обсуждение Император.

— Кто за внесение этой поправки в закон, поднимите руки.

Шестеро Князей, включая меня, подняли руки.

— Понятно, кто против?

Пять рук поднялось вверх.

— Шестеро против пяти, решение остаётся за мной, — провозгласил Император и задумался.

— Голосую за принятие поправки, — вынес он своё решение.

— Кто-то хочет использовать своё право вето? — уточнил он.

В зале Верховного совета установилась напряженная тишина.

— Прекрасно, тогда переходим к финальному голосованию по самому законопроекту. Кто за принятие закона? — начал очередной раунд голосования Император.

Все подняли руки вверх, в том числе и я.

— Единогласно. Закон вступит в силу с завтрашнего дня. За сим объявляю собрание Верховного совета закрытым. Спасибо за ваше участие и можете быть свободными, — объявил Император.

Вот так и прошло моё первое заседание Верховного совета.

* * *

Чуть позже в Императорском дворце, в личном кабинете Императора, встретились четверо Князей, чтобы обсудить последние события. Так сказать, узкий круг приближенных.

— Что это вообще было? Как он посмел вносить такие поправки, — возмущался Князь Демидов.

— Я, конечно, предполагал, что кто-то внесет подобную поправку, только не ожидал, что это сделает он, — признался Князь Меньшиков.

— Нужно признать, что сегодня он нас переиграл, — со вздохом сказал Князь Долгорукий.

— Какие будут последствия этого решения? — спросил Император.

— С одной стороны закон получился довольно либеральным. Простые люди, неожиданно ставшие одарёнными, теперь получили право выбора. Идти по пути совершенствования и при этом рисковать своей жизнью, или продолжить свою обычную жизнь. С другой стороны, плохо, что основную поправку, дающую это право, предложил опальный Князь. Теперь все подумают, что сам Император этого не хотел, раз не внес этот пункт в закон сразу, а просто хотел лишить этих бедных людей ещё и дворянских привилегий, — сделал анализ Князь Черкаский, возглавлявший сейчас кабинет министров.

— Он хороший и думает о простом народе, а я, значит, самодержец-самодур, — упростил Император, улыбнувшись.

— Ну со стороны это выглядит, как ваша слабость. Вы, как бы, уступили своему политическому сопернику, что прибавило ему очков в народе, — подтвердил князь Демидов.

— Но в то же время это значительно снизит градус недовольства в обществе. У них появится надежда на молодого Князя, смело выступившего против Императора самодура и направившего его в нужную для народа сторону, — начал о чем-то догадываться Князь Меньшиков.

— Что значительно уменьшит вероятность народного восстания в ближайшее время, если его, конечно, не возглавит Князь Годунов.

— Но он этого не сделает. Так как ситуация в стране его полностью устраивает, пока мы не лезем в его дела и не мешаем развиваться и восстанавливать силу его рода, — дополнил Князь Долгорукий.

— Ну а на восстановление рода ему понадобится лет двадцать, — кивнул понимающе Князь Черкасов.

— Сильному государству полезно иметь оппозицию, не боящуюся высказывать своё мнение. Мы должны воспользоваться этой возможностью и внимательно слушать его претензии. Так как он нас жалеть не будет и будет тыкать в самые болезненные и слабые места, — подтвердил Император.

— И тогда мы сможем заранее устранять опасные нарывы, не доводя до распространения инфекции на всё страну, — согласился Князь Меньшиков.

— И это будет очень неприятный и болезненный процесс, который мы обязаны вытерпеть с честью, — поставил точку в обсуждении Император.

— Не простая задача для столь молодого человека. Уверены, что он выдержит? — поинтересовался Князь Долгорукий.

— Мы постараемся ему помочь. Особо это не афишируя. Так можете передать роду этих кровавых убийц, что хоть я и не простил им убийство моего сына, они могут больше не скрываться, а отправляться в изгнание к своему господину. И что я не буду им мстить, пока они верно ему служат, — с тяжелым сердцем сообщил Император, делая шаг на встречу своему политическому советнику.