Последний курорт

— Есть самолет, который доставит тебя прямо в Лондон. Вылетает он из Манилы через четыре дня. Ты останешься со мной до отлета?

Пенни протянула руку и смахнула слезу со щеки Кристиана.

Он поймал ее ладонь и крепко сжал.

— Только не говори нет, — прошептал Кристиан. — Прошу тебя, не говори нет.

В эту минуту Пенни не была уверена, сможет ли она вообще оставить его.

— А если я не останусь, то будет хуже? — спросила она, понимая, что хуже в первую очередь будет ей самой.

— Да, — ответил Кристиан. — Но… — Он посмотрел на их ладони и просунул пальцы Пенни между своими пальцами. — Я не могу лгать тебе. Пенни, больше не могу.

Если я отпущу тебя прямо сейчас, то люди, на которых работает Бенин Лао, схватят тебя, прежде чем ты доберешься до аэропорта. Единственная причина, по которой они еще не сделали этого, заключается в том, что достаточно угрозы с их стороны похитить тебя, чтобы заставить меня сделать то, о чем они просят.

— А что… что они просят?

Кристиан невесело рассмеялся и, отвернувшись, посмотрел в окно.

— Отправить еще одну партию, — промолвил он.

Пенни молчала, Кристиан снова повернулся к ней и погладил по щеке.

— Я во всем тебя обманывал, — признался он. — Были и партии героина. Конечно, не так много, как марихуаны, но все же были. Что касается китайской мафии — ты была права. Лао… нет, тебе лучше не знать, кто он такой.

Его хозяева понимают, что рискуют, связываясь со мной, потому что у меня на хвосте висит Администрация по контролю за применением закона о наркотиках. Но они готовы рискнуть, а в ответ обещали убежище в таком месте, где меня никто и никогда не найдет и где я никому не расскажу то, что знаю.

— Именно этого ты и добиваешься? — спросила Пенни, и сердце ее сжалось от жалости к Кристиану. — Я хочу сказать, это та же тюрьма, хотя и другого рода.

Кристиан покачал головой:

— Я не знаю. Может быть. Но со временем у меня будут новые документы, новое лицо, и я смогу начать новую жизнь. Это все же лучше, чем двадцать пять лет в любой другой тюрьме, пусть даже и в федеральной.

Пенни отвернулась, разглядывая хрупкую тростниковую мебель и столики со стеклянными крышками.

— Значит, этим ты и занимался на пирсе? — спросила она. — Организовывал очередную поставку?

— Да, — ответил Кристиан, ничуть не удивляясь тому, что Пенни видела его. — Экипаж прибудет из Стокгольма в течение трех дней. А на четвертый день мы уплывем.

— Куда?

Кристиан улыбнулся.

— Этого тебе тоже лучше не знать. Но я долго не пробуду на этом корабле: меня будет ждать другой корабль, чтобы отвезти… — Он снова улыбнулся и закрыл глаза, чтобы спрятать боль.

— Господи! — простонала Пенни, обнимая его. — Это я во всем виновата. Я не должна была позволить тебе…

— Нет! Прекрати! — резко оборвал ее Кристиан. — Ты ни в чем не виновата. Пенни! Запомни это. С наркотиками я связался до того, как познакомился с тобой, и решение не сдаваться властям было мое, только мое! Так что, пожалуйста, не вини себя. Обещай мне, что никогда не будешь этого делать.

С трудом сдерживая слезы. Пенни погладила Кристиана по волосам и крепче прижала к себе. Она не могла дать ему такого обещания, но отказаться — значит заставить его еще глубже испытывать чувство вины.

— Я люблю тебя, — произнес Кристиан, и голос его дрогнул от вновь навернувшихся на глаза слез. — Если я отпущу тебя, мне будет трудно как никогда, но… — Внезапно он замолчал и вырвался из объятий Пенни. — Проклятие, что же я делаю? Не слушай меня…

— Все в порядке, — ласково промолвила Пенни. — Я все понимаю. Мне тоже будет очень трудно.

Кристиан подошел к окну и остановился возле него, глядя на выходивший из гавани корабль.

— Если ты до отъезда останешься здесь, — тихо произнес он, — то будешь в полной безопасности. Я выполняю все, что они просят, и доведу дело до конца. Как только я уплыву, Бенни Лао отправится в Гонконг, и ты сможешь сесть на самолет, который доставит тебя в Лондон. — Кристиан повернулся к Пенни, но, не в силах смотреть на нее, снова отвел взгляд. — Я попрошу тебя сделать кое-что. Мне надо, чтобы в воскресенье вечером, накануне твоего отлета, ты приняла телефонный звонок, предназначенный мне. Звонок будет сюда, в номер, а за ним последует еще один. Первый будет от Бенни Лао, он даст команду на отплытие. А второй — от капитана… — Он запнулся, осознав, что едва не произнес название корабля. — Второй звонок будет либо от капитана корабля, либо я сам позвоню. От тебя требуется только одно: передать капитану или мне сообщение Лао, и после этого для тебя все будет закончено.

— Но почему Лао не может позвонить прямо тебе? — спросила Пенни, не в силах скрыть того, что ей очень не хочется хоть как-то участвовать во всем этом.

Некоторое время Кристиан смотрел на нее, затем, сунув руки в карманы, отвернулся к окну и уставился на залив.

— Он может, — наконец произнес он, — но таково его условие, он хочет связать тебя этим звонком, чтобы быть уверенным, что ты никогда не попытаешься рассказать то, что знаешь. Прости, но это лучшее, что я могу сделать для тебя. Если бы Лао решил осуществить свой первоначальный план… Нет, тебе лучше не знать, какие у него были планы в отношении тебя.

— А если я скажу, что хочу уехать прямо сейчас?

— Тогда я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе, — заверил Кристиан, снова поворачиваясь к Пенни. — Это будет рискованно, чертовски рискованно, и вполне вероятно, что мы оба можем умереть. Но если ты хочешь уехать сейчас…

Кристиан не закончил фразы, он смотрел на Пенни, которая встала с кровати и направилась в ванную.

Ее не было некоторое время, и когда она вернулась в комнату, то обнаружила, что Кристиан сидит в кресле, обхватив голову руками. Пенни подошла к нему, и, как только Кристиан поднял голову, сердце ее дрогнуло от жалости — такое жуткое отчаяние она увидела в его глазах.

— Я останусь, — промолвила Пенни, беря его за руку.

Кристиан закрыл глаза и обнял ее.

— Боже мой. Пенни, — произнес он, задыхаясь от рыданий, — как же я буду жить без тебя?

Глава 20

Прошло более сорока восьми часов с того момента, как Пенни попыталась позвонить Дэвиду. Люди Стерлинга из посольства США в Маниле подкупили кого следует, и Дэвид получил подтверждение своим подозрениям: звонок был сделан из номера отеля 1514 в среду днем, то есть в семь часов утра по французскому времени.

В течение этих двух суматошных суток Дэвид и Стерлинг спали очень мало, они постоянно звонили по всему миру, заключали одну сделку за другой, переводили в США со счетов и отправляли наличными миллионы долларов, поскольку в обмен на свою помощь Стерлинг поставил условием разорение Дэвида. Дэвид согласился на это и теперь желал только одного — чтобы все побыстрее закончилось. Горькая ирония всего происходящего заключалась в том, что теперь у него не осталось ничего, кроме журнала Пенни. Он думал о журнале именно так — как о журнале Пенни. Но вернется ли она когда-нибудь?