Последний Некромант. Бессмертие в кредит. Том 1

Петр искренне надеялся, что это всего лишь статуи. А не затаившиеся враги. И чем ближе они подходили к окованным вратам башни, тем сильнее он нервничал, озираясь назад.

— И так внутри сидит типа большой и страшный босс, которого надо завалить? — спросил аристо, — а эт обязательно?

— В нашем случае нет, — ответил Петр, — но вы ведь не думаете, что он просто даст нам пройти и пошариться в его сокровищнице?

— Справедливо. И какой у нас план?

План? Петр на какой-то момент завис. Они идут неизвестно куда, неизвестно к кому. Весь план это импровизация, цель которой выжить.

— Старайтесь не умереть, вашбродь, — тактично пришел на выручку Ваня, — там несложно.

— М-м-м, — протянул аристократ с вымученной улыбкой, — Проще простого.

Послышался лязг затворного механизма. Клёкот шестеренок. Тяжелые пятиметровые двери медленно распахивались, как пасть хищного зверя.

Петр достал «Оксану», бережно приложил приклад к плечу и короткими перебежками вошел в логово монстра.

Ради всего святого, — подумал Петр, — пусть эта тварь не умеет летать.

Тогда проблем они не оберутся и придётся сворачивать миссию. Ну, чтобы уйти отсюда домой, а не на тот свет.

— Полная боевая готовность, оно здесь, — они зашли в пыльную, покрытую паутиной залу. Запах плесени, и какой-то трупной затхлости въедался в нос, — боже, ну и вонища.

— Кхэх, — откашлялся аристократ, — я бывал в барах, где пахло так же.

Что за бары такие, в которые не следует ходить без костюма химзащиты, Петр узнавать не стал. Он задрал голову и включил нагрудный фонарик, приподнимая его большим пальцем. Луч света гулял в густых тенях, с трудом вычленяя что-то из пыли и тенет паука.

— Поднимаемся, — он указал на лестницу, — только быстро.

Винтовая лестница огибала стены, уводя высоко в лабиринт механизмов. Ступени благо не деревянные, как и фундамент уровней. Нет риска провалится.

Петр шел первым, за ним аристо, замыкал Ваня.

Уровень, второй, третий. Ничего. Лишь эхо ветра и трескотня шестеренок. Либо босс Разлома спит, либо им сказочно повезло и он живет не здесь.

Но всегда был и третий вариант. Самый неприятный.

— А-а-а-а-а! — Дикий, душераздирающий крик разнесся сверху башни. Словно с человека сдирают кожу живьем. — Умоляю! Хватит! ХВАТИТ!

Метелев? Он все-таки жив? Нет, быть того не может.

Ору человека, вторил животный рык. Петр заметил едва уловимое движение цепей под куполом башни. Увидел, как шестеренки сошли со своих мест и устремились вниз, вместе огромной тенью чудовища.

— Прижаться к стене! — скомандовал он.

Четырехметровая туша монстра приземлилась, подбрасывая наемников и аристо ударной волной.

Петра приложило головой к стенке. В глазах помутилось, но он сумел быстро встать. Что за… Черт?

Перед ними стояло похожего на оборотня чудовище, с обглоданным черепом, редкой шерстью, и цепями с метровыми шестернями прикованными к его запястьям. Сквозь поднятое облако пыли, чудище медленно брело к Петру. Цепи с грузом волочились за ним, оставляя царапины на полу. Оно смотрело своими ледяными горящими глазами на него, сковывая ужасом.

«Не… Могу… Пошевелиться…»

Прогремели выстрелы. Пули лишь оцарапали тварь. Но этого хватило, дабы оно отвлекло свое внимание от Петра. Наваждение тут же спало, стоило разорвать зрительный контакт с тварью.

— Его взгляд парализует! Не вздумайте смотреть!

— Вы че бл*ть, шутите? Я в него обойму всадил! — завопил аристо, чертя под монстром руну сковывания, — Как ЭТО убивать?!

Пулями. Клинками. Взрывчаткой. Магией. Мечтами. Как и любую другую тварь.

В идеале — найти слабое место.

Тварь наступила в руну, на какой-то момент завязнув, но достаточно быстро сдирая арканические путы. У мальца еще маловато силенек, чтобы сдержать такого монстра.

Однако, тут оправился Ваня от первичного нападения. И подбросив меч в воздух перевоплотился в орла. Подхватил клинок лапами, закружил сверху монстра и превратился обратно прямо в воздухе, втыкая меч прямо в голову лохматой твари.

Чудище завопило, и принялось размахивать цепями в стороны. Круша все на своем пути. В конечном итоге оно сбросило Ваню. Меч же остался там, застряв в черепушке зверя.

Монстр пришел в ярость. Шестерни пропахали камень, расшибая лестницу в крошево, и едва не снесли голову Ване.

Проклятье. Петя метнулся к напарнику, яростно отстреливаясь из «Оксаны». В ход пошли зажигательные патроны. Без толку. Пули отрывали мелкие куски плоти, опаляли лоскуты шерсти, но монстр будто этого не чувствовал, продолжая в бешенстве носиться по башне. Подпрыгивая вверх, цепляясь за балки и в бешенстве прыгая вниз с целью размазать их в кашу.

Ваня вроде успел встать, но очередная атака буквально смела его с места, впечатывая в рухнувшие обломки часового механизма.

— Ваня! Ваняяя! — взревел Петр, выхватывая единственную гранату. Он берег ее на особый случай. И вот он настал, — Арргх! Лови подачу, пи…!

Взрыв хорошенько тряхнул башню. С потолка посыпалась не только щебенка, но и несущие балки. Шестеренки. Гири и цепи. Он надеялся, что если не взрыв, то обвал сумеет прикончить тварь. Но он просчитался.

Тварь отскочила. А юный виконт, оглушенный взрывом

Время замедлилось. Писк в ушах после взрыва. Понимание того, что он не успеет. Сердце ударило раз. Там. На мосту. Ему просто повезло. Сейчас. Он. Не. Успеет. Сердце ударило два.

Зрачки расширились.

Все происходило как тогда. На войне. Он. Опять. Не успеет. Спасти.

Сердце ударило три. Упали обломки, похоронив под собой молодого аристократа.

Глава 19

Мне пиз*ец. Именно так он выглядит. Куча обломков, под которыми тебя похоронит. И все. Выбраться никаких шансов. Если не убьет сразу, то ты быстренько сдохнешь от разрыва внутренних органов. Или захлебнешься собственной кровью, потому что ребра пропороли легкие. Или задохнёшься от пыли. Или… Вариантов масса. Большая такая, увесистая, в пару тонн весом масса. Выбирай, что нравится.

Да, именно такие идиотские мысли приходят в момент на грани смерти. Никакой проносящейся перед глазами жизни. Светлых моментов. Воспоминаний. Беготни голым по лужайке в солнечный день. Первых задутых свечей на день рождения. Первых полицейских приводов… Нет. Просто дебильные рассуждения о том, как я сейчас умру.

Я привык убивать время. Фигурально. Теперь оно мне мстит. Убивая буквально. Размазав меня в часовом механизме.

Куски камня, шестеренок, каких-то грузил и лесов, летят на меня, словно в киселе. А я даже шелохнуться не могу.