Последний Охотник на Магов. Том 2

Бродский и Мясникова разошлись в разные концы зала. Мы остались с Антарктьевой наедине. Девушка выглядела расстроенной.

— Что такое, Настя? — спросил я. — Не любишь ссоры между дворянами?

— Нет… Не в этом дело… — тяжело дыша, ответила девушка. — Здесь слишком много людей…

Точно, она ведь до поступления в академию жила с отцом и света белого не видела. Должно быть, ей совсем непросто находиться в такой толпе.

Ничего удивительного. Её закинули не просто в скопище народу, а в самый настоящий змеиный клубок. Странно, что она вообще согласилась пойти со мной на такое мероприятие.

— Пойдём со мной, — я взял её под руку. — Держись поближе ко мне. Тебе нечего бояться.

Анастасия скромно кивнула и по её лицу пробежала улыбка облегчения.

Я повёл девушку к другому концу зала. Мне хотелось подслушать какой-нибудь интересный разговор. Я решил сделать вид, что мирно провожу время со своей спутницей, а сам направил всё внимание на окружающих дворян.

— Почему ты решила пойти со мной на званый ужин? — спросил Анастасию я.

— Ну… Ты ведь меня позвал, — невнятно ответила она.

— Это я и так знаю, — улыбнулся я. — Но я ведь вижу, что тебе не просто даётся общество людей. Ты могла отказаться, и этот вариант был бы для тебя проще.

Антарктьева задумалась. Она как будто сама не понимала, зачем согласилась. Но очень хотела дать мне честный ответ.

— Наверное, — нарушила молчание девушка, — мне просто захотелось побороть свой страх. Я уже не маленькая девочка, и мне давно пора приучать себя к обществу.

Ого, а она вновь смогла разговориться! Не первый раз наблюдаю, как она преодолевает свою скромность в компании со мной.

— А твой отец пытался помочь тебе с этой проблемой? — поинтересовался я. — Как я понимаю, ты его единственная наследница. Он ведь не может отдать всё своё наследство маленькой девочке, которая шугается каждого шороха.

Я решил поговорить с Настей откровенно. Чем просто нянчиться с ней, лучше помочь ей хотя бы немного разобраться со своей проблемой.

И судя по задумчивому выражению лица Антарктьевой, она и сама была не прочь поговорить об этом.

— Мой отец, кажется, уже совсем отчаялся из-за меня, — призналась она. — Я столько раз теряла контроль над магией в детстве, что он решил огородить меня от всего мира. Но он не думал о последствиях.

— Твой отец поступил правильно. Такую силу нельзя выпускать во внешний мир, — ответил я.

— Ты прав. И лучше бы он вообще меня не выпускал, — вздохнула Анастасия.

— Ты настолько боишься людей, что готова пожертвовать собственной свободой?

Антарктьева посмотрела на меня таким грустным взглядом, что мне и самому стало не по себе.

— Юля Колокольцева тебе не рассказала, что на самом деле произошло со мной на олимпиаде? — ответила вопросом на вопрос девушка.

— Она сказала, что ты потеряла контроль над магией, и ей пришлось ударить тебя по голове, чтобы твой лёд не успел навредить людям, — вспомнил я. — А что? Это не правда?

— Правда, но лишь отчасти, — сказала Анастасия. — Я потеряла контроль над собой, потому что увидела своего фоба.

— Того здоровенного зелёного слизня? — спросил я.

— Нет, — помотала головой Антарктьева. — Слизень был олицетворением страха Колокольцевой. Когда ты пришёл, я уже убила своего фоба. Хоть и не специально.

— И кем он был? — поинтересовался я, хоть и начал догадываться.

— Фоб принял мой облик, — с трудом произнесла девушка. — Я боюсь не людей, Владимир. Я боюсь навредить людям. Другими словами, мой главный страх — этоясама.

Антарктьева была со мной максимально откровенной. Этот разговор был для неё очень важен, и я чувствовал, что могу подтолкнуть Настю в нужном направлении.

— Это, пожалуй, один из немногих страхов, которыми можно гордиться, — сказал я. — То, что понимаешь, опасность исходит от тебя, и не хочешь навредить окружающим — достойно похвалы. Тебе нужно научиться контролировать себя — и тогда все проблемы разом уйдут.

Анастасия расцвела, услышав мои слова.

Ну и чем я занимаюсь? Объясняю магу, что убивать — плохо! А не хотеть убивать — хорошо! Раньше я объяснил такие вещи до одури простым способом.

Убийством. Какова же ирония.

— Спасибо тебе, Владимир, — произнесла девушка и чмокнула меня в щёку.

Антарктьева не переставала меня удивлять. Такая пугливая скромница, а поцеловать меня хватило смелости у неё одной. Что тут ещё сказать? Колокольцева, Мясникова и Лазарева нервно курят в сторонке со своими неплодотворными тактиками.

Но из этой ситуации я пытался извлечь совсем другую выгоду. Не поцелуи мне нужны от этой красавицы, а уверенность в том, что она не превратится в опасного стихийного мага.

— Предлагаю искоренять твой страх вместе, — произнёс я. — Я готов помочь тебе избавиться от гнёта собственной опасности. Если мы не приведём тебя в порядок, любой Тёмный Час выпустит на волю твою магию, и тогда жертв точно избежать не получится.

— Я готова бороться! — неожиданно воскликнула Антарктьева, сжав кулачки. — В следующий раз я… обязательно наподдам своему фобу!

— О, вы обсуждаете фобов? — прозвучал за моей спиной чей-то голос. — Как интересно!

Я обернулся. Рядом с нами стоял высокий, стройный блондин в белоснежном костюме. Голубоглазый мужчина будто сошёл с обложки современных модных журналов. Незнакомцу было лет тридцать — не больше, но выглядел он значительно моложе своих лет.

— Подслушивать — признак дурного тона, — ответил блондина я.

— Прошу меня простить, — улыбнулся он и, приняв свою вину, опустил голову. — Ничего не могу с собой поделать, когда кто-то говорит о фобах. Таковы издержки моей профессии.

Я обратил внимание на нашивку, что блестела на груди незнакомца. Яркое солнце на фоне чёрного неба.

Он из организации «Светлый день». Охотник на фобов.

— Ох, и куда, спрашивается, делись мои манеры? — воскликнул он. — Я ведь даже не представился.

Незнакомец протянул мне ладонь для рукопожатия.

— Александр Андреевич Пересветов, — назвал своё имя блондин. — Охотник на фобов высшего ранга.

Тот самый князь, о котором говорил Игорь Суворов. Вот женишок Екатерины и выдал себя. Даже искать его не пришлось.