Последний осколок

– Альхерт?! Не ожидал, что вы так скоро доберетесь! – Эльф осмотрелся вокруг, но не приметив присутствия кого-либо еще, обратился к королю Марона, - а где твои люди?

– Ты чего, Владыка? – Альхерт медленно зашагал к столпившимся дриадам и первородным, - я один пришел. Мое войско уже у входа в долину стоит со вчерашнего рассвета.

– Что? – у светлого даже уши дернулись от удивления, - как такое возможно?

– Скажем, я еще полтора лунных цикла назад знал, что мои люди будут стоять в какой-то глуши и недоуменно гипнотизировать совершенно пустую равнину. Ну и я, как дальновидный правитель, поспешил отправить две трети своих воинов к той самой равнине в окружении гор.

– То есть ты, еще не зная зачем, послал почти все свое войско неведомо куда? – Алибаскаэль пытался не показать своего удивления, но слова прозвучали непростительно высоко для обыденности.

– Я так и сказал, - провокационно улыбнулся король Марона.

– Ты прорицатель, - констатировала смуглая дриада.

– Он самый, великая дочь Раскидистых дубов, - и новая улыбка, но уже игривая, адресована Редии, - кровь ведьмы-матери не вода.

– А мне сказать, не судьба?! – после небольшой паузы возмутился Владыка.

– Да я сам не знал, какого приблудного упыря мое войско будет делать под вашей долиной. И, кстати, тебя я там не видел.

– Это намек на то, что я опоздал? – миндалевидные глаза цвета жидкого шоколада сузились.

– Извини, если это прозвучало как намек, я просто констатировал факт, - полуифрит пожал плечами, - ты опоздал, друг. Основательно так, - и грозный правитель Марона стал ехидным юношей, скинув двадцать весен со своих плеч одним махом.

– Выступаем, - гаркнул во всю эльфийскую глотку Баск и больше не смотрел на интригана, что умудрился так долго удерживать трон в человеческом королевстве.

– Да ладно тебе. Только не говори, что я прищемил твою сиятельную гордость, - продолжил разговор Альхерт, но ответа так и не получил.

Ничего, у них еще в запасе целый лунный цикл похода, когда можно будет уговориться вусмерть. Эльфа ждет долгое путешествие.

***

– Не нравится мне эта пещера.

– Боишься, что кто-то еще решит в нее заглянуть?
– Алкай раскладывал свой лежак и будто бы вовсе не ждал ответа.

Вопрос был глупым. С таким набором опасных спутников, сюда и муха залететь побоится. Достаточно Палана у входа положить, чтобы монополизировать минимум район в пять тат вокруг пещеры. А значит, надо мной подшутили.

– Нет, милый. Боюсь, что кто-то из нее выглянет, - и указала на проход вглубь горы, который начинался в углу пещеры, и явно не имел тупика ближе, чем в середине горного хребта.

– Успокойся, Су. В этих горах не обитают разумные расы, - попытался успокоить меня Широ.

– Как будто неразумные нас не тронут, - пробурчала себе под нос, но все же стала доставать свои спальные принадлежности.

В эту ночь сны я видела на удивление очень яркие и добрые. Давно я не была лишена кошмаров.

В моем видении был дом. Таким, каким он был пятьсот весен назад. Цветущая долина с множеством хаток, плодородные поля, дарящие хороший урожай каждую осень, и густые леса, заселенные разнообразной живностью. Полноводные реки, бурлящие изобилием рыбы, и ясное небо в редких кучевых облаках. Ребятня разных рас, хвостатая, рогатая, зеленая, клыкастая, что бегает, где вздумается, и знакомые лица друзей, близких и не очень, с улыбкой приветствующие меня каждый рассвет. Мой идеальный мир, великолепный сон.

– Слушайте, разбудите Дану. А то я не чувствую справедливости в ваших действиях. Чего это нас подняли, а она бессовестно дрыхнет?

Узнаю феникса, он всегда с утра не в духе. Мало кто осмеливается его будить. Мы даже по считалочке выбираем жертву для побудки птички каждое утро.

– Эй, счастливая обладательница утреннего сна, твои друзья правы, пора открыть глаза.

О! Этот чуть скрипучий, но в общем приятный, голос преследовал меня во времена самых диких экспериментов и грандиозных выходок. А так же когда-то считался голосом разума, пока не устроил попойку у водного народа.

– Надеюсь, я не брежу, и это действительно ты, Ратха. В ином случае утро испорчено.

– Я, Сушка, - и только ей разрешалось безнаказанно меня так называть. Моей лучшей подруге, Ратханге Виршт Дахт, и по совместительству горному гоблину.

Когда я соизволила разомкнуть свои прелестные очи, передо мной оказалась серо-зеленая женская ладонь, раскрытая вверх. Недолго думая, ухватилась за нее и была тут же поднята на ноги одним рывком. Ох и сильные эти гоблины. Меня подруга одним мизинцем перешибить может.

Собственно, о ней самой. Высокая, выше меня на пол головы, стройная как лань с тонкокостным телосложением, но внушительной, жилистой мускулатурой. Болотно-черные волосы чуть ниже лопаток и все в дико-сложных плетениях и амулетах. Лицо вытянутое, крупноватый длинный нос, круглые глаза с природными темно-зелеными стрелками во всю длину обоих век и тонкие, не толще травинки, губы насыщенного болотно-зеленого цвета. Казалось бы, цвет и странное сочетание черт должны смотреться уродливо, но это не так. Гоблиана цепляла взгляд особенной, экзотической красотой. А ярко-салатовые глаза своим свечением и вовсе придавали ее образу мистичности и загадочности.

– Сушка, отомри, - и на лице Ратхи расползлась радостная улыбка, обнажая небольшие, выпирающие из-под нижней губы клыки.

– А я и забыла, насколько ты необычная, - тихо выдохнула я.

– Ага, спасибочки предкам.

Это она о легенде про прародителей всех гоблинов. Еще в начале времен в одном из первых созданных Смертью и Жизнью миров повезло встретиться троллиане Юзиф и дроу Салинэлю. Не представляю, как так получилось, но эти двое, совершенно не совместимые на первый взгляд существа, заимели брачный союз и десяток детишек, чьи потомки впоследствии стали первыми гоблинами.

– Это твое воинство? – гоблиана кивнула головой на моих спутников, связанных по рукам и ногам.

– О, это вы их так? А когда? – я с неприкрытым интересом рассматривала с десяток стоящих позади меня гоблинов, что приставили парные ножи-серпы к шеям и сердцам пленных.

На мужчинах из одежды были только штаны, так как под землей в пещерах бывает чудовищно жарко. И это обстоятельство сильно действовало на женский сонный разум. Оттого я не сразу сообразила, что отпускать моих товарищей никто не собирается. Об этом красноречиво говорили заточенные донельзя лезвия. Присмотревшись, обнаружила, что оружие представляет собой не просто нож-серп для ближнего боя, но оно еще имеет цепь шириной в палец и длиной в три тара. Такая интересная конструкция предназначена для бросков. Один удачный удар, и у противника нет головы. Если хоть одному из пленных удастся вырваться из захвата, то убежать не выйдет. Бросок серпа-ножа вперед, чуть с боку жертвы, и как только оружие опередит беглеца, рывок цепи на себя. Лезвие загнутого ножа из-за своей формы сместится в сторону жертвы, преодолевая сопротивление воздуха с противным свистом, и беспрепятственно пройдет сквозь мясо жилы и хребет, отделяя голову ровным срезом без ошметков кожи и плоти.