Последний отель

Признаться, я был немного обескуражен.

– На сколько вам хватит моих, гм, денег за номер?

– Рауль ведет точный подсчет.

– И я могу, - встряла тележка, у меня тоже математический склад ума. Не считая сегодняшней ночи, примерно еще лет на десять спящего режима.

– А потом?

– Мы надеемся, что за десять лет будет еще клиент.

– Слушайте, - удивительно, что каких-то пол часа назад, все о чем я мог думать, это добраться до постели.
– Вы же — легенда, история. Да у вас от клиентов отбоя не должно быть!

– Не должно, а есть.

– Нужно, чтобы люди узнали о вас! – не унимался я.

– Как?

– Реклама!

– Реклама стоит денег, а их едва хватает на поддержание существования.

– Мы не можем конкурировать с другими отелями.

– Не можем заявить о себе.

– И мы, как вы заметили, сейчас не в очень оживленном месте.

Все снова замолчали, на этот раз четыре лица выглядели удрученными.

– Ладно, - решился я, - хоть мне и завтра рано вставать, давайте сюда ваших Рауля и повариху, и бармена, расскажу, что захотите.

– Они не могут, - вздохнула горничная.

– То есть, как это?

– У Рауля нет ног, вам не видно, но он и стойка — одно целое, он не может покинуть свой пост.

– С Мартой и Самиром то же самое.

Мне стало жаль этих созданий, чувствующих себя живыми, лишь раз в несколько лет, когда в отель забредает очередной клиент.

– Тогда, давайте спустимся к ним.

– О, вы сделаете это.

– Ради них.

– Вы такой душка, - томно вздохнула горничная.

Мы расположились в ресторане гостиницы, что находился на первом этаже. Дверь в холл была открыта, откуда нас мог слушать Рауль, который передвинулся к краю стойки, на кухню также открыли дверь — для Марты.

Самир — бармен, оказался высоким худым «мужчиной», лицу которого создатели придали восточные черты, как и оттенку кожи.

Коридорный и горничная расположились за моим столиком, на диване, что полукругом обрамлял его, тележка также подъехала к столу почти вплотную, а пылесос горничная подняла к себе на колени.

– Клянусь, я не отпущу вас, пока не попробуете мой фирменный коктейль, - бармен сноровисто смешал несколько ингредиентов и с поклоном поставил стакан на стойку.
– Если скажете, что это плохо, вы мой враг!

– Самир, нельзя так с клиентом, - коридорный подал стакан мне.

– Шучу, шучу, - при этом он не сводил с меня пристальный взгляд черных глаз.

Я сделал глоток.

Если среди ингредиентов и было виски — спирт, как и большинство иных составляющих, давно испарились, оставив приторный вкус непонятно чего, содовая также давно выдохлась, к тому же, от всего напитка несло затхлостью.

– Ну?
– напряженный, немигающий взгляд.

– Замечательно!

– А! А!
– взмахнул руками бармен, а я вам что говорил! А вы — не приставай, не делай. Сразу видно настоящего ценителя!

Я поставил стакан на стол, но то, что набрал в рот, пришлось глотнуть.

– Да вы пейте, я еще сделаю! За счет, так сказать, заведения!

– Непременно, хочу распробовать, как следует.

– Сам Эрнесто Миллер обожал, да что там — боготворил мои коктейли. Когда останавливался у нас, он целыми днями проводил в баре. А знаете, свой знаменитый роман «Планеты в море звезд», он написал вот здесь вот, у меня в ресторане, за тем вот столиком.

– У тебя в ресторане!
– донеслось трубное из кухни.
– У меня в ресторане! Ты только и можешь, что порядочных людей спаивать!

– Это потому, что твоя стряпня на трезвую голову не лезет!

Присутствующие переглянулись — наверняка, свидетелями подобной перепалки, они были не раз.

– А помните, как мистер Миллер тогда набрался и затеял драку.

– Ага, прямо здесь!

– Мебели наломали!

– А потом он привел, гм, девушку, заперся с ней в номере и…

– Мне всю ночь посетители звонили, из соседних, - крикнул Рауль, - жаловались, так что пришлось расселять.

– Да, в люксы с извинениями.

– Адвокатша из двести второго на нас еще в суд подала.

– Ничего у нее не выгорело!

– Стерва!

– Зануда!

– А Норму Ро помните?

– Еще бы не помнить, наш Ромео был влюблен в нее.

– Я, не то, чтобы очень, - коридорный залился вполне натуральной краской. Средства выражать чувства у ИИ были почти натуральные.
– Просто, поклонник творчества…

– Влюбился, влюбился, а она стерва была, каких мало!

– Меня вон каблуком треснула, до сих пор вмятина, - пылесос вытянул шланг и указал на свой бок.
– Кстати, не знаете, где сейчас Норма Ро?

– Она до сих пор снимается?

– Не снимается, кажется, спилась, - для ответа пришлось напрячь память.

– Да, - пылесос погрустнел, - жаль.

– А сеанс спиритизма, помните?

– Как забыть, чуть отель не спалили!

– Кого они духа вызывали?

– Гомера!

– Нет — Ивана Грозного.

– Грозного, потом, когда собрались в следующем году, а вначале — Гомера.

– И обеими духами, был я!
– не без гордости заявил пылесос.
– Мистер Игнатий Дойль — медиум, заплатил, я сидел под столом и вещал в трубу.

– Вот смеху-то было, когда та мадам наступила на тебя, а ты заорал, а потом она.

– А чего — я испугался.

Они говорили, перебивая друг друга, вспоминая славные дни прошлого, а меня начало медленно клонить в сон, все таки, я очень устал.

– А диктатора Анчжурии помните?

– Это тот, который целый этаж снял?

– Охрана все комнаты задымила!

Последняя мысль, перед тем, как провалиться в сон, была: «Никаких новостей, я им так и не рассказал».

Проснулся я утром, в постели, в президентском люксе.

– Мы взяли на себя смелость перенести вас сюда, - рядом стоял коридорный. с чашкой дымящегося кофе.
– Сахара и сливок нет, а зерна, боюсь, давно выдохлись, но все же, - он протянул напиток мне.

– Спасибо.

– Кстати, благодарим вас за то, что отпили пойло Самира, не волнуйтесь, я потом вылил стакан, а наш любитель чистоты аккуратно всосал его, так что Самир ничего не заметил. Он кажется таким уверенным, но он самый ранимый из нас.