Последний Паладин. Том 6

Выпускать этих каменных демонов в столицу было нельзя.

Поэтому я, от души черпанув энергии из источника, обвалил поместье на пятьдесят метров под землю.

Хотел на сотню, но силенок не хватило, а в долги Тьме я лезть не хотел.

И вот когда путь наружу статуям оказался затруднен, они обратили свой взор на меня. Я уже и не помню, сколько часов назад это началось.

Два?

Пять?

Десять?

Все это время у меня в принципе не было времени на лишние мысли.

Единственное, что я успел сделать, это принудительно призвать своих фамильяров и дать приказ не выпустить на поверхность ни единой каменной твари.

Да, изваяний было так много, что тем, кому не хватило места попытаться убить меня, стремились выбраться наверх, и толщи земли древним статуям помехой не были.

Остановить всех я не мог физически, но это и не требовалось.

Достаточно уничтожить того, кто ими движет, и последние часы я отчаянно прорубался с боем вглубь подвала, надеясь, что мои фамильяры, а также оставшийся на поверхности БЕС с отрядом Жнецов смогут задержать тварей достаточное количество времени.

Полсекунды на передышку, и из темного проулка подвала с диким ревом вылетает однорогий каменный бык.

Сверкающее бурым сиянием острие на башке твари оставляет неглубокую царапину на предплечье, после чего с отрубленной башкой тварь валится замертво.

Латать царапину времени нет, и я вскидываю окровавленную руку и даю приказ: — Поглоти!

Тьма повинуется, и туша плененной портальной твари исчезает, восполняя часть моей затраченной энергии.

Часть, которую я тут же пускаю в ход, чтобы поглотить новую.

И так по новой.

Раз за разом.

Поглощение — штука жестокая, но лишь она помогает мне стоять на ногах в этой битве, которой нет конца.

Попадающихся тварей я старался убивать перед поглощением, но с людьми было сложнее и проще одновременно.

Каменную кожу большинства из них не брал даже теневой клинок, поэтому я использовал поглощение при первой же возможности, но поглощал не статую целиком, а лишь внешнюю каменную оболочку, в которой была сконцентрирована вся накопленная стихия.

Чтобы это сделать, приходилось обездвижить или ранить статую.

Риска было больше, но я просто не мог иначе, ведь большинство попадающихся изваяний носили знакомые мне знаки отличия Ордена.

Кто-то кольцо, кто-то амулет, кто-то нашивку на куртке, кто-то меч… но самые опасные противники были облачены в боевую броню.

Я не знал, насколько повреждены их души и осталось ли от них хоть что-то, но поглощать их целиком я отказывался. Я отправлял в мир Тьмы только оболочку, позволяя их израненным душам освободиться и найти покой.

И когда счет уничтоженных людских изваяний перевалил за сотню, желание вырезать под корень всех, кто был причастен к созданию этого проклятого места, стало непреодолимым.

С этой мыслью я со скрежетом сломал колено каменному копейщику и, поглотив его оболочку, обернулся, готовый встретить уже летящего на меня в прыжке здоровенного каменного волчару.

И за мгновение до того, как многотонная туша твари напоролась на выставленный теневой клинок, весь подвал резко тряхнуло.

Волна всепоглощающего жара вгрызлась в тело, а земля поплыла под ногами.

* * *

— Вы что творите, уроды?! — вскинулся тяжелым басом жилистый седовласый вояка и за шкирку одернул старшего лейтенанта от артиллерийской установки, которая только что произвела залп.

— Свой долг перед Империей выполняем! — высвободился из захвата молодой офицер и, неприязненно глянув на майора, поправил китель.

После чего невозмутимо повернулся и дал отмашку второй огневой батарее.

Заряженные самыми разрушительными боевыми зарядами Империи пушки, с оглушительным грохотом дали залп, и пустошь, что еще недавно была секретным Северо-Западным поместьем Клана Света, содрогнулась от десятка стихийных взрывов.

В это же время вокруг творился настоящий хаос.

Все до единого Стражи и Имперцы были подняты по тревоге и оцепили опасную территорию.

Строились укрепления, копались ямы, подгонялась техника, формировалось боевое оцепление, чтобы не допустить неизвестную угрозу к беззащитным гражданским столицы.

— Там же свои! Вы по своим бьете, уроды! — воскликнул в ярости Майор Никита Никитич Горемыка, что прибыл на место одним из первых.

О том, что именно происходит, Майору было известно не больше других, но каждому была доступна информация о том, что Ратник Империи Маркус Темный, Князь Земли и еще сотни боевых одаренных из Клана Света первыми приняли удар на себя, и их судьба остается неизвестной.

Не разобравшись в ситуации до конца, бомбить по своим сверхтяжелым вооружением — это абсурд! Однако наглый старший лейтенант из Корпуса Координации и слушать ничего не хотел.

Грешным делом, майор Горемыка уже подумывал под шумок оторвать башку идиоту и сказать потом, что так и было.

Но едва он успел об этом подумать, как из черного стихийного дыма вылетела огромная шестилапая тварь.

Тут же застрочили винтовки, автоматы и пулеметы, но все пули отскакивали от гладкой каменной брони шестилапого существа, и оно благополучно приземлилось на вспомогательный боевой расчет.

Четверых вояк расплющило мгновенно.

Еще десяток, пустившиеся в бегство, не прожили и двух секунд, будучи разодранными в клочья длинными каменными лапами.

К продолжающим безостановочно строчить стихийным свинцом пулеметам добавился свист ракетного залпа.

Взрыв, и красно-зеленое облако двустихийного заряда окутало тварь, которая и не думала останавливаться.

Круглая пасть безглазого существа раскрылась, и по пространству раздался пронзительный визг.

Майор схватился за голову и закрыл уши, из которых потекла кровь.

Часть удара принял на себя стихийный доспех, тело опытного вояки парализовало, и он, тяжело дыша, припал на колено.

Головы же тех, кому не повезло стоять ближе остальных к твари, лопнули, как арбузы, и свирепое существо уже напрягло свои шесть лап, готовясь к очередному прыжку.

Каменные конечности вытянулись, как пружина, но взлететь тварь успела лишь на метр, после чего ее буквально вбил обратно в землю голубой разряд молнии.

Броня шестиплапого пошла трещинами, а одна из конечностей надломилась, но тварюка смогла подняться.