Последний Паладин. Том 9

А также потому, что у этого Портала стояла самая грабительская цена за вход, а значит и добыча должна соответствовать.

Я шел вперед сквозь приятную глазу зелень и оказался на усеянном мелкими и крупными камнями пляже. Они приятно обжигали мои ступни, а лазурный блеск водной глади заставлял меня улыбаться.

Никто на меня не нападал, не требовал ответов, да и вообще не издавал никаких лишних звуков. Лишь завывание ветра, шум волн, да колыхание зеленой травы за спиной.

Добравшись до водной глади, я плюхнулся на сбившиеся в горку камни и, с наслаждением, вытянул ноги.

Теплая водичка омывала пятки, а разбивающиеся о камни волны осыпали меня солеными каплями, что смывали пот, грязь и кровь.

— Благодать, — прошептал я, подставляя лицо солнечным лучам и прикрыл глаза.

Все-таки иногда приятно, когда на тебя никто сразу не нападает. А легкое нарастание стихийного ответа воды вокруг происходило так медленно, что до появления проблем я бы легко успел искупаться разок другой.

Но это немного подождет.

Для начала нужно закончить задуманное. Ни в одном из предыдущих сегодняшних Порталов мне не хотелось оставаться ни одной лишней минуты, а тут сам Аргус велел закрыть все запланированные дела под звук моря и согревающее изнуренные косточки тепло.

С этой мыслью я потянулся к энергетическим нитям своих фамильяров, которые без всякой скромности тянули из меня энергию пачками. Причем это делали все три фамильяра разом.

Один на подпитку своего существования в «аквариуме», второй восстанавливается после затяжных актов геноцида еретиков, третий исследует тоннели, в которых артефактных защитных перегородок больше, чем было волос в носу старика Акса. И мой пушистый фамильяр, как истинный кот, открывает все что закрыто просто из принципа, не считаясь ни с какими энергетическими затратами и здравым смыслом.

И на все это дело фамильяры черпают энергию у меня, и еще утром они серьезно так перешли предел моего нынешнего Пути Энергии.

Дабы удовлетворить возросший спрос, требовалось поднять уровень этого Пути со второго на третий, и это место подходило как нельзя лучше.

А поскольку подъем Пути на третий уровень сильно отличался, от подъема на второй, я решил убить двух зайцев и заодно улучшить Путь Тела. А то повадились последнее время пускать мне кровь все кому не лень.

Непорядок.

Я сделал глубокий вдох. Медленный выдох. После чего начал подготовку, на которую ушло добрых полтора часа. Можно было и за десять минут управиться, но тогда пришлось бы временно перекрыть подпитку своим фамильярам, а поступать с ними так я не хотел.

Все трое отлично постарались за последнее время и какой из меня Паладин Тьмы, если я позволю им голодать.

Вместо этого, я подключил Путь Энергии к Пути Тела, чтобы компенсировать нехватку энергии собственной регенерацией и, игнорируя болезненные спазмы в районе сердца, начал работу.

И только когда подготовка была завершена, я открыл глаза и вытянул правую руку в сторону. Ничего произносить не потребовалось. Тьма ощутила мой зов, и в воздухе возникла черная клякса, которая стремительно обрела очертания, смутно походящие на волка.

Грозное существо с матово-черными провалами глаз было полностью покрыто Тьмой, его шерсть развивалась словно пламя с едва заметными фиолетовыми искрами, что тянулись вверх.

Волчара повел головой, на несколько секунд остановил взор на мне, после чего принюхался и азартно оскалился. А спустя секунду смазался в пространстве, устремившись в сторону выхода из Портала.

— Стоять! — громко произнес я, и прямо в полете зверь грохнулся пузом прямо на камни, словно его придавило к земле скалой.

В воздухе раздалось полное обиды и ярости потустороннее рычание, и волк медленно развернулся на меня. Теперь он увидел две черные энергетические нити, что тянулись от меня к нему словно поводки.

Клацнула по ним черная челюсть, но нити даже не шелохнулись.

Волчара всмотрелся в меня куда внимательнее, чем в первый раз. Я буквально видел, как он прощупывает мою связь с Тьмой, единственное, что он способен признать. И судя по его виду, мои нынешние 43,09% его не впечатлили.

Потому что волчара резко усилил энергетический напор, и еще раз попытался дернуться в сторону выхода из Портала.

Я стиснул зубы, но удержал наглеца на месте.

Это оказалось несколько тяжелее чем я думал. Слушаться меня волчара не хотел, а грубая Сила было единственным, чем можно его подчинить.

Ведь это не обладающий разумом фамильяр, и не полностью подконтрольное мне порождение. Волчара передо мной — это дикий Дух мира Тьмы. Его концентрированное скопление эмоций, инстинктов и чувств, без капли разума.

В своем обычном состоянии я мог управлять Духами Тьмы также спокойно, как порождениями, но сейчас волчара не признавал меня главным, и сдержать его можно было только прямым подавлением.

Ох и давненько я этого не делал.

Волк рычал, извивался, пытался высвободится от пут наглеца, который смеет его ограничивать. Однако, спустя минуту тщетных попыток, волчара резко сменил тактику и без предупреждений бросился на меня.

Я же невозмутимо стоял и смотрел, как с рычанием раскрывается черная пасть, и покрытые Тьмой клыки вгрызаются мне в плечо.

Теплая кровь тут же хлестанула из открытой раны. Радостный волчара, выдрав кусок моей плоти, с довольной рожей отпрыгнул назад, но вдруг заметил, что из его плеча тоже толчками льется черная кровь.

Пару секунд потребовалось волчаре, чтобы потянуть энергию из мира Тьмы, и регенерировать. Но как только он это сделал, одновременно затянулась и моя рана.

Только сейчас дикий Дух мира Тьмы допер, что мы связаны и принюхался ко мне еще раз.

— Сидеть, — воспользовавшись паузой, указал я пальцем вниз.

На миг, задница волчары дернулась к земле, но на полпути тот замер, качнул башкой и с рычанием вновь бросился на меня.

Вот же упрямое создание.

На этот раз я не позволил ему достичь моей плоти и нанес удар еще на подлете. Волчаре оторвало передние лапы и, сделав несколько оборотов вокруг себя, он улетел в воду.

Черная, словно чернильная, клякса окрасила лазурную воду и спустя несколько секунд оттуда на берег выбрался волк. Абсолютно целый, злой, сдерживая рык за крепко сжатой пастью он остановился передо мной и замер.