Последний попаданец

Одного зарубил сразу, а вот второй оказался матёрым, и мы с ним около минуты скакали вокруг испуганно ржущей лошади.

Наконец я подловил его и сначала пронзил бок, а потом завершил начатое ударом копья в толстую шею. Волк захрипел и затих.

— Добей моих. — Визилий подошёл к Стремительной и принялся успокаивающе гладить её по гриве. — Вроде двое живы ещё.

Живы оказались трое, но опыт я получил только за одного. Остальным старик слишком сильно навалял. Нанесённые им раны оказались весомее, чем мой контрольный по шее.

* * *

Вскоре показалось солнце, и голубое, без единого облачка небо намекало на то, что днём опять будет пекло. Мы наспех позавтракали и, пока не стало совсем жарко, поспешили продолжить путь. При дневном свете мы двигались гораздо быстрее, правда, ландшафт менялся несильно. Дорога (а скорее широкая тропа) и по обе стороны или лес, или бескрайние луга с высокой травой.

Трижды мы вброд пересекали узкие речушки и один раз достаточно широкую по навесному мосту.

— Поспим? — спросил я, очередной раз вытирая пот со лба.

Солнце зашло в зенит и идти стало очень тяжело.

— Трудности закаляют, — усмехнулся Визилий. — Качай выносливость!

— А если серьёзно?

— А если серьёзно, то если прекратишь ныть и соберёшься, то к вечеру мы доберёмся до деревни и сможем поспать в нормальных кроватях.

— Это которые доски, накрытые тряпкой, а под головой пучок сена?

— Они! — мечтательно улыбнулся спутник.

М-да. Я, конечно, уже попривык к аскетичной жизни средневековья, но мягкий матрас иногда мне снился, особенно когда я спал на чём-то совсем твёрдом. Но Визилий был абсолютно прав: дело вовсе не в комфорте. Лучше попотеть днём, а ночью спать в относительной безопасности.

Через час мы сошли с дороги и пошли по опушке леса. Да, из-за корней, мешающих Стремительной, двигались медленнее, зато точно не получим солнечный удар. Благо деревья росли не густо, и лошадь вполне спокойно между ними вышагивала.

К сожалению, где-то через час пути лес кончился, и дальше нам предстояло долго идти по открытой местности. Мы торопится не стали. Под сенью деревьев устроили привал и пообедали. Потом подумали и по часику подремали.

Солнце уже жарило не так люто, и, мечтая заночевать в деревне, мы вышли из спасительного тенька. Понятно, что в этом прекрасном новом мире меня ждут деньки и посложнее, но пока самым сложным был именно этот.

Порадовало только одно: когда на холме недалеко от дороги мы увидели огороженную оградой деревеньку, у меня в голове звякнул звоночек.

— Вероятно, что-то связанное с навыками долгих переходов, а может, с работой организма на жаре, — неуверенно пояснил Визилий, когда я рассказал о случившемся.

— Может, это навык «Терпеть занудных наставников»?

— Всё может быть, — усмехнулся Визилий. — И, кстати, не забыл, что шутники лошадь распрягают и разгружают?

— Можно подумать, не пошути я, было бы иначе.

— Не было бы.

* * *

Визилия знали и тут, поэтому нас без проблем пустили.

Стремительную мы за один золотой пристроили в конюшню, а сами с поклажей прошли в местную таверну. Она мало чем отличалась от нашей: те же столы, на которых из-за уже начинающих спускаться сумерек горели шесть свечей, стулья, скатерти. Может, сама на пару метров больше.

Кроме нас, ужинали молодой человек с грустной девушкой и средних лет полная женщина, с наслаждением уплетающая рагу и запивающая его пивом.

Мы сели за дальний столик, но даже не успели ничего заказать, как в таверну вошли двое крепких, но уже наполовину седых мужика лет пятидесяти. Одеты они были в обычные подпоясанные льняные штаны и такие же рубахи.

— Виз! Друг! — на всю таверну заорал один из них. — Я думал меня разыгрывают те дурни на воротах. Надо потом проставиться им за незаслуженные затрещины!

Вновь прибывшие подскочили к столу и, оглашая помещение радостными криками, по очереди стали обниматься с моим спутником.

— А это что за малец? — тыкнув в меня пальцем, спросил первый, самый горластый.

— Внучатый племянник. Бедный малыш память потерял. Вот воспитываю.

— Знаем мы, как ты воспитываешь, — заржал мужик.

— Ну, тебя же нормально воспитал! —хмыкнул Визилий и посмотрел на меня. — Илюшенька, нам со старыми приятелями поболтать надо. Вряд ли тебе будет это интересно. Ты не мог бы во-о-он за тот дальний столик пересесть.

— Да я бы послушал…

— Вон за тот! — сверкнул глазами старик, а потом вновь нацепил дебильную улыбку. — Заказывай что хочешь.

Ясен хер «что хочешь»! У Визилия хранилась в том числе и моя часть добычи (хотя не исключено, что он взял её в качестве оплаты за обучение).

— Ты не меняешься, мастер! — хохотнул мужик, после чего старик на него цыкнул и, кивнув на меня, дал понять, что надо подождать, пока я свалю.

— Эх…

Грустно вздохнув, я поднялся со стула и поплёлся в дальний угол. Старик не любил говорить о себе (лишь намекая, что этому есть причина и потом я все узнаю), и картинку о нём приходилось составлять из случайно обронённых фраз или его разговоров с другими. Расспрашивать деревенских было бесполезно: они сами мало что знали, а те, кто знал, из уважения к Визилию лишний раз языком трепать не хотели.

Только Сини немного рассказала о том, что старик в своё время долго и, по слухам, круто служил. Увёз жену с тремя детьми, но спустя много лет вернулся один. А ещё о том, что во время предыдущих проблем с тварями из Морского леса сумел выбить боевой отряд, специально прискакал в родную деревню и зачистил все рассадники монстров в округе.

В общем, когда он вернулся и сообщил, что, возможно, проклят, всем было пофиг. Его помнили и любили.

М-да. Жаль упускать такую возможность пролить свет на прошлое старика. Мужики-то, похоже, его бывшие подчинённые. Ну да ладно…

Я сел за стол, но пришлось подождать, так как троица мужчин была в приоритете, и заказывали они долго и много.

Наконец трактирщик подошёл и ко мне.

— Ещё раз добрый вечер, уважаемый. Вы готовы сделать заказ?

Вряд ли бы он так вежливо разговаривал с обычным пацаном, приди я один.

— Добрый. Какое мясо есть?

— Курятина, зайчатина и кабанятина.

— Мне порцию зайчатины, кабанятины, двойную картошки, зелень, какая есть, лепёшку и два пива.

— Вы ещё кого-то ждёте?