Последний реанорец. Том IX
Шрифт:
– Не смей, тварь!
– прошипел с ненавистью Акинфов.
Однако прежде чем второй князь и Курташин успели сделать движение в нашу сторону, я умудрился накинуть на нас двоих полог, а следом приставив окровавленное лезвие к его горлу и чуть склонившись к его уху, равнодушно прошептал.
– Знай одно, смертник. Скоро будет весело. Это только прелюдия. Твой никчемный сын лишь первый. Он был мусором. Я сделал тебе одолжение. Не нужно по нему сильно горевать. По отбросам не горюют. За смерть моих людей вы ответите своими вшивыми жизнями и жизнями своих близких в десятикратном размере. Перережу вас всех как уличных собак, но в начале будет океан боли и страданий. Запомни! Не я это затеял, но так и быть, сделаю вам одолжение, я закончу это в самой мучительной манере… Ждите. Поэтому потрепыхайтесь
Евгений вместе с Акинфовым уже были в метре от нас, поэтому пришлось спешно снимать полог и резко отступить назад, параллельно с этим нанеся Аксакову очередное глубокое увечье в районе шеи, от которого он вновь хрипло простонал и опалил меня ядовито-ненавистным взглядом. В один момент в нём смешались все негативные эмоции, какие можно было вообще представить. От боли и до жуткой и неутихающей злобы.
– Как видите, господа, он атаковал первым. Я лишь защищался. Кстати, Акинфов, - нарочито нахмурился я, делая еще пару шагов назад и глядя на то, как один князь помогает второму принять зелье возрождения.
– Мне послышалось или ты прямо сейчас назвал независимого тайного советника самого императора… тварью? Евгений Анатольевич, - обратился я вдруг к Курташину.
– Мне ведь не послышалось? Или же всё-таки…
После моего вопроса пришла очередь хмуриться главного жандарма и быстро повернув голову к князьям, тот смерил их раздраженным, свирепым и многозначительным взглядом.
– Нет… - выдавил сквозь зубы из себя Акинфов, сжимая и разжимая ладони от обуревающей ярости, а его губы тотчас превратились в тонкую нить.
– Вам послышалось… уважаемый советник.
– Так я и думал, - удовлетворенно и снисходительно хмыкнул я.
– Глава собственного рода не мог позволить себе такую грязную вольность в отношении равного.
– Захар Александрович, - внезапно взял слово Курташин, периодически искоса поглядывая мне за спину, где столпились десятки жандармов, после обратно на раненного горе-папашу и разлитую по полу кровь.
– Думаю, князь Аксаков получил сполна за своё остервенелое нападение. Надеюсь, этот момент исчерпал себя? Дело ведь не дойдет…
– Всё в порядке, Евгений Анатольевич, - успокоил я менталиста.
– Дело не дойдет ни до дуэли, ни до императора. Всё это мелкие дрязги, нет смысла тревожить государя по пустякам. К тому же, если я вызову кого-то из них на дуэль, люди подумают, что нашу с ними родовую конфронтацию я перевожу в физическое русло и могут посчитать меня подлым. А это ударит по моей репутации советника. Поэтому моя душа за честное противостояние, - спокойным тоном стал размышлять я вслух.
– И прекрасно понимаю, что Аксаков сейчас не в себе. Он потерял сына. Скорблю… скорблю вместе с ним, - сделал я горестное выражение.
– Это огромная потеря для всей империи… Такой старательный малыш… был. Но слышал, - вдруг ухмыльнулся я, обнажив холодно зубы и смотря на гамму эмоций обоих моих врагов, - что у князя прелестные жены. Если он будет их беречь, то вскоре, думаю, они преподнесут ему еще одного сына.
Бездна, какой я же я всё-таки бессердечный урод и мерзавец. Сам себе удивляюсь…
– Ты… ты пожалеешь, Лазарев…сильно пожалеешь, - просипел Аксаков, а его зубной скрежет можно было услышать у самого Кремля.
– Никто… никто не оставит этого просто так. Смерть. Смерть будет искуплением…
– Это угроза?
– приподнял я с интересом брови, чуть склонив голову набок.
– Или вызов на дуэль? Тебя ничему не учит жизнь?..
– Хватит!
– повысив резко тон отчеканил Курташин, негодующе глядя на двух друзей.
– Семен, уведи его. Крови пролилось достаточно! Я надеюсь, вы не забыли, где она была пролита? Так что не играйте с огнем. Вам и так повезло. Все что нужно, вы от меня услышали. Вам ясно? А если что-то не нравится, то приёмная государя открыта всегда. Аксаков, тело сына можешь забрать в морге, - припечатал беспощадно глава третьего отдела, а лицо князя стала вновь мгновенно бледным.
– Ты, Акинфов, если у тебя есть какие-то доказательства невиновности своего сына, то предоставь их. Вопросы имеются?
На долгие мгновение в кабинете повисло
гробовое молчание, однако несколько секунд спустя оба аристократа отрицательно качнули головами.– Вопросов нет, - холодно проскрипели те, медленно удаляясь на выход.
– Но тебе лучше быть ко всему готовым, Курташин. Никто из нас этого так просто не оставит, - безжизненно прохрипел Аксаков, взглянув с ненавистью в мою сторону.
– Мой сын. Я отомщу за него. Знай это…
Первое кольцо. Москва.
Главная резиденция рода Лазаревых.
Покои княгини Алины Лазаревой.
Несколько дней спустя.
Утро…
Войдя в комнату, Виктория застала свою подругу в весьма забавном положении, от которого бывшая великая княжна даже невольно показала улыбку. Взволнованная девушка стояла в углу своих покоев перед большим зеркалом и изящными ладонями пыталась измерить свою стройную и в чем-то даже осиную талию в районе живота. Однако стоило Алише заметить вошедшую экс-Романову, как та невольно смутилась и быстро прекратила все свои манипуляции с собственным телом.
– Только вторая неделя, - накинув полог тишины, с тёплой улыбкой прошептала целительница, оглядывая с ног до головы невозможно смущенную будущую мать.
– Если ты так переживаешь, то как магиня жизни могу сказать, что на твоём хрупком тельце это будет заметно где-то на двенадцатой или же четырнадцатой неделе. Ты ему так ничего и не сказала?
– Нет, - поджав губы, виновато отозвалась княгиня.
– Почему?
– Время… Время неподходящее и неспокойное, - задумчиво шепнула та.
– Сама видишь, сейчас не до празднеств. А зная характер Захара, он по своему разумению вообще запретит мне заниматься какими-либо делами или же просто нервничать. Того и гляди еще в усадьбе запрёт под присмотром взвода корпуса. Не удивлюсь, если еще и третий тайный отдел для этого подключит, - со слабой улыбкой заключила Алина.
– К тому же… Я не знаю, как он отнесется к моей беременности. Да и у него хватает других дел.
На целую минуту в покоях повисла тишина, а взгляд будущей матери, то и дело продолжал коситься в зеркало.
– Я согласна с тобой. Время действительно неспокойное и также мы не знаем наверняка, как он к этому отнесется, - мягко проговорила Вика, присаживаясь прямо напротив подруги.
– Но лично я считаю, что Захар будет рад. Ты сама в курсе как он относится к Лизе, а ведь она даже не его родная дочь. А еще не забывай об Анжелике. Этот интриган не подаёт виду, но этой девочкой наш муж сильно дорожит.
– Да-а… - с хрипотцой и волнением изрекла Алиша, прикрыв глаза и вновь смущенно улыбнулась, будто оказалась в своих мечтах.
– Думаю, он будет рад. Я расскажу. Но позже… немного позже. Сейчас у него много дел. Очень много. Захар также в отъезде? Он еще не вернулся?
– Ага. В Петербурге, - кивнула невзрачно Виктория, слегка скривив губы.
– Третий по счету. Отныне он советник и выполняет свою работу, а когда свободен, то всё своё время проводит внизу в лаборатории либо с Калирой. Совсем недавно туда доставили какие-то ингредиенты и порой я отчетливо ощущаю от него запах лечебных трав, настоек и реагентов. Целительница не спутает их ни с чем. Кто знает, - пожала та плечами.
– Может он увлёкся алхимией или артефакторикой или же готовится к чему-то важному. Так что не переживай понапрасну.
– Я понимаю. Просто боюсь за него… - и на миг прервавшись, боярышня невольно скосила озабоченный взор на подругу.
– Он их так же убьет, как и предыдущих?
– Не знаю, это сложный вопрос. Признаюсь тебе честно, - с лёгким негодованием вдруг добавила бывшая великая княжна.
– Бабушка мне немного рассказала о покойном Баюшеве из Красноярского княжества. И будь я на месте Захара, того прогнившего мерзавца я бы тоже убила. У графа за душой было много грязи. Ты представить себе не можешь насколько много. Так что доверимся ему. Что насчёт Аксакова и Акинфова? Ты всё разузнала?
– внезапно вспомнила девушка.