Последний рубеж

Он лишь принесет нужную информацию. Решение будут принимать старейшие воины.

* * *

Знойная ганианская пустыня и раскаленные, источающие струящееся марево старто-посадочные поля технических космодромов не произвели на Рашида ровным счетом никакого впечатления.

Эмира, решившего завоевать все освоенное людьми пространство, неприятно поразили, можно сказать что испугали, огромные космические корабли.

Он полагал, что уже поборол в своей душе все страхи, но вид семикилометровых исполинов, возвышавшихся над крохотными человеческими фигурками, как горные хребты, вызывал невольное чувство неуверенности, – даже серв-машины выглядели на фоне крейсеров и фрегатов не более чем насекомыми.

Толпа пленных ганианцев, согнанных на свободное старто-посадочное поле, выглядела горсткой жалких трусов, Аль Кемрану было неприятно допускать в сознание мысль, что эти трясущиеся от страха за свою жизнь ничтожества знают и умеют больше, чем он.

И, тем не менее, они уверяли, что способны не только ремонтировать исполинские корабли, но и командовать множеством населявших их демонов.

Проклятое, навязчивое слово!.. Рашид старался, но не мог избавиться от него. Безликий для ширианца термин "киберсистема" не вызывал в душе ответных чувств, а вот понятие "демон" неизбежно возвращало толику суеверного ужаса, который сейчас вдруг усилился от грозного вида исполинских кораблей.

– Джалгет!

Юсуф оказался рядом, не нужно было и повышать голоса.

– Да, господин?

– Приставь к каждому пленнику двух воинов. Пусть идут внутрь. Нужно немедленно готовить корабли к старту.

– Ты позволишь изменникам, предавшим свой клан, управлять ими?

– Я же сказал, приставь к каждому по два воина, и пусть только попробуют что-нибудь сделать неправильно! – раздраженно ответил Рашид.

Джалгета не смутил яростный тон эмира.

– Я не понимаю, как воины смогут узнать, что правильно, а что нет?

Аль Кемран вдруг понял – ему нечего ответить на прозвучавшее замечание, разве что разразиться проклятиями.

Нет, – мысленно прикрикнул он сам на себя. – Ярость не поможет, она лишь выдаст испуг и бессилие.

Рашид действительно не мог понять, что нужно делать. В его рассудке не укладывалось наглядное сравнение габаритов штурмовых носителей и настоящих космических кораблей, разум эмира совершал в этот момент роковую ошибку, связывая размеры вожделенных трофеев с какими-то принципиально иными качествами многочисленных кибернетических систем, управляющих исполинами.

– Хорошо. Я сам проконтролирую пленников. Начнем с одного корабля – вот с этого, – рука Аль Кемрана указала на возвышавшийся неподалеку крейсер.

– Что делать мне?

– Обеспечь охрану. Расставь посты так, чтобы наши воины контролировали все подступы к стартовым полям. После забери моего механического слугу и приходи. Нам нужно держаться вместе.

Джалгет ничего не ответил, лишь кивнул в знак понимания и повиновения.

Аль Кемран достал импульсный пистолет и направился к группе пленных ганианцев. Еще издалека он выбрал самого высокого, мускулистого и свирепого на вид воина.

Еще с детства Рашид усвоил одно безотказно действующее правило – нужно устрашить врагов, низвести их разум до уровня инстинкта самосохранения, раздавить волю, чтобы у противника возникло неистовое желание: во что бы то ни стало сохранить собственную жизнь.

Несколькими неделями ранее Джалгет, тайно посетивший Ганио, сумел добиться встречи со старейшинами клана Джамарфат и склонить их к сотрудничеству, действуя угрозами, обещаниями и лестью. Аль Кемран не знал, что именно говорил Юсуф старейшинам клана, но по возвращении тот лишь презрительно фыркнул, сказав, что склонить их к предательству было нетрудно.

Впрочем, Рашид не интересовался подробностями тайного сговора, его волновал конечный результат, и сейчас видел перед собой лишь кучку предателей, которые изменили своим братьям по крови, а значит с еще большей легкостью предадут и его, пришельца из иного мира.

Вскинув "Гюрзу" он выстрелил в голову избранной для демонстрации жертве.

– Так будет с каждым, кто хотя бы в мыслях посмеет солгать или подумать о предательстве, – он поднял импульсный пистолет, приставив его ко лбу посеревшего от страха (или, быть может, от ярости) ганианца. – Ты – обратился он к потенциальной жертве своего дурного расположения духа – что ты знаешь об управлении кораблями?

– Они полностью во власти человека, знающего технические коды доступа, – скороговоркой выпалил ганианец.

– Как тебя зовут?

– Зормат.

– Ты знаешь технические коды, Зормат?

– Нет. Он знает их, – рука пленника слегка приподнялась, указав на одного из своих соплеменников.

– В таком случае ты для меня бесполезен, – прозвучал еще один сухой выстрел, Рашид резко обернулся, не обращая внимания на брызги крови, попавшие на его запястье и щеку. – Ты действительно знаешь коды технического доступа, которым подчинятся… – он едва не произнес "демоны", но вовремя одернул себя, повторив начало фразы, – коды, которым подчинятся киберсистемы?

– Да, господин.

– Веди, – Рашид свободной рукой указал на крейсер. – Корабль готов к старту в космос?

– Да, господин, – казалось, что ганианец забыл все остальные слова.

* * *

Громада крейсера росла по мере продвижения немногочисленной группы людей. Рашид, его телохранители и несколько пленников, молча последовавшие за своим родичем, приближались к открытому вакуум-доку, через который на борт исполинского корабля швартовались грузовые суда и штурмовые носители.

Створы модульных ворот были открыты, внутри царил мрак, и оттого казалось, что группа людей приближается к мрачному входу в таинственную пещеру.

Глотка демона… – навязчивая мысль крутилась в голове Рашида. Он пережил за час, истекший после посадки, столько, что с лихвой хватило бы еще на одну жизнь.

Им, великим и неустрашимым воином, все больше овладевало бесившее его же самого чувство неуверенности, ощущения собственной ничтожности… разум отказывался верить, что корабли, чьи корпуса простирались на многие километры, поднимались к небу обтекаемыми формами надстроек, готовых соперничать с иными горными образованиями, созданы людьми и безропотно будут исполнять его волю…

Рассудок саботировал, он не мог постичь этой мощи, потому что в поле зрения постоянно находились объекты для сравнения, – тот же "Нибелунг" из его "флота" или серв-машина, мощь которой он до сегодняшнего дня считал несокрушимой, – они выглядели букашками, на фоне исполина…

Не в душу, но в разум вкрался страх, он трепетал, не в силах сдерживать древние инстинкты, не в состоянии унять волну дрожи, когда пришлось шагать, преодолевая желоб десяти метров в поперечнике – по нему скользил створ вакуум-дока…