Последний Серафим: Катастрофа шестнадцатилетнего Глена Ичиносэ

— Да. Кажется, он раньше тренировался в сопротивляемости допрашивающим. Даже если и так, существуют пределы пыткам, которые люди могут вынести. И я полагаю, что он уже достиг своего предела.

— Вот как. Он говорит правду?

— Да. По крайней мере я верю тому, что он говорит, — мужчина с усами кивнул головой.

— Что он сказал? Это все, что тебе известно? — Курэто уставился на Глена своими мертвенно-холодными глазами.

— Я тебе уже говорил, что ты слишком льстивый? — Глен поднял голову.

— Если действительно в этом причина, тогда ты — мое большое разочарование.

— Ха, все как пожелаешь.

— Твой отец выразил протест, он хотел, чтобы мы отпустили тебя, — взгляд Курэто все еще скользил по телу Глена, а на его лице появился намек на усмешку. — Поэтому мы также допросили и его. Он сказал то же самое, что и ты. К роду Ичиносэ обратились люди из „Храма Хякуя“, но обе стороны не согласились с условиями, и пока ждали ответа, война уже грянула. Твой отец действительно слаб? Он сдался на пять часов раньше тебя. У него в конце даже сердце перестало биться. О, да это же первый раз, когда ты показал мне свои истинные эмоции? Ты злишься. Что так же означает, что все это время ты просто действовал. Даже во время допроса ты показывал только то, что хотел продемонстрировать следователю. Это невероятно. Я восхваляю тебя сейчас. Такой выдающийся талант, рожденный в самой низкой по положению побочной семье. Ах, не волнуйся. Твой отец жив. Мы привели его в сознание и отпустили. Даже несмотря на то, что ты по-настоящему силен, ты сказал, что если кто-то обладает мощью, это все еще ничего не меняет. Ты даже не заслуживаешь касания моих ботинок, гнусный род Ичиносэ. Ты никогда не станешь угрозой роду Хираги. В этом я точно уверен.

„Он прав“.

— Но я ценю твои усилия, Ичиносэ Глен. Работай на меня. Тогда статус побочного рода тоже сможет немного подняться, не так ли? — продолжил Курэто.

— А если я откажусь?

— Тогда я уничтожу род Ичиносэ. Согласно моим подсчетам, мне потребуется только пять дней, чтобы убить каждого в „Имперской Луне“, — Курэто наклонил голову и подумал, прежде чем заговорить. — Сила вашей организации не так велика. На самом деле „Храм Хякуя“ даже не обращал слишком много внимания на тебя. И единственная причина того, что род Хираги разрешает вам существовать, заключается в том, что у вас просто нет никакой силы, вы — маленькая слабая группка. Но я думаю, что ты талантливый. Ладно, а теперь выбирай. Позволишь ли ты мне уничтожить род Ичиносэ или…

— Поклянусь тебе в верности?

— Совершенно верно.

— Как высокомерно.

— Как и род Хираги по отношению к вам, — Курэто легко кивнул ему.

„Кажется, у меня нет выбора. Но я все еще могу принять это предложение от Курэто. Изначально я хотел скрывать свою силу и разыгрывать дурака, как и в школе. Но если я перейду на сторону Курэто, то это не так плохо. Но, единожды сдавшись, я должен буду подчиняться ему. Я должен признать, что не могу победить Курэто, и что я не соответствую роду Хираги, тогда взамен я стану их лакеем. Да, так долго, как род Хираги будет верить в это, тогда все будет достаточно легко. Единственная проблема в том, буду ли я способен в конце концов вырваться из хватки Хираги“.

— Как бы это ни было, дай мне сначала немного воды, — Глен поднял голову, чтобы взглянуть на Курэто. Тот мягко улыбнулся ему.

— Так ты согласен?

— А есть другой вариант?

— Другой? В следующий раз ты будешь моим товарищем. Не волнуйся. Я не унижаю своих подчиненных.

— Подчиненных?

— Тебя это не удовлетворит? Тогда, может, хочешь, чтобы я назвал тебя другом? — сказал Курэто, и тут Глен подумал, что его слова довольно странные. Курэто проигнорировал его попытку переспросить и приказал допрашивающему. — Развяжи его. С сегодняшнего дня и впредь он — мой подчиненный…

Но Глен уже ослабил веревки, стянувшие его тело, и освободил свои запястья. Он и сам мог избавиться от пут в любое время, стоило ему лишь захотеть. Мужчина с усами выглядел пораженным, когда увидел такое. Наблюдая за ним, Глен улыбнулся:

— Ах, не беспокойтесь. Я добровольно принял пытку. Я ничего не имею против Вас.

Курэто выглядел спокойным. Казалось, он хотел сказать что-то еще, неотрывно глядя на Глена.

— Ты выглядишь немного измученным. Давайте уже закругляться. Завтра я дам тебе работу.

— Итак, я уже должен слушаться моего господина?

— Что ты сказал? Всегда ли так было? С самого начала и на целую вечность… Даже твои дети всегда будут служить роду Хираги. Да, конечно, твое оружие, я уже позволил твоему отцу вернуться домой. Завтра я принесу тебе такое оружие, которое будет соответствовать твоей силе, более мощное.

Сказав это, Курэто развернулся и покинул комнату. Глен смотрел ему в спину, когда он уходил. Затем следователь внезапно изменил свое отношение к нему и поклонился.

— Я искренне прошу Вашего прощения за произошедшее ранее, Ичиносэ Глен-сама, — почтительно произнес он.

„Теперь я стал слугой Курэто, и обстановка поменялась, — вздохнул Глен. — На самом деле это ничего не изменило. Все осталось прежним. Род Хираги силен, а род Ичиносэ — всего лишь побочная семья отбросов нижайшего положения. Смогу ли я действительно опровергнуть это? Тропа, которую выбрала Махиру, уже отступила от человечности. Тропа, по которой не должен ходить человек, дорога борьбы. Тогда я…“

Глен внезапно подумал о том, что сказала Махиру. О том сообщении, что Шиноа передала ему: „Даже несмотря на то, что ваши дороги различаются, направление все еще одно и то же“. Эти слова мелькнули в голове Глена.

— Мой путь… — тихо пробормотал он, покидая комнату, где его допрашивали.

***

Комната для пыток оказалась расположенной под гимнастическим залом. Вероятно, для учеников рода Хираги, которые подвергались тренировкам по сопротивляемости допрашиванию. Глен выглядел измученным, покидая зал. Небо было красным, солнце уже зашло. Занятия уже закончились, но в школе еще оставалось несколько учеников, они до сих тренировались. Глен поднял холодный взор, обдумывая, идти ли в школу или сразу домой. Его сумка с учебниками осталась в классной комнате, но он предположил, что Саюри или Шигурэ уже забрали ее. Его мобильный телефон был конфискован Курэто. И все его оружие тоже было отослано домой.

— Ах, действительно, как все бесит, — Глен развернулся, готовый шагать к своей высотке. Но в следующий миг раздалось:

— Ичиносэ Глен! — вдруг заорал кто-то ему через все поле. Глен узнал этот голос — Джуджо Мито. Но он не ответил ей и продолжил идти своей дорогой. — Погоди минуту! Остановись!

Внезапно Глен спиной ощутил смертоносную ауру. Лучше ему все-таки ответить.

— Не могла бы ты поменьше так пронзительно орать? А то я немного не выспался, — Глен развернулся и сузил глаза, заметив Мито.

Поразительно яркие рыжие волосы. Пара глаз с застывшей в них решительностью сопутствовали маленькому серьезному лицу. По какой-то причине Мито выглядела разъяренной. Глен не знал, что он опять сделал, от чего она так разозлилась. Однако Мито пробормотала заклинание себе под нос. Заклинание рода Хираги. Она использовала чары, чтобы повысить свою силу техникой, дающей возможности бога. Ее рыжие волосы внезапно стали еще краснее, почти как огненное кольцо. Этот вид заклинаний, заимствующий силу у демонов, Глен уже исследовал его. Но он видел его всего однажды. Разумеется, это служило оправданием более подробному изучению. Она использовала проклятие Вазараякша.