Последний Шаман 3

— О чём ты, дружище? Какая-такая подмога? — предположения приходили самые нерадостные и Чёрный их подтвердил.

— Квиор-ква-варкар «Елизавета с девушками»– ответил он честно и я за голову схватился.

— Спятили, да? Девушек одних по лесу с Одержимыми тащить! Вы вообще в своём уме? — разошёлся я не на шутку и чуть о труп мажора не споткнулся. Всё таки эфирное зрение хорошо подчёркивало живых существ, а не мёртвых. — Ну вот вы же мудрые птицы. Почему их не отговорили?

— Ке-ве-ке-киорр… «Их х*ена лысого отговоришь…» — обиженно прокаркал в ответ Чёрный и возмущённо добавил. — Крораар-кер-крок-вер-квер! Ве-вер… «К тому же их Медвян сопровождает и Белый встречает! И вообще…»

— Ладно, ладно, не колгочи, — чуть смилостивился и потрепал его по боку. Если у них в сопровождении Медвян, то он их действительно в обиду не даст. Но с другой стороны, тогда Светлозёрск остаётся без прикрытия и за это время с ним чёрте-что случится может. Одержимые ведь эволюционируют. В очередной раз споткнувшись, я захотел из храназа световых дронов достать, но запоздало вспомнил, что его с меня сняли. — Чёрный, слушай. Не в службу, а в дружбу. Можешь до нашей камеры сгонять и мой храназ поискать? Она на минус первом уровне, второй от центра коридор, последняя дверь справа. И если вдруг получится, передай Толику, что свет уже можно врубать. Бой окончен.

— Карор «Хорошо» — согласился Чёрный, а после добавил с ожидаемым подозрением, ибо в последнее время я очень уж лихо в переплёт попадаю. — Карур-ру-рор? «А тыыы что будешь делать?»

— Якова поищу, пернатая твоя голова, — ответил волнующемуся другу, с плеча его снимая. — И не переживай, я никуда больше не денусь.

Чёрный нехотя вспорхнул и полетел к поместью, а я продолжил поиски. И чем ближе я подходил к эпицентру битвы, тем хуже становилась энергетическая подпитка. Казалось землю и природу вокруг буквально высушили и собираемых крох едва хватало, чтобы огненную ауру поддерживать. О зажигании огонька и говорить не стоило.

Ступив в кратер, оставшийся от взрыва Исмаила, я и вовсе никакой энергии не почувствовал. Вообще ничего, абсолютный ноль, хотя казалось не так давно тут куча огня наружу выплеснулась. Неужто всё на взрыв ушло? Если так, то Якову я не завидую...

— Эй! Яков! Ты где?! — решил крикнуть и возглас мой улетел в темноту. По памяти вспомнив, как именно держал его Исмаил, я направился в том направлении. — Яков, етить твою душу! Отзовись! Не поверю, что ты помер!

— … кх-тьфу. Да не ори ты так. — раздалось впереди и я поспешил на голос, а вскоре и еле заметный огонёк впереди увидел.

Облачённый в тонкий покров из тёмной дымки, Яков сидел у поваленного дерева и курил не пойми откуда взятую сигарету. Хотя нет, теперь понятно откуда. Рядом с ним лежала верхняя половина того, что раньше являлось мажором, чьи карманы Яков бесцеремонно вывернул.

— Эк тебя отбросило то. Ты как, жив цел? — подсел я рядом, восхищаясь, как же всё таки круто тёмный покров скрывал его ауру.

— … ног не чувствую, — пробормотал он между затяжками и глухо закашлялся, из себя слова выдавливая. — Кххо-нхо если ты пошутишь, что это потому, что у меня их нет, я… кххх-хх… найду в себе силы и тебя прибью…

— Не отбирай мой хлеб, мне им тебя ещё кормить, — передразнил его, врубая слабое исцеление и сканируя Якова на предмет ранений. Его дымка сперва заблокировала мою энергию, а после отползла, словно живая, и подпустила к телу. — Ох ядрён-матрён, эк же тебе досталось-то…

Без всяких преувеличений, на Якове и правда живого места не было. Кожа в ожогах и рваных ранах, а уж в сторону позвоночника мне и вовсе глядеть страшно. Видать спиной то бывший трактирщик дерево как раз и снёс. Удивительно, как он вообще в сознании умудрялся находиться.

— Ничё, оклемаюсь. — прохрипел Яков, а я лишь языком поцокал.

— У тебя хребет сломан.

— Хер*я-война, бывало и хуже. При следующем обороте заживёт, — поведал он, с хрустом позвонок в шее вправляя. — Ты лучше скажи, мы победили? Эта тварь откинулась?

— Исмаил-то? — переспросил у него, касаясь исцеляющими ладонями головы и находя приличные ушибы и сотрясения. — Так он же перед тобой на кусочки разлетелся. Ты что, запамятовал?

— Аа, так вот что это было… Ясно… — протянул Яков задумчиво. — В этот раз что-то особенно накрыло. Полнолуние, чтоб его. Последнее, что помню, как ты меня освободил, а дальше всё как в тумане. Я сильно буйствовал?

Обведя взглядом эпичное побоище с кучей трупов, выломанными деревьями и ещё тлеющими кустами, я сосредоточился на исцелении Якова, спокойно сказав.

— Да не, ты на пол шишечки постарался. Они даже не почувствовали.

— Иди ты. — огрызнулся Яков, но настроение у нас двоих немного поднялось.

Не радовало только то, что моё слабое исцеление работало как мёртвому припарки. В округе по доступной энергии пусто, а сам я почти на нуле. Даже гирьку с крепко спящим Саламандром пришлось отложить. Уже подумывал Якова перетащить поближе к лесочку, но в воздухе вновь крылья захлопали и на ветку упавшего дерева сел товарищ Чёрный. И если блестящий браслет в его клюве говорил об успехе в поисках, то запах подпаленных перьев указывал на обратное.

— Кхер-кверх-херк-кер! «Твой друг стреляет быстрее, чем думает!» — выкаркал мне раздражённо ворон, выплёвывая в ладонь мой храназ. — Каркур-коаар. Ке-ке-кер. «Но я ему в глаз нас*ал. Так что квиты.»

— Да ты ж мой милосердный птах. Спасибо тебе огромное! — похвалил пернатого, вытряхивая из браслета камень Одержимых и морально готовясь. — Ну, была не была…

— КАРАра…! «ПОДОжди…!» — вскрикнул было ворон, но поздно.

Усилением зубы покрыв и камушек в рот закинув, я его от души разжевал и как жеж меня жмыхнуло-то! Прям подняло, прихлопнуло и расфувырило! По вкусу будто пятикратно крутецкой перцовки хлебнул и гранёным стаканом закусил. Энергии столько в тело хлынуло, что я еле успевал её обрабатывать и впитывать, но зато исцеление Якова пошло гораздо быстрее. Ведь мало того, что прибывшая жизненная энергия активнее потекла по жгутам, так они ещё и стали шире раза в два.

— Кио-каорр… «Его же рассасывать надо…» — запоздало объяснил Чёрный, вот только обратного не воротишь.

Словно та же перцовка, съеденный мною камень с каждой секундой начал прогревать меня изнутри. По нарастающей сила всё прибывала и прибывала и вот уже кости Якова под целительной аурой трещат и на место встают. Кожа прямо на глазах разглаживается, а ушибы рассасываются. Да, при этом запасы жира в его теле стремительно исчезают, но это, как говорится, дело наживное. Захваченной провизии теперь вдоволь, так что отъедимся.

— Да тише, тише ты! Семён! Разошёлся, — притормозил меня Яков, вставая на ноги. По урчанию в его животе становилось ясно, что внутренние строительные резервы кончились и тело требует восполнения. — Без жратвы ты меня так добьёшь быстрее.

— Так я же тебе и покушать принёс! — вспомнил я о запасах в храназе и начал прямо в руки ему выкладывать бутерброды и прочую снедь ещё от щедрой руки Ирины Аркадьевны оставшуюся.

И еда оказалась такой же свежей, словно и вовсе пару дней не лежала. Что нужно, горячее, что нужно, холодное. Яков съедал всё быстрее, чем я успел доставать, и вскоре всё съестное в храназе закончилось. И если уж быть честным, там и было не много. Так, по сусекам доскрёб остатки, но и то хлебушек.