Последний Шаман 3

Она слушает и мерное поглаживание по голове успокаивает меня.

— Эти испытания могут стать последними не только для нас, но и для всех людей… — выдыхаю ей в живот и слышу…

— Тогда давай проведём эти последние минуты вместе, дорогой. — она наклоняется и целует меня и в этом жесте я чувствую и надежду и прощание.

И я вновь плачу, не в силах остановиться.

Как именно к моменту запуская мне удалось привести себя в порядок, я практически не помню, но за пультами корректировочного контура мы с Элизабет стоим вместе. На наших головах надеты нейро-шлемы, с помощью которых мы контролируем стабилизаторы энергетических потоков. В этом деле автоматические вычисления слабы, ведь пространственные потоки не стабильны, не поддаются расчётам и корректировки приходится производить на чистой интуиции.

Кристаллы в гнёздах по нарастающей гудят и вместе с ними, за несколькими слоями бронированного стекла, возбуждённо галдят представители самых богатых и самых сильных людей нашей многострадальной планеты. И одно лишь радостное чувство мерцает в груди, что в случае провала, они тоже уйдут на тот свет вместе с нами.

— Порог «Гейла» пройден!!! — кричит ассистент, стоящий на рубильниках энерго-подачи. — Полный заряд через 3…2…1!!!

И нагнетаемая со всего Европейского союза энергия подаётся по сверхпроводящим проводникам в камеру искусственного разлома. Свет оттуда нестерпимо жалит взор даже сквозь защитный экраны шлема и мне с трудом удаётся отслеживать и стабилизировать буйные потоки пространственного искажения.

Они словно живые, стремятся выйти за пределы сдерживаемых контуров и только наша с женой совместная работа успевает пресекать их попытки. Вот только энергии всё больше, искажения всё активнее и в какой-то момент приходит понимание, что силы наши не равны.

— Джозеф!!! Вырубай!!! — кричу, что есть сил, когда искрящееся всеми цветами радуги искажение изгибает магнитные поля и утаскивает в своё бездонное чрево чьё-то рабочее кресло. — Скорее!!!

Но Джозеф не слышит. Как заворожённый он глядит на разноцветную бездну, уродливым пятном тянущуюся в сторону нас. В сторону Элизабет!

В последний момент я успеваю рвануться вперёд и оттолкнуть её, сам при этом попадая в безжалостное притяжение искусственного искажения. Время замедляется и я вижу её наполняющееся страхом и отчаянием лицо, когда меня медленно, ужасно медленно поглощает то, что мы породили.

В этой ужасной рапиде вся моя жизнь в тягучем и долгом процессе проносится перед глазами и я молю об одном. Хоть бы Элизабет улыбнулась. Хотя бы на мгновение. Хотя бы чуть-чуть, ведь что для них длится всего секунду, для меня растянуто на целую вечность. Я не хочу, не хочу, не хочу видеть её в ужасе и в отчаянии!

Но мольбы Грея были тщетны и он терпел.

И вместе с ним терпел и я, уже давно чувствуя на своих незримых плечах ужасное давление, тянущее меня обратно. Почерпнув знаний Грея, теперь я точно знал, что этот процесс является ни чем иным, как ментальным предохранителем. Встроенным самой природой механизмом, препятствующим ментальной перегрузке. Безопасный рубеж впитывания чужого опыта был мною давно пройден, но я старался ещё немного, ещё чуть-чуть пробыть в жизни Грея. Мне нужно узнать, что именно находится за гранью нашей реальности.

Стиснув зубы, я прикладывал всю волю, всё своё намерение, дабы остаться в памяти подольше. Ещё немного! Ещё день… Ещё неделю… Ещё Месяц! И пусть увиденное почти не запоминается, мне главное увидеть и почувствовать, а разберу уже потом, как проснусь!

Буквально ментальными ногтями вонзаясь в чужой жизненный опыт, я подтягивал и подтягивал его к себе, не обращая внимание на боль в голове, вопли Чёрного и всё усиливающийся ветер, утягивающий меня назад. Из последних сил я вырвал ещё пару дней и какое-то особо яркое воспоминание прилетело в меня ничуть не хуже, чем кирзовый сапог в лицо. По ощущениям, может быть это и был именно он. Разобрать не удалось, так как пылесосная система вытянула меня из массивных золотых ворот и с огромной силой впечатало в чёрный свод.

Ужасная боль пронзила тело, вот только сил встать, дёрнуться и даже глаза открыть не оставалось вовсе. В каком-то крайне мучительном параличе я смог успокоить колышущееся сердце и провалиться в беспамятство. И лишь чувство надежды оставалось во мне, перед окончательным обмороком. Надежда на то, что я не забуду увиденное мною за гранью, ведь забывать такое нельзя.

Ни в коем случае нельзя…

Глава 11 Не без беса в ребре

По законам терморегуляции, голова остывает при возгорании задницы.

Ужасный был сон.

Кошмарный настолько, насколько вообще возможно. Какие-то чудовища, постоянные бои с ними, непрекращающийся бег и давящее чувство опасности. Видимо я просто вчера переработал в лаборатории и воспалённый мозг напридумывал всякого. И причём так подробно…

В темноте комнаты я повернул голову на правый бок и уткнулся в приятно пахнущие женские волосы. Телом я тоже ощущал рядом с собой приятное тепло и подтянул девушку к себе поближе. Моя Элизабет… чудесная красавица жена, с которой я так долго не лежал вот так вместе. Теперь то у нас всё наладится.

На мои движения она также сонно отвечает и кладёт ладонь на мою грудь. Пододвигается ближе и её тёплое дыхание приятно щекочет шею. На душе так тепло и спокойно. Давно столь приятного чувства не испытывал, очень давно.

Подгребаю её ближе и она в полудрёме дарит мне поцелуй за ухом… а потом ещё один, и ещё. Вот жеж завелась, чаровница. И ведь слова ей теперь поперёк не скажешь о том, что директор мне за опоздание по срокам как всегда всю голову прое… аааооум!

Необычайно сильными пальцами она тянет меня за бороду, разворачивает к себе лицом и жарко целует в губы. И если я сперва подумал, что это из-за нашей с ней долгой разлуки и отчуждённости в последние месяцы, то когда ещё и слева ощутил движение и робкий поцелуй в левую щёку, то и вовсе опешил. Откуда в кровати взялась ещё одна Элизабет? И что с моим зрением? И откуда у меня борода?! Что вообще сейчас происходит?!!

И пока я лежал, обездвиженный сметёнными чувствами, меня успели прижать бёдрами к кровати и осторожно вонзиться коготками в кожу на груди. В панике память моя обрушила целый ворох воспоминаний и они щедро рассыпались в моей голове, пусть и разрозненно, но возвращая понимание окружающей действительности.

Я не Грей…

Я Семён.

Нахожусь в бывшем особняке Грековых.

И на мне сейчас сидит не Элизабет, а, судя по ауре, вернувшаяся в человеческий облик Лилия. Девушка волчица и моя ученица по совместительству. А слева от меня прижалась вторая ученица Лаура. Дочка моей подруги Елизаветы.

На осознание всего и вся мне потребовалось секунд десять, но всё равно я совершенно и безвозвратно опоздал. За это время девы мастерски сумели скооперироваться и всё за меня решить. И если одна часть внутри меня пребывала в абсолютной прострации и не знала, что сразу с двумя девушками делать, то вот часть, доставшаяся мне от Кравец, хрустнула пальцами и попросила подержать его пиво. Я даже и не заметил, как сместилась внутренняя точка сборки и более опытный в этом деле «Я» выдвинулся вперёд, любезно отвечая на настойчивое и недвусмысленное предложение девушек.