Последний шанс

– Но…

– Эти Маккенна будут выискивать все сведения, которые могут помочь им удержать Тая. Если ты будешь приходить сюда дважды или трижды в день, чтобы побыть со мной, на что это будет похоже? Мы же не знаем, как они воспользуются этим фактом, и пока мы этого не знаем, не нужно, по-моему, чтобы все видели, как ты сюда ходишь.

Он видел, что ей очень хочется не согласиться с его доводами. Но вместе с тем, очевидно, логический склад ума Рейчел говорил ей – то, что сказал Лейн, правильно.

– Ты не можешь рисковать Таем из-за наших отношений. Маккенна ищут, что можно инкриминировать тебе, а то, чем мы только что занимались, вполне для этого годится. Нам еще повезло, что Вернермейер не ввалился сюда и не застукал нас на месте преступления.

– Тогда мы не будем этим заниматься, но просить меня не видеться с тобой…

– Я не прошу тебя не приходить сюда, Рейчел. Я велю тебе это. Кроме того, твоя близость доводит меня до безумия. Я не могу удержать свои руки.

Она взяла его руки в свои и крепко сжала. Она обретала силу от любого прикосновения к нему.

– Наверное, ты прав, – неохотно согласилась она.

– Я знаю, что прав. Не приходи больше, – сказал он вставая и помогая ей встать. Он обнял ее за плечи. Между ними на полу стояла корзина, но все-таки Лейну удалось поцеловать Рейчел долгим и крепким поцелуем. – Я приду к тебе, когда буду свободен.

– Если ты не освободишься через три дня, я пошлю Чейза в Денвер, что бы ты ни говорил.

Лейн крикнул Арни, чтобы тот отпер дверь. Когда шериф ввалился в камеру, Лейн провел пальцем по щеке Рейчел.

– Не нужно больше приходить.

Лейн смотрел, как она повернулась. Она с трудом сдерживала слезы, решив во что бы то ни стало не давать им волю. И она вышла из конторы, ни разу не оглянувшись, – воплощенная чопорность и добропорядочность в блузке цвета фиалок, прямая спина, щеки горят, как розы, а губы мягкие от его поцелуев.

Арни резко захлопнул дверь в камеру, и она издала глухой металлический звук, зримо отрезав Лейна от внешнего мира. Он подошел к решетке и схватился за прутья. Постепенно его охватила ярость, ярость, направленная на него самого, а не на кого-либо еще. Ни Бойд Джонсон не виноват, что он здесь, ни Роберт Маккенна. Он действовал один, не думая, и хотя он не желал ни убивать Маккенна, ни навлекать гнев Маккенна на Рейчел, его поступки привели именно к этому.

И он поклялся всем, что есть в Рейчел доброго и безгрешного, что когда – и если – он выйдет на свободу, то сделает все, лишь бы помочь ей.

Все, что потребуется.

17

– Завтра я еду в Денвер.

Лейн внимательно посмотрел на своего дядюшку сквозь прутья решетки и, услышав эти слова, сразу же понял, что тот твердо решил попытаться вызволить его из этого затруднительного положения.

– Сомневаюсь, чтобы от этого был прок. Если бы Бойд хотел ответить, он уже сделал бы это, – заметил Лейн.

– У меня не хватает сил противостоять и Еве, и Рейчел.

– Мямля.

– Лучше скажем так: я просто хочу облегчить свое положение.

– Как Ева и дети?

– Прекрасно. Мы думали, что Лейн-младший сломал себе руку, упав с лошади, но оказалось, что он только растянул связки. Он непременно захотел проехаться на самом злом дьяволе из всего табуна. – Чейз взглянул из-под полей шляпы, пронзив Лейна весьма красноречивым взглядом. – Порой я думаю, что нужно было дать ему какое-нибудь другое имя. С каждым днем он все больше и больше становится похож на тебя.

– Значит, прежде чем он вырастет, тебе придется чертовски много поездить верхом, – засмеялся Лейн.

– А то я не знаю, – отозвался Чейз, после чего замолчал.

Лейн знал, что Чейз ждет, когда он спросит о Рейчел, но решил не делать этого. Он и так и днем и ночью думал о ней и боялся потерять рассудок.

Наконец Чейз сказал:

– Рейчел держится хорошо. Пытается не падать духом. Ее адвокат согласен с тобой. Сказал, что ей не следует приходить сюда и видеться с тобой, и еще он сказал, что она должна вести себя очень осторожно и обдумывать каждый шаг, пока не окончится битва за Тая. Ясное дело, я никогда раньше и не думал, что Рейчел может сделать что-нибудь сомнительное…

Лейн не произнес ни слова.

Чейз подошел к окошку в стене между камерами и сдвинул шляпу на затылок.

– Ты любишь ее? – спросил он Лейна. – Или просто валяешь дурака?

К счастью, их разделяла железная решетка. Лейн сдержался. Он встал, сунул руки в карманы, сглотнул и, наконец, проговорил:

– То, что я испытываю к Рейчел, меня чертовски пугает.

– Это похоже на любовь.

Они долго молчали и вдруг поняли, что снаружи, в конторе, идет разговор, становящийся с каждой минутой все громче. Чейз хотел было задать какой-то вопрос. Лейн поднял руку, призывая к молчанию. Он внимательно прислушивался, потом, наконец, улыбнулся и сказал:

– Откройте дверь.

Чейз открыл вторую дверь – и отступил. Они услышали низкий властный голос, и Лейн тут же узнал в нем голос своего наставника – Бойда Джонсона.

– …И если эти документы не достаточные доказательства того, что я являюсь должностным лицом отделения «Агентства Пинкертонов», находящегося в Денвере, и что Лейн Кэссиди – один из моих агентов-оперативников, тогда вы можете, черт возьми, сами телеграфировать в Денвер. И если их ответа для вас недостаточно, шериф Вернермейер, в таком случае предлагаю вам дать телеграмму в нью-йоркские и чикагские конторы, после чего можете обратиться еще выше и добраться хоть до самих Вильяма или Роберта Пинкертонов. Повторяю по буквам: П-И-Н-К-Е-Р…

Арни пробормотал нечто, чего Лейн не расслышал. Следующее, что он понял, – что шериф ведет Бойда к камере. Тот уже не разыгрывал пьяницу-бродягу. Грязную поношенную шляпу, которая была на Бойде при последней встрече с Лейном, сменил фетровый котелок. Исчезла грязная, оборванная, пропахшая виски одежда. Бойд был одет по последней моде, включая отложной воротник, повязанный черным шелковым галстуком, прекрасно подходящим к шерстяному костюму в клетку «куриная лапка».

Джонсон бросил на Лейна беглый взгляд, потом подошел прямиком к Чейзу, протянул руку для приветствия.

– Меня зовут Бойд Джонсон. Вы, должно быть, его дядя.

– Чейз Кэссиди.

Мужчины пожали друг другу руки, после чего Бойд повернулся к Лейну и подтвердил, что это он и есть. Когда, наконец, он закончил, Лейн сказал:

– Долго же вы сюда добирались.

– Мне очень хотелось предоставить вам самому выбираться отсюда, Кэссиди, но поскольку оказалось, что Маккенна действительно Джентльмен-Грабитель, я не мог позволить, чтобы вздернули неповинного человека, – Бойд обернулся и крикнул Арни: – Идите сюда, шериф, освободите моего человека, не то я подам жалобу в соответствующие инстанции.