Последний шанс

— Давай поговорим о нападении, — предложил он.

— Ты проглядел сборник тактических комбинаций?

— Школьный уровень.

— Да, самые основы. Но здесь фантазировать не приходится. Опыт игроков невелик, и тренировочного времени не хватает.

— Я не спорю. Просто у меня возникло несколько идей.

— Говори.

Маттео отошел с гордостью исполнившего свой долг хирурга. Рик поблагодарил массажиста.

— Прекрасная работа. — Он сполз со стола и, хромая, направился прочь. В раздевалку ввалился Слай. Из ушей торчат проводки наушников, на голове сбитая на сторону шоферская кепка. Он снова надел майку команды «Мустангов». — Привет, Слай, — поздоровался с ним Рик. — Как насчет массажа? Маттео — просто чудо!

Они обменялись колкостями — вечное соперничество «Браунс» и «Мустангов». Слай разделся до боксеров и улегся на столе. Массажист размял пальцы и приступил к делу. Слай гримасничал, но молчал.

За два часа до тренировки Рик, Слай, Трей Колби и тренер Руссо вышли на поле и стали обсуждать тактику нападения. К радости Сэма, новый квотербек не захотел разом все изменить. Что-то предлагал, уточнял направления пасов, маршруты выносов. Сэм то и дело напоминал ему, что выносные комбинации «Пантер» не отличаются разнообразием — принцип один: отдать мяч Слаю и убраться с его дороги.

В дальнем конце поля появился Фабрицио и, держась отдельно от остальных, начал осторожную, рассчитанную скорее на зрителя разминку.

— Второй раз подряд является на тренировку, — заметил, глядя на него, Слай.

— Что ты хочешь сказать? — не понял Рик.

— Все собирается уходить и никак не решится.

— Уходить?

— Да, — кивнул Сэм. — У него такая привычка. То тренировка не устраивает, то игра не сложилась, то еще что-нибудь.

— И вы терпите?

— Он наш самый лучший принимающий, — объяснил тренер. — Плюс играет бесплатно.

— У парня золотые руки, — добавил Трей.

— Не бегает, а летает, — подхватил Слай. — Быстрее меня.

— Неужели?

— Точно. Обгоняет на сорока ярдах на четыре шага.

Нино тоже приехал раньше назначенного часа. Быстро размялся и не спеша побежал вокруг поля.

— Почему он так дергает задницей? — спросил Рик, глядя ему вслед.

Слай рассмеялся немного громче, чем следовало. Его поддержали Сэм и Трей. И Слай, воспользовавшись моментом, объяснил, в чем причина особенной чувствительности филейной части товарища.

— На тренировках в шортах — это еще что. Вот когда он в полной экипировке и мы атакуем, все его тело напряжено, особенно мышцы, управляющие ягодицами. Нино настолько любит идти вперед, что иногда забывает об отрыве мяча, потому что стремится только пробить защитника. И когда его мысли лишь об этом и он пригибается, ягодичные мышцы начинают вибрировать, и стоит в это время до них дотронуться, как он готов выскочить из собственной кожи.

— Следовательно, мне надо держаться как можно дальше от его задницы, — заметил Рик, и все опять расхохотались.

— Пожалуй, — кивнул Трей. — Но Нино очень неаккуратен. Тебе придется гоняться за мячом по всему полю.

— Мы с этим столкнулись, — подтвердил Сэм. — Просто беда.

— Надо, чтобы он научился быстрее выполнять отрыв мяча, — посерьезнел Слай. — Бывает, я уже прорываюсь, а квотербек только-только получает мяч. Пытается меня догнать, я жду чертов мяч. А Нино в это время ревет и наваливается на какого-нибудь бедолагу.

Подошел Нино и привел с собой Фабрицио. Рик предложил начать со схватки. Отрывы получались неплохими, без особенных ошибок, но слишком медленными. Появились остальные «Пантеры» и принялись носиться по полю, отрабатывая пасы и удары.

Сэм приблизился к Рику.

— До начала тренировки полтора часа, а они уже здесь и не могут дождаться. Приятно, правда?

— Никогда с подобным не сталкивался.

— Они любят игру.

Франко со своей немногочисленной семьей жил в самом центре города на верхнем этаже палаццо с видом на Пьяцца делла Секката. Все в этом здании было старинным — ведущая наверх истершаяся мраморная лестница, деревянные полы, красиво потрескавшиеся оштукатуренные стены, портреты стародавних королевских особ, сводчатые потолки со свинцовыми светильниками и непомерных размеров кожаные диваны и стулья.

Зато жена выглядела удивительно молодо. Антонелла, красивая темноволосая женщина, привлекала с первого взгляда и уже не разочаровывала. И хотя говорила по-английски с сильным акцентом, Рику хотелось ее слушать и слушать.

У них было двое детей: сын Ивано шести лет и трехлетняя дочь Сюзанна. Им разрешили провести полчаса со взрослыми, а затем отправили спать. Рик заметил, что в глубине квартиры, стараясь не попадаться на глаза, ждала похожая на няню женщина.

Жена Сэма Анна тоже отличалась красотой. И Рик, смакуя «Просекко», [20] любовался очаровательными женщинами. Покинув Кливленд, он нашел себе во Флориде временную подружку, но когда настало время расставаться, нисколько не жалел и исчез не попрощавшись. Он замечал в Парме красивых женщин, но те говорили на незнакомом языке. Они не входили в группу поддержки, и Рик то и дело клял Арни за его ложь. Он скучал по женскому обществу и теперь получал удовольствие от коктейля — пусть даже с женами своих приятелей. Но мужья сидели рядом, а он терялся в хитросплетениях итальянского, когда остальные четверо смеялись над очередной шуткой Франко. Появилась седоволосая женщина в переднике и, подав поднос с закусками — вяленым мясом, пармезаном и оливками, — возвратилась в маленькую кухню, где готовился ужин.

20

Сорт игристых вин. Отличается бледным цветом, нежным ароматом и вкусом.

Сам стол представлял собой чудо — черную мраморную плиту на двух ногах в виде массивных ваз. Он стоял в своеобразном патио — смотрящей на центр города, обсаженной цветами террасе. На столе теснились свечи, серебряная посуда, цветы, изящный фарфор и кувшины с красным вином. Вечерний воздух был чист и свеж, но холодил, только когда на террасу залетал легкий порыв ветра. Из скрытого от глаз динамика струились тихие звуки оперной музыки.

Рику предоставили лучшее место — с видом на купол собора. Франко щедро разлил красное вино и предложил тост за их нового товарища. И в заключение страстно добавил:

— Парма должна выиграть Суперкубок!

«Куда я попал?» — спрашивал себя Рик. Обычно в марте он выбирался в Калифорнию, подселялся к какому-нибудь приятелю, играл в гольф, толкал штангу, бегал и всячески старался сохранить форму, пока Арни сидел на телефоне и отчаянно пытался найти команду, которой бы требовался квотербек. Надежда умирает последней. Еще один звонок — и не исключено, что контракт окажется в руках. И новая команда принесет успех. Весной рождались надежды обрести наконец свое место в команде с сильной линией нападения, блестящим центровым, талантливыми принимающими и всем прочим. Его пасы придутся точно в цель, и зашита противника рассыплется. Суперкубок обеспечен. Кубок профи. Выгодный контракт. Он дает согласие. Слава. Многочисленная группа поддержки.

Когда наступал март, все это казалось возможным.

«Куда я попал?»

Блюдо на закуску, или антипасто, представляло собой нарезанную толстыми ломтиками мускусную дыню, на каждом из которых лежали тонкие кусочки прошутто. Франко долил вина и объяснил, что этот рецепт широко распространен в Эмилии-Романьи. Но разумеется, такого прошутто, как в Парме, не умеют делать нигде. Даже Сэм закатил глаза и покосился на квотербека.

Воздав должное дыне, Франко спросил:

— Рик, ты любишь оперу?