Последний соблазн

— Мне надо согласовать это с моим начальником, но думаю, он не станет возражать. Я позвоню вам, когда буду знать, идет?

Через полчаса Марийке получила разрешение. Ей надо было быть в Кёльне не позже полудня следующего дня. А это предполагало и другие приятные перспективы. Марийке посмотрела на часы. Прежде чем принять решение, она должна была свериться с расписанием рейсов.

Все складывалось как нельзя лучше. Если бы еще Тони позвонил…

*

На дороге, которая шла мимо фермы Матича, было черно, как где-нибудь под землей. Высокие живые изгороди не пропускали свет из окон фермы, а тучи скрывали тонкий лунный серп. Трудно было поверить, что они всего лишь в паре миль от города, до того тихо и темно было в этот весенний вечер. Петра смотрела на черно-зеленый мир в бинокль ночного видения, получив его у командира спецотряда. Ей казалось, что она в подводном царстве и люди вплывают и выплывают из него, словно странные водяные существа с лицами, измененными масками, которые защитят их от дыма и слезоточивого газа, если придется штурмовать ферму.

Немногословные «крутые» парни, которые заполнили контору, развалившись в креслах и растянувшись на полу, изменились с наступлением темноты. Они превратились в крепкую команду, экономили движения и походили больше на тени, чем на живых людей из плоти и крови. Как только тьма вошла в свои права, двое из них пересекли двор, бесшумно прикрепляя микрофоны к стенам фермы и проводя телефонную линию. Без ведома спецотряда теперь хозяева не сделают и не примут никаких звонков, а если попытаются, то услышат лишь длинные гудки.

Отряд полностью окружил ферму. По приказу бойцы рванутся внутрь и выбьют дверь с помощью гидравлического тарана. Петра запомнила все наизусть. Сначала дым, потом слезоточивый газ, потом вторжение людей. Самое главное — спасти ребенка, потом — захватить Аркадия Матича и его жену. Петре предстояло ждать на дороге вместе с командиром, пока все не закончится.

Командир стоял рядом с телефонистом.

— Ну, что там?

— Они в кухне. Разговаривают. Один голос принадлежит взрослому мужчине, другой — взрослой женщине. Ребенок тоже там. Женщина говорит, чтобы девочка села за стол. Они собираются ужинать.

— Хорошо. Подождем, пока усядутся, потом войдем. — Он повернулся к Петре. — Нам не нужно много шума, поэтому войдем, когда они будут заняты едой.

Петра кивнула:

— Нам совсем ни к чему ситуация с заложником.

— Правильно, — подтвердил командир, выбивая пальцами чечетку на бедре. — Господи, ненавижу ждать.

Пару минут они оба напряженно молчали, потом телефонист сказал:

— Женщина подает еду… Она садится и присоединяется к мужчине и девочке. Да, все за столом.

Командир схватил рацию:

— Говорит Ка-один. Приказываю всем: вперед! Повторяю: вперед.

Жестом он показал Петре, чтобы она следовала за ним, и они вместе одолели двадцать ярдов к воротам. Вокруг дома двигались смутные тени, изредка освещаемые неярким светом из окон с задернутыми занавесками. Неожиданно тишину разорвал удар гидравлического тарана по тяжелой деревянной двери, после чего послышались крики:

— Полиция! Всем оставаться на местах! Сначала разлетелась в щепки дверь, потом раздался хрустящий звук дымовых гранат. После этого послышались приглушенные крики и звук, которого Петра боялась больше всего. Это был выстрел. В ужасе она повернулась к командиру.

— Дробовик, — сказал он.

И сразу же Петра услышала автоматные очереди. Потом наступила тишина.

— Что происходит? — крикнула она.

— Полагаю, выстрелил фермер, прежде чем его уложил один из наших. Не волнуйтесь, боя не будет. — Зашумела его рация, и он поднес ее к уху. Петра не разбирала слов, но голос был взволнованный. — Сейчас буду. — Он похлопал Петру по плечу. — Пойдемте. Все закончилось. Девочка у них.

Петра последовала за командиром. Из открытой двери, висевшей на одном шпингалете, все еще шел дым. Когда они подошли совсем близко, из дома вышел мужчина в униформе с плачущим ребенком на руках. Петра подбежала и забрала у него девочку.

— Все хорошо, Таня, — проговорила она, гладя немытые волосы малышки. — Я отвезу тебя к маме.

Командир исчез.

— Что случилось? — спросила Петра у офицера, который принес Таню.

— Безмозглый ублюдок начал стрелять. Ранил нашего парня в руку и ногу. Надеюсь, ничего серьезного.

— Что с Матичем? — спросила Петра, покачивая плакавшую Таню.

Офицер сделал жест, словно перерезая себе горло:

— У нас не было выхода. Чертова работа. Иногда такое случается, но не подумайте, что мы все время стреляем.

— А что делать, если на тебя наставляют оружие? — посочувствовала парню Петра. — Послушайте, мне надо увезти отсюда девочку. Скажете вашему командиру, что я уехала? Нам нужно сочинить рапорт, но думаю, это подождет до утра.

Он кивнул:

— Я все передам.

Петра зашагала прочь от фермы, жалея, что ее машина припаркована довольно далеко. С каждым шагом Таня становилась все тяжелее, и Петра не знала, хватит ли ей сил донести ребенка до места. «Ну и денек», — подумала она, с трудом передвигая ноги. И вдруг она вспомнила, что давно не слышала ничего о Кэрол. Наверное, ее ждет рапорт о вчерашней встрече Кэрол с Радецким, но, чтобы добраться до почты, ей потребуется еще пара часов. Надо доставить Таню к матери и убедиться, что им ничто не грозит. А завтра она организует первый допрос Марлен, и, дай бог, чтобы у них было достаточно улик для суда над Радецким в Германии, а не в либеральной Голландии.

Предстоит тяжелая работа. Но стоит потрудиться, чтобы посадить Радецкого на скамью подсудимых и надолго отправить за решетку. Петра усмехнулась, несмотря на сильную боль в спине. Господи, до чего же она любит свою работу.

*

Наконец-то Кэрол могла отдохнуть. Марийке долго продержала ее у компьютера, заставив подробно писать о деятельности всех и каждого, и Кэрол было неприятно, что она почти ничем не могла помочь ей. Нечего беспокоиться, одернула она себя. Потом она провела какое-то время в роскошной ванной и впервые со дня приезда в Берлин позволила себе по-настоящему расслабиться. К тому же она обнаружила кабельное телевидение с английскими фильмами по вечерам, так что легла на диван в шелковом кимоно Кэролин Джексон, решив насладиться черным юмором «Неглубокой могилы» ^[18] с бокалом белого вина «Сансерр».

18

«Неглубокая могила» — триллер или черная комедия 1994 года. Режиссер — Дэнни Бойл. Фильм получил несколько серьезных премий, в частности за режиссуру.

Едва Кристофер Экклстон спрятался с деньгами, как зазвонил домофон. Удивленная Кэрол убрала звук, лениво поднялась и пошла к двери. Единственный, кто может звонить, это Радецкий, подумала она. Видеть его у нее не было настроения, да и одета она была не для свидания, но решила все же отозваться, а потом отделаться от него.

Она взяла трубку:

— Кто это?

— Это я, Тадеуш. Могу я подняться?

— Тадзио, я работаю. Мы не можем встретиться завтра?

— Мне надо увидеть тебя. И у меня совсем немного времени, потому что через час мне надо быть на телевидении.

Час выдержать можно, подумала Кэрол, после чего нажала на кнопку, открывая дверь, и ушла в спальню. Она знала, что нельзя в кимоно встречать Радецкого. Поэтому быстро натянула свободные брюки, застегнула бюстгальтер и взялась за спортивную рубашку, когда он постучал в дверь. По дороге к двери Кэрол через голову натянула рубашку, после чего впустила Радецкого.

Не теряя времени на разговоры, он схватил ее в объятия и принялся грубо, больно целовать в губы. Он вошел в квартиру, толкая Кэрол перед собой, и ногой захлопнул входную дверь. Кэрол, высвободив губы, откинулась назад и нервно рассмеялась.