Последний танцор

— Куда мы направляемся?

Незнакомец откликнулся с отчетливым ирландским акцентом:

— Сначала «На полпути», где поменяем ракету. Миротворцы будут там через час после нашей посадки, а глава службы безопасности, которого зовут Нейл Корона, еще раньше. Нам следует смываться побыстрее.

— Куда?

— С вами хочет встретиться один тип по имени Чандлер. Он для этого срочно вылетел с Марса.

— Я о нем слышала.

Черные глаза спокойно смотрели на нее.

— Кто вы?

— Можете звать меня Уильям. А вообще-то мое имя Дван, я Защитник из клана Джи'Тбад. К вашим услугам, мадемуазель. Дэнис сама не знала, откуда взялась такая уверенность:

— Вы ведь один из соплеменников Седона, верно?

— Так оно и есть, — просто ответил он.

— Готово, — произнес Роберт, закончив обрабатывать раны Джимми.

Продолговатый купол поля замедления на мгновение блеснул серебром, а потом окружил распростертое тело Рамиреса. Дэнис на миг поймала собственное искаженное отражение. Кресло Роберта отъехало назад и трансформировалось в такой же ложемент, как те, на которых покоились Дэнис и Дван.

— Мы должны намного обогнать преследователей, — сказал Дван, — если надеемся остаться на свободе. У нас будет восьмикратная сила тяготения до конца путешествия.

Не глядя на Дэнис, Роберт Дазай Йо буркнул:

— Я рад снова видеть тебя, девочка.

— Я тоже...

Толчок ускорения оборвал ее последующие слова, а потом словно огромный кулак обрушился на ее лицо.

10

Они сидели вдвоем при слабом освещении в спортивном зале, который вращался вокруг орбитальной резиденции Фрэнсиса Ксавьера Чандлера. Дэнис раньше никогда не задумывалась, что такое быть самым богатым человеком в Системе, но космический дом Чандлера продемонстрировал ей это в полной мере.

Он превосходил размерами некоторые города Гильдии.

Основное жилище представляло собой огромный, медленно вращающийся цилиндр с тремя уровнями распределения гравитации. Около восьмисот отсеков включали столовые, жилые комнаты, офисы, медицинские учреждения, театр и солидную гостиную. В центре дома находился бассейн с водопадом и теннисный корт с земной силой тяготения.

Спортзал, когда им не пользовались, висел на восьми длинных монокристаллических канатах. Заниматься в нем можно было, только обладая безоговорочной верой в технический прогресс, что поначалу требовало от Дэнис больших усилий. Обычно зал был прикреплен к дому, если же требовалось подготовить его для упражнений, то зал и противовес освобождались от креплений и отводились от комплекса короткими импульсами двигателей ориентации, до тех пор пока не повисали напротив жилого цилиндра под углом девяносто градусов. Монокристаллические канаты натягивались, включался основной двигатель, и спортзал с противовесом начинал вращаться вокруг общего центра — быстрее, быстрее еще быстрее, пока не достигал земного значения ускорения свободного падения.

Труба диаметром больше двух метров, соединяющая зал с резиденцией, оставалась заблокированной до тех пор, пока зал не стабилизируется и сенсоры не покажут одинаковый уровень натяжения каждого из восьми канатов. Весь процесс занимал около часа.

Основной принцип вовсе не казался Дэнис непонятным, пугали только масштабы его приложения. Зал был такого же размера, как весь дом Роберта на Земле, Дэнис не раз представляла себе, как лопаются от невыносимого напряжения канаты и зал улетает в космос. Окон там не было, и, если бы не очень легкий эффект Кориолиса, Дэнис вполне могла бы вообразить, что сидит с Робертом где-нибудь на Земле.

Сила тяготения была идеальной.

Они приняли позу лотоса на девственно-белом мате, которым, похоже, не слишком часто пользовались. Как обычно, Дэнис ничего не могла прочесть на бесстрастном лице Роберта. Он хранил молчание, пока она описывала Лос-Анджелес и рассказывала о том, что там произошло.

— Думаю, Седон умер вскоре после того, как мы ушли.

— Фрэнк, то есть Чандлер, проинформировал меня, что миротворцы прибыли в здание спустя восемь минут после того, как мы все улетели оттуда. — Роберт покачал головой. — И они обнаружили только трупы. Ободи — извини, Седона — там не оказалось, как и тех четверых, кого ты оставила без сознания.

— Ты называешь Чандлера по имени? — удивилась девушка.

— Я тридцать лет преподавал на окраине Капитолия. И обучил всех телохранителей, нанимаемых Чандлером за последние пятнадцать лет. Я знаком с Кристиной Мирабо, с Мохаммедом Венсом, с Генеральным секретарем, с большинством Советников Объединения, и если бы мне вдруг вздумалось поговорить с самим Генсеком, я смог бы устроить это за какой-нибудь час.

— Значит, благодаря тому, что тренировал его охранников, ты смог воспользоваться одним из его шатлов?

Роберт пожал плечами. — вопрос был настолько элементарным, что не требовал разъяснения.

— А этот Дван, кто он? Откуда ты его знаешь? Роберт покачал головой:

— Я его вообще не знаю. Вчера со мной связался твой друг, ИР по имени Ральф. Сообщил, что ты в опасности, а он только-только узнал о твоем визите в штаб-квартиру подпольщиков в Лос-Анджелесе, и он сомневается, что тебе удастся выбраться оттуда живой. Он знал, что я тренировал людей Чандлера, он вообще опасно много обо мне знал...

— У ИРов масса свободного времени.

Смешливые морщинки вокруг глаз Роберта сделались глубже.

— Похоже на то. Твой приятель Ральф — первый, с кем я познакомился. Во всяком-случае, по его предложению я обратился к Фрэнку, узнал, что он отправился по делам на Марс, и договорился с главой его администрации — женщиной, которую я тренировал, — об аренде шатла. Это был самый быстрый способ добраться до Лос-Анджелеса, который мы только могли придумать. Дван уже находился на борту, когда ракета прибыла в космопорт Объединения. Я так понимаю, он последние несколько месяцев работает на Чандлера. — Лицо Роберта сделалось задумчивым. Учитывая его обычную невыразительность, Дэнис решила, что он очень обеспокоен. — Мы мало разговаривали, и хотя он не Ночной Лик, он говорил на шиата. Я едва понимал его. Мой словарь насчитывает шесть тысяч слов, относящихся в основном к терминам боевого искусства и духовности. Пытаясь говорить со мной, он использовал слова и понятия, которых я не слышал прежде, и произносил их совсем не так, как я, — примерно как римский легионер эпохи Цезаря пытался бы говорить с современным ученым, изъясняющимся на церковной латыни. Несколько раз он исправлял мое произношение и неверный выбор слов. Не слишком вежливо, кстати. Я ему определенно неприятен, сам не знаю почему. Закончили мы тем, что перешли на английский. Думаю, он заговорил со мной на шиата ради эксперимента, чтобы проверить, возможно ли это. — Роберт снова пожал плечами. — Вот почти и все. Мы уже вышли из верхних слоев атмосферы, когда с нами снова связался Ральф и сообщил, что ты на встрече в «Бэнк оф Америка». Мы сменили курс и обнаружили тебя на крыше здания. Это было предложение Двана, чтобы ты спрыгнула. С «На полпути», где мы поменяли корабль, он отправился назад на Землю. — Роберт не сводил глаз с Дэнис. — Когда ты помогала грузить контейнер с Джимми Рамиресом в капсуле замедления, Дван сказал мне, что возвращается в Лос-Анджелес, чтобы убить «танцора».

— Он назвал Седона Танцором?

— Да. Любопытный термин.

— Сомневаюсь, что у него появится возможность убить Седона. У того были поджарены внутренности, Роберт, — медленно проговорила Дэнис.

Роберта передернуло.

— Не спеши с выводами. Если его доставили к роботу-хирургу в течение четырех-пяти минут, он вполне может выжить. Ты бы смогла с таким же ранением, да я и сам бы смог. Ты должна была убедиться наверняка.

— Я не очень четко соображала. Мне казалось... мне было неинтересно... убивать кого-то с такими тяжелыми ранениями. Как будто это было... — Дэнис помолчала, подыскивая подходящее слово, — ...неправильно? Нет, не то. Неподобающе подходит больше... — Она осеклась, долго смотрела на Роберта, потом торопливо сказала: — Это было бы не искусством.

— Любопытная реакция. Скольких ты убила вчера? Девушка задумалась:

— Два... шесть... Где-то от двенадцати до пятнадцати. Только первые восемь находились достаточно близко, чтобы я видела, как они умирают. Троих я прикончила без применения оружия.

— И что ты при этом чувствовала? Дэнис честно ответила:

— Убийство голыми руками ощущается совсем по-другому. Кроме этого, я не собираюсь тебе ничего говорить. Во всяком случае, не сейчас, а может быть, и никогда. Тут нечем гордиться. — Роберт слегка наклонил голову, внимая ее словам, и Дэнис продолжала: — Ты слышал историю Седона? Я имею в виду ту версию, что он рассказывает своим людям о ссылке на Землю.