Последний танец Марии Стюарт

Она посмотрела на свое отражение в оконном стекле. На расстоянии и в рифленом стекле она по-прежнему выглядела привлекательной, но знала, что при свете дня и вблизи далеко не так красива. Во всяком случае, для незнакомых людей.

Мария надела белый купальный халат и осторожно подошла к краю купальни. Окунув ногу, она сочла воду приятно теплой и ласковой, поэтому погрузилась целиком и заняла место на подводной скамье. Вода доходила ей до плеч. Легкий пар поднимался вверх и крошечными каплями оседал на лице. Ее колени и лодыжки, сильно опухавшие по утрам, так что она едва могла встать, теперь испытывали приятное покалывание и расслаблялись в теплых циркулирующих потоках. Она вытянула ноги, чтобы еще больше расслабить мышцы, вздохнула и откинула голову.

Сегодня в купальне было лишь несколько пациентов: пожилая женщина с каким-то кожным заболеванием, распухший от водянки мужчина и худой паренек, хрипевший от астмы. Они смотрели на нее глазами, помутневшими от боли, и, судя по всему, не узнавали в ней никого, кроме товарища по несчастью.

После купания, медленной прогулки в свою комнату и легкого ужина – местное меню было близко к постному – ее уложили в кровать с двумя свиными желчными пузырями, наполненными горячей водой, чтобы она могла пропотеть как следует. Это тепло уже оказало свое целительное действие: ее конечности восстановили былую подвижность, а головные боли прекратились.

Шрусбери заглянул к ней, и она извинилась за то, что не может встать с постели.

– Боже упаси прерывать лечение вашего величества, ради которого мы приехали сюда, – сказал он. – Вижу, вы улыбаетесь; вам стало лучше?

– Гораздо лучше. Я верю, что смогу исцелиться здесь.

– Вот еще одна приятная новость. Мне только что сообщили, что ее величество королева Елизавета остановилась в Кенилуорте, в шестидесяти милях отсюда.

– Шестьдесят миль! Мы еще никогда не были так близко друг к другу.

– Вы можете стать еще ближе, – проговорил он. – После этого она собирается в замок Чартли в тридцати четырех милях отсюда, а потом, возможно, приедет и в Бакстон.

– Сюда? И тогда мы наконец сможем встретиться лицом к лицу?

– Это возможно, ваше величество, вполне возможно.

Елизавета! Встретиться с ней сейчас… и в таком состоянии!

– Уповаю на это, – сказала Мария.

– Это в руках богов – особенно языческих, которых Роберт Дадли призвал на встречу с нею в Кенилуорте.

XIV

Королева фей проезжала по внешнему двору Кенилуорта под лазурным циферблатом астрономических часов на башне Цезаря, когда нежные ангельские голоса начали воспевать ее божественную красоту. Елизавета, одетая в такую жесткую блестящую парчу, что она не могла повернуться в седле, заключенная в броню из золота, жемчугов и драгоценных камней, с накрахмаленным жабо вокруг шеи, развернутым, как кружевной парус, посмотрела вверх и увидела мальчика в наряде купидона, подвешенного на золотистой веревке над циферблатом. Он прикоснулся к стрелкам и остановил часы.

– Для тебя, о Глориана, прекраснейшая девственная королева, время останавливает свой бег, пока ты находишься среди нас! – пропел хор голосов.

– Видите, возлюбленная королева? – спросил Роберт, ехавший рядом с ней. – Даже время – ваш покорный и почтительный подданный.

Она улыбнулась и продолжила путь в свои апартаменты. Наступили сонные весенние сумерки, и она наконец приехала в Кенилуорт, монументальное поместье ее дорогого Роберта в Уоркшире, который называли «пупом Англии». Она подарила ему это поместье десять лет назад, потому что хотела порадовать своего фаворита, но, хотя она и знала, что он расширил его и внес многочисленные изменения, ни разу не приехала посмотреть на них. Теперь она была гостьей Дадли – она и триста придворных из ее свиты – на целых семнадцать дней. Он обещал, что королева оставит привычный мир позади и окажется в сказочном мире, созданном специально для нее.

– Вы не разочаруетесь, сердце мое, – сказал он. – Окажите мне услугу и почтите мой мир своим присутствием.

Он встретил королеву на расстоянии семи миль от поместья и пригласил ее и придворных отобедать в золотом шатре, таком огромном, что понадобилось семь повозок, чтобы увезти его после разборки. Все дорогу до Кенилуорта они охотились с луком и стрелами. Потом, когда Елизавета приблизилась к декоративному искусственному озеру, из глубины поднялся освещенный «остров», и появилась нереида.

– Я госпожа этого зачарованного озера, – провозгласила она. – Придите и освежитесь в его водах!

Сивилла, стоявшая рядом с ней в развевающемся белом платье, воскликнула:

– Здоровья, благополучия и процветания вашему величеству!

Внезапно трубачи сверхчеловеческих пропорций, одетые в костюмы времен короля Артура, протрубили в фанфары на бастионах замка.

– Легенда гласит, что это был один из замков короля Артура, – пояснил Роберт. – Поэтому в нашем озере должна быть своя госпожа, Озерная Дама.

Прозвучал ружейный салют, и Елизавета проехала по временному мосту, охраняемому Гераклом и другими богами и богинями, стоящими у семи пилонов. Юпитер обещал ей хорошую погоду, Луна – сиять каждую ночь, Церера обещала солод для пива, Бахус – наполнять чаши повсюду, Эол – смягчать буйство ветров и удерживать бури, Меркурий – музыкальные и поэтические развлечения, а Диана – хорошую охоту. Из огромных окон в новой пристройке струился свет, озарявший окрестности, словно гигантский фонарь.

Когда стрелки часов остановились, Елизавета повернулась к Роберту.

– Если бы мы только имели такую власть над временем! – воскликнула она.

– Поверьте мне! – с жаром ответил он.

Но, глядя на него, она видела, что время оставило на нем свою печать. Юношеская прелесть сменилась определенной жесткостью черт; его лицо часто краснело, а великолепные каштановые волосы заметно поредели и утратили свой блеск. «Мой Роберт, – подумала она. – Если бы это на самом деле было в моей власти, я бы не позволила времени тронуть тебя».

Они вошли внутрь. Елизавету поразили сияющие деревянные полы, высокие потолки, огромная галерея и турецкий ковер не менее пятидесяти футов в длину с нежно-голубым фоном. Повсюду, куда ни посмотри, горел свет; сотни хрустальных канделябров переливались разными красками.

– Это… поистине волшебно, – наконец проговорила Елизавета. Сама она никогда не строила дворцов, поэтому ни одна из ее королевских резиденций не была такой современной, не имела огромных окон, широких лестниц и галерей размером с лондонскую улицу.

– Все построили в надежде, что однажды вы возвеличите это место своим присутствием, – сказал он.

И она знала, что в определенном смысле это было правдой.

В середине июля на горизонте колыхалось жаркое марево, и каждый лист на деревьях был неподвижен и покрыт пылью. Казалось, время действительно замедлило свой бег вместе со сменой сезонов: лето застыло на самой вершине, чтобы сделать передышку перед долгим нисхождением к осени. Ощущение жизни в ее расцвете наполняло воздух, и растения казались более зелеными, сочными и зрелыми, чем когда-либо еще.