Последний выстрел Странника

И выстрелил самовзводом…

Спустя всего несколько минут после этого неприятного эпизода из домика вывели Нику. На ней, на голове, красовался непроницаемый полотняный мешок. Один из «полицейских» вел ее, удерживая за локоть, другой нес вещи, упакованные в чемодан и небольшую сумку.

В который уже раз за эту кровавую сумасшедшую ночь у меня к горлу подкатил комок… Но я все же нашел в себе силы, чтобы подать реплику:

– Ника, все будет хорошо… Положись на меня… и ничего не бойся!..

Она, услышав мой голос, остановилась. Повернула голову в мою сторону… Но ее тут же втолкнули в салон уже знакомого мне микроавтобуса.

Скользнула, закрываясь, боковая люковая дверь. Глухо заурчал движок. В этот самый момент мне на голову надели точно такой же полотняный мешок, и я уже не видел, а лишь слышал, как фургон с Никой покатил по дороге через расщелину, смахивающую на заячью губу, в сторону приморского шоссе…

Я не без труда стряхнул эти совсем еще свежие, не пережитые толком воспоминания.

В динамике прозвучала команда «Пристегнуть ремни». Бангкок – первый пункт проложенного не мною маршрута.

Самолет пошел на посадку.

Глава 9

Бангкок

Я получил свой багаж в зале прибытия аэропорта Don Muang, некогда международного, а теперь специализирующегося на внутренних линиях.

Забросив сумку на плечо, выбрался на стоянку.

На часах – мне их вернули – одиннадцать утра.

Через прогалы в облаках проглядывает солнце. Здесь, в отличие от курортного Самуя, царит влажная липкая духота. На табло указано, что температура окружающей среды составляет +28 по Цельсию.

Я достал из бокового кармашка сумки пачку сигарет и зажигалку. Как только прикурил, зазвучал телефонный сигнал. Мою трубку, ту самую, что я приобрел уже здесь, в Таиланде, они отобрали. По окончании инструктажа Янус вручил мне сотовый: это был «самсунг» несколько устаревшей модели, без камеры, но вполне исправный; вот по нему-то мне сейчас и названивали.

Я прикрепил гарнитуру.

– Слушаю!

В трубке, снабженной скремблером, послышался механический голос, в котором сейчас никто не смог бы узнать или даже определить хрипловатый говор того человека, с которым я виделся совсем недавно.

– Странник, это Янус! Как прошел полет?

«Раз я ответил на твой вызов, – подумал я, – значит, самолет благополучно приземлился. И тебе об этом наверняка уже доложили…»

Но вслух я сказал другое:

– Нормально прошел. Я в аэропорту, жду указаний.

– Вы свой лопатник уже успели исследовать?

– Портмоне? Да, посмотрел.

– Обратили внимание на ключ?

– Обратил.

– Еще раз посмотрите, на месте ли ключ.

Разговаривая с Янусом, благо, гарнитура оставляет руки свободными, я извлек из борсетки портмоне с лейблом Lacoste из светло-коричневой кожи. Открыв его, достал из одного кармашка небольшой плоский ключик с основанием из синего пластика, о назначении которого я пока ничего не знаю.

– Основание из синего пластика? На нем выдавлены цифры… – Я присмотрелся, повернув ключ так, чтобы на него падал дневной свет. – Единица, двойка и семерка.

– Да, это он, – вновь зазвучал в ухе механический голос. – Сейчас вы возьмете таксомотор и отправитесь в центр.

– Я могу взять любую машину?

– Не «любую машину», а любой из таксомоторов, стоящих на паркинге.

Я обратил внимание, что на паркинге у терминала местных авиалиний в данный момент стоят лишь два свободных такси.

– Какой адрес назвать? Минутку, у меня плохая память на тайские названия.

Я открыл кармашек сумки, намереваясь достать оттуда записную книжку и ручку.

– Ничего не нужно записывать, – сказал механический голос. – Попросите отвезти вас на главпочтамт.

– Эммм… General Post Office?

– Да, именно этот адрес назовите таксисту.

– И что дальше?

– Запоминайте. Зал абонентских почтовых ящиков… он на первом этаже в левом крыле почтамта.

– Понятно.

– Номер ящика обозначен на ключе, вы только что его назвали.

– И это мне понятно.

– В ящике найдете инструкции касательно дальнейшего. Отбой связи.

Хотя трехдневный праздник тайского Нового года – Сонгкран, вызывающий большой наплыв туристов, да и самих тайцев в столицу, завершился воскресным вечером, у меня, когда мы въехали с севера в столицу, сложилось впечатление, что все эти толпы – миллионы! – людей никуда из Бангкока не уехали, что праздник продолжается. Кстати, если кто-то считает, что в Москве безбашенные водители, то я советую такому человеку приехать в Бангкок. По-моему, здесь мало кто имеет представление о ПДД, включая уличных полицейских-регулировщиков. Да и пробки здесь на каждом втором перекрестке, на каждой второй площади или развязке.

Тем не менее никто из местных не выходит из себя, не выскакивает из машины с битой или с травматикой, не пытается излить накопившееся раздражение, злость, усталость на других участников движения.

Мы движемся в сплошном потоке разнокалиберного транспорта в сторону центра. Почти из любой точки Бангкока видны красноватые и изумрудные черепичные крыши буддийских храмов, по-местному ватов. Здесь их около полутысячи, как совсем небольших, почти незаметных среди современной застройки, так и величественных строений, вроде Храма утренней зари (ват Арун) с его шестидесятиметровой башней в камбоджийском стиле. Водитель таксомотора – таец средних лет – спокоен, улыбчив; он не выказывает и доли того нетерпения или раздражения, которое выказал бы его московский коллега в подобной ситуации. Девяносто процентов населения Таиланда поклоняются Будде; избранный ими для поклонения бог не велит им сердиться, гневаться, совершать в отношении живых существ непотребные поступки. Они, то есть тайцы, постоянно улыбаются не оттого, что у них не хватает каких-то шариков в голове. Они так приветливы внешне не оттого, что весь мир для них окрашен в радостные цвета, к примеру, синий, изумрудный и оранжевый, подаренные им Буддой. И не оттого не сходят улыбки с их круглых лиц, что они не видят плохого вокруг, или не ищут возможность срубить деньжат, довольствуясь малым, или сами не совершают порой плохих поступков. Нет. Они поклоняются светозарному Будде, и это накладывает на каждого свой неизгладимый отпечаток.

А мы, люди, приехавшие с Запада или с европейского Востока – который за последние двадцать лет стал диким западом, – мы, такие, как я или Диспетчер, поклоняемся иным ценностям. Наш бог – Золотой Телец, наша цивилизация – Молох, мы продаемся и покупаемся, как товар в гипермаркете, мы каждый за себя, мы палачи – и мы жертвы.

Таксомотор подкатил к большому приземистому зданию, которое казалось особенно старомодным и мрачным на фоне возвышающейся над кварталом футуристической сине-зеленой башни C.A.T. Telecommunications Building. Всего в полусотне метров отсюда находится набережная реки Чао-Прайи. Водитель сказал по-английски, вернее, на «тайглише», что здание, в котором находится главпочтамт, построено в тридцатых годах прошлого века и называется оно – Bang Rak Post Office Tower. А также добавил, что любую информацию об оказываемых услугах можно получить в первом же зале, где имеется стенд и конторка информационной службы.