Последняя Арена 3

— Девяносто первое место, — сказал я, прокручивая лог. — Способность — поиск существ. Действует раз в сутки. Могу определить направление и расстояние. На карте не отображается.

— Как работает? Тебе нужно игровое имя?

— Нет. Главное, чтобы я знал, как выглядит лицо, а система сама поможет и найдет нужное прозвище.

Офицерский состав многозначительно переглянулся. Один из армейцев — по одобрению сотоварищей — открыл синюю папку и достал фотографию неизвестного для меня сухощавого паренька лет шестнадцати. Изображение явно было сделано уже во время прихода Игры, так как тело человека сияло металлическим блеском, из рук выходили клубы черного дыма, а ноги прикрывал странный доспех, покрытый небольшими иглами.

Мне передали карточку. Никто ничего не говорил. Было понятно, что именно требуется от меня. Всмотрелся в фотографию, запоминая черты лица, а потом произнёс:

— Драугр. Двадцать третий уровень. Находится вон там, — моя рука устремилась точно на генерала, который располагался на прямой линии к Москве. — Восемьдесят три километра триста тринадцать метров. Это вообще кто?

— У тебя сколько репутации? — спросил Столыпин.

— Минус десять, — снова сказал я чистую правду. Да и его троюродный племянник, скорее всего, уже разболтал об этом. Родственнички блин... Как вспоминаю, что этот писарь уничтожил всего одного монстра, но при этом набил вполне неплохой уровень, так смешно становится.

— А у него, когда один из наших его срисовал, было уже почти минус десять тысяч. Прокачивается в основном на людях. Обнуляет их. Совсем поехавший. Теперь скажи, где вот этот, — генерал протянул мне очередную фотографию, изображающую какого-то криминального авторитета с сигарой во рту. Его правая кисть была забита таким количеством наколок, что казалось, будто он окунул её в краску.

— Действует только раз в игровые сутки, — я развел руками.

— Понятно. Что ещё у тебя по способностям?

— Могу определять расстояние до ближайшего моба и данжа. На этом всё, — про улыбку фортуны умолчал.

— Ясно. А теперь ответь, — генерал, облокотившись локтями на стол, слегка наклонился, — какое у тебя оружие.

— Трезубец и морозное заклинание. Могу показать.

— Ты давай не тяни кота за яйца. Три дня назад ты убил четверых игроков. Помнишь ведь такое? Разрезал их, а вместе с ними и машину. А она, как ты понимаешь, сделана из металла. И рекомендую не отрицать этого.

— Ты можешь про это говорить? — неожиданно вмешался Альтаир. — Мы не спрашиваем, как, где и за что ты его получил. Спрашиваем только, какое оно.

— Не могу.

— А владельцу берегини-Люси, — парень хмыкнул, — ты сказал. И ничего не произошло. И сани осмотрели, которые ты сделал. Срез минимум на полтора метра. Так что?..

Да что б тебя! Такое чувство, что этот допрос — обыкновенная условность. Они и так почти всё и почти обо всём знают. Помог, называется, семейству, а теперь я лишился основного козыря. Надо скорее приобретать учебник ранга адепта. Ну раз и здесь меня раскрыли, тоже придется ответить:

— Лезвие у меня есть. Разрезает всё. Не встречает никакого сопротивления.

— Какая длина? Как действует на системные предметы?

— Мой уровень, помноженный на десять.

— В метрах? — спросил один из офицеров. Подушечка пальца легла на спусковой крючок.

— В сантиметрах, — поправил я. Да будь у меня двухсотметровый невесомый клинок, то точно смог бы выбраться. Хотя всё равно получил бы пулю в лоб от какого-нибудь снайпера, но после возрождения уничтожил бы стерегущий отряд. — Насчет всех системных предметов не знаю, но доспех уничтожает с одного удара. Оружие тоже.

— Прочность есть? — продолжил допытываться Альтаир.

— Нет...

В течение двадцати минут мне задавали вопросы. Спрашивали, как я получил столько знаков силы и характеристик — рассказал, что откладывал вхождение в данж до последнего. Задавали вопросы про мою школу и особенности заклинаний. Уточняли про характеристики, про количество жизней, про способы борьбы с мобами. Продемонстрировали несколько нитей — я называл описание монстров, их сильные и слабые стороны и прочее.

Я видел, как всё больше и больше падает интерес командования к нашей беседе. Не знаю, чего они ждали от меня. Может быть думали, что и я какой-нибудь талантливый целитель вроде Нины или собиратель опыта вроде Кузи? Так нет. По факту, пока что я ничем особым от других людей и не отличаюсь, если не считать наличие скрытого класса, но про него я уж точно ничего рассказывать не буду.

Допрос подходил к концу. Меня в очередной раз попросили продемонстрировать артефакт, работающий рядом с пространственными брешами. Предмет не отняли. Теперь у них под рукой был Михалыч, которого стали прокачивать усиленными темпами. Как оказалось, кузнец — единственный крафтер, способный изготавливать такие наконечники, а при развитии ремесла увеличивается и радиус поиска.

Армейцы потребовали отдать кольцо, но я соврал, что оно теперь часть меня. Говорить про ячейку дополнительного оружия не стал.

Когда разговор почти завершился, Столыпин спросил:

— Когда ты первый раз умер, ты уже успел закрепить артефакт фиксации?

— Нет, — ответил я, вспоминая аварию. При этом сразу же понял, к чему этот вопрос.

— И куда тебя перенесло? Где твой дом?

— В заброшенном поселении. Как раз там, где моя точка возрождения. Дом напротив чердака. Но его разрушил моб. Морозный элементалист. Я про него рассказывал.

— Почему именно этот дом?

— Там была печь, — я кивнул на буржуйку. В очередной раз осмотрел помещение. И ведь у них сейчас даже тепловых пушек нет. Косяк, армейцы... Косяк...

— И где ты окажешься, если открепишь артефакт фиксации и умрешь? В Москве?

— Там у меня нет квартиры. Либо в том же поселении, либо в доме Михалыча. Это там, где Люся, — ответил я. В голове постепенно формировался план. Своим домом я считал землянку, но без нормального транспорта далеко уйти не смогу. Если вдруг попытаюсь сбежать, то за мной вышлют погоню. Улизнуть от бронетехники не получится. И тут снова без шансов. Надо подготовиться.

— Понятно всё с тобой, Андрей Владимирович, — протянул Столыпин. — Свободным охотником пойдешь?

— Э, это кто? — от меня не укрылись нотки разочарования. Похоже генерал понял, что зря так много потратил на меня своего драгоценного времени.

— Группы зачистки на дальних подступах. Семьдесят пять процентов опыта отдаётся лагерю. Двадцать пять — тебе.

— У меня есть выбор? — я постарался не показывать, что слегка охренел от количества налога. Всё-таки надо сваливать. Три четверти честно добытого опыта отдавать другим людям? Увольте. Я, пожалуй, пас.

— Я тебя мог бы и на лесозаготовку отправить. С твоим лезвием ты бы там пригодился. Но у меня сейчас пять тысяч бесхозных долб... людей. А если ты там будешь работать, то начнётся б***ство. Пусть хоть чем-нибудь полезным занимаются. Мог бы тебя и к службе поставить, но толку от тебя как от козла молока. Или на лопату. На лопату пойдешь?