Последняя из рода Блэк

– Имел роман с…

– Гадалкой Трелони! – придумал Ли Джордан.

– Об этом знала вся школа, – не стала спорить я. – Не исключая младших классов. Он даже хотел развестись, Но что-то его держало. Может быть, трое детей, – тут Сириус заржал громче всех. – А, может быть, директор школы. Ведь тот любил профессора Снейпа, на переменах они целовались, – поразила я магическую часть аудитории, которая слышала песню впервые. – Вот такая вот музыка, такой, блин, вечный… Хагрид.

– Почему ты не участвуешь в отборе? – удивился Том. – Ты ведь любишь квиддич.

Тогда как весь Слизерин отправился на поле, я осталась в гостиной с книжкой, чувствуя себя при этом ни много ни мало Гермионой.

«Драко любит квиддич больше, чем я», – мысленно ответила я, стараясь сосредоточиться на тексте, а не на шумных воплях, доносившихся из открытого окна.

– При чем здесь он? Его все равно возьмут. Люциус купил всей команды метлы.

«Сам подумай. Монтегю не выгонит никого из основного состава, этот отбор – формальность. Им не хватает только ловца. Если я буду участвовать, то выбор встанет между мной и Драко. Потому что я круто летаю, а Драко обеспечил команду метлами».

Том замолчал, обдумывая эту мысль.

– Но это же нормальная конкуренция.

«Нет. Это подстава. Даже в какой-то степени предательство. Попаду в команду в следующем году – когда выпустится забивала».

Я и так много летала.

Вообще, я хотела найти лежбище фестралов. Том был уверен, что они живут где-то в Запретном Лесу. Я оседлала свой Нимбус, который тайно заимела еще на первом курсе, когда расшарила, какая крутая вещь – полеты, и мы с Томом отправились искать лошадок.

Как-то так вышло, что лошадок мы нашли. Но не тех.

Долбанутые на всю свою лошадиную голову кентавры решили, что я их выслеживаю. Видите ли, у них особенно секретная астро-вечеринка на поляне.

И, в общем-то, я получила свою стрелу.

И даже две стрелы.

Одна воткнулась в бедро, другая застряла в прутьях метлы. В итоге я по спирали отлетела от разъяренных парнокопытных и рухнула в кустарник, больно ушибив и оцарапав… по моим ощущениям – все.

И, кажется, это был не мой день.

Потому что рухнула я прямиком в логово акромантулов.

И, в общем-то, я даже не успела начать переговоры. Они тоже решили, что это нападение, и мне в плечо был впрыснут яд раньше, чем я успела даже открыть рот.

Когда я очнулась вниз головой в пещере, меня очень качественно и профессионально заматывали в кокон из паутины.

– То-ом, – прохрипела я, не чувствуя конечностей.

– Наконец-то! – обрадовался он.

– Доложи обстановку.

Вокруг меня суетились два гигантских паука. Я и до того видела акромантулов, и мы с Томом все даже собирались кокнуть одного и нацедить яду. А оно вот как-то все наоборот пока выходит.

– Тебя парализовал яд. Сейчас акромантулы закончат паутину, впрыснут еще яда и оставят здесь перевариваться в коконе из паутины.

Я подавила рвотный позыв. Я обездвижена. Не могу даже применить магию – если невербалку мы с Томом тренировали, то колдовство без движения – никак нет.

Сейчас пауки доберутся до головы и замотают меня полностью.

Я умру в паутине.

– Дыши! – рявкнул Том, когда я начала поскуливать от подкравшейся паники.

– Давай спасай меня! – прохныкала я и принялась усиленно дышать по методике Арка.

– Я уже все перепробовал! И я ничего не могу сделать с этой чертовой паутиной! Вот с тобой – что угодно, а с паутиной – нет! – Том тоже психовал.

– Ну, так расколдуй меня! Чтобы я могла двигаться!

– Это же яд! Вот говорил тебе Арктурус, носи с собой безоар! – отчитал меня он с истеричными нотками в голосе.

– Я тебе этот безоар знаешь куда засуну?! – завопила я. – Заставь меня двигаться!!!

Том захлопал глазами.

– Я могу… – кажется, мой крик привел его в чувство. – Я могу заставить тебя двигаться. Точно! Империо! – он взмахнул руками.

Я все еще не могла управлять своим телом.

А вот Том мог.

Мои безвольно свисающие руки вдруг резко вскинулись, и я почувствовала, как пальцы провалились во что-то склизкое и податливое.

В следующую секунду пауки с шумом свалились на каменный пол пещеры.

Моя правая рука с трудом протиснулась к карману и достала ножик. Потом мое тело раскачалось так, что я дотянулась до выступа, к которому крепился кокон, и перерезала паутину. Свалилась на мертвых акромантулов.

Кокон был разрезан, ножик спрятан. Мое тело, невзирая на древко стрелы в ноге, приняло привычную боевую стойку, и я повернулась к выходу из пещеры, к которой спешили сотни паучьих ног.

Действие Империуса начало заканчиваться, когда мы отбежали от полной мертвых акромантулов пещеры на приличное расстояние – настолько приличное, что отсюда даже не было видно пламя, которое Том моими руками обрушил на преследовавших нас пауков.

А еще начало заканчиваться действие яда. И это было очень, очень плохо. Потому что со способностью шевелить конечностями возвращалась и боль от сотен царапин, синячищ, укусов, стрелы в ноге и сломанных пальцев на левой руке – а я слышала, что что-то хрустнуло, когда мы проломили череп пауку-коконоплету в самом начале.

– У тебя начинается истощение. Я снимаю Империус, – решил Том, когда ко всему букету добавилось головокружение.

– Еще немного, – простонала я.

– Ты вымотана. На чем, думаешь, работает моя магия? На ресурсах твоего собственного тела. А то, что ты сейчас несешься по лесу, выматывает его еще сильнее.

Я умоляла, но он был непоколебим.

Том снял Империус, и я замертво рухнула на зеленую еще траву.

Со стрелой в бедре я бежать не могла. С прокушенным плечом я не могла даже ползти.

– Прекрасно. Оставил меня умирать. Давай подождем, пока акромантулы нас догонят и сожрут, – пробормотала я, утыкаясь горящим лицом в прекрасную холодную землю.

– Они давно за нами не гонятся. И я даже не знаю, куда мы бежали.

– Можно определить это по звездам, – я зажмурилась до собственных звезд перед глазами, когда ногу пронзила острая боль. Ох и ах. Надо было все же захватить ядку, хотя бы умирала не в муках.

– Перестань так думать, – сказал Том, садясь рядом со мной. – Попробуй лучше вызвать Кричера.